— Так, — довольно потер руки Алексей, — сейчас еще сбегаем в ГУМ. И если там не найдем тебе какой-нибудь куртки или олимпийки, то отправимся на базар. Как у них здесь самый большой-то называется? По-моему, «Колхозный».

Обедали мы в, пожалуй, самом известном кафе узбекской столицы, в «Голубых куполах». Оно располагалось на тенистом зеленом островке между проспектом Ленина и одноименной улицей. Для себя Синицын заказал шашлык. И к нему различных соусов. Я долго рассматривал меню, никак не решаясь что-либо выбрать.

— Бери что хочешь, — позволил мне лейтенант, — о деньгах не беспокойся.

— Ну коли так, — осмелел я, — то возьму-ка я себе манты. Уж очень они их вкусно делают.

Официант принес и поставил нам на стол бутылку красного. От приглашения выпить я отказался. Да Синицын и не настаивал. Видимо, хорошо понимал, что всему есть свои границы. Наверное, и предлагал-то чисто из вежливости, а когда я отказался, как будто даже расслабился. Я взял себе полуторалитровую бутылку сока и убедился, что мой выбор оказался верным. Так и сидели мы под сенью деревьев, наслаждаясь тем, что нам некуда было спешить.

— У-у-у! — протянул мой спутник. — Замечательное вино. А известно ли тебе, Вячеслав, что Узбекистан может похвастать солидной палитрой алкогольных напитков?

— Я не пью, Алексей, а потому, если честно, такие тонкости меня никогда не интересовали, — скромно ответил я.

— А зря. Нет, я, конечно же, не имею в виду, что обязательно нужно пить. Нет! Но думаю, что интересная информация никогда не помешает.

С таким доводом нельзя было не согласиться. И я приготовился слушать.

— Представь себе, в Узбекистане производятся сорок четыре сорта вина, пять сортов коньяка и четыре — водки. А? Впечатляет?!

— Мне лишь известно, что виноделие в Азии имеет давнюю традицию, — чтобы только не молчать, сообщил я.

— Иначе оно и быть не может. При таком-то количестве солнца! Во все времена вино считалось даром богов. Им платили выкуп, его сдавали в государственную казну, передавали в наследство связанные с его производством тайны. Вино пил Македонский и Дарий, Тимур Тамерлан и его внук Улугбек, эмиры и калифы, ну и, конечно, простой народ. Для которого это удовольствие было порой единственным в жизни. Его крепость и аромат воспевали Омар Хайам, Низами Гянджеви, Алишер Навои, Хафиза Хорезми.

Синицын на мгновенье задумался и потом продекламировал:

Если выпьет гора — в пляс пойдет и она. Жалок тот, кто не любит хмельного вина. К черту ваши запреты! Вино — это благо. Доброта человека вином рождена.

В этом было что-то нереальное. Неземное. Сейчас мне не хотелось ничего больше. Только бы вот так и дальше сидеть в тени пронизанных солнечным светом крон деревьев. Вдыхать теплый, замешанный на запахах цветов и пыли воздух, и слушать Хайама. А лейтенант продолжал:

Ты перестань себя держать в такой чести, О бренности того, что дышит, не грусти! Пей! Жизнь, которая идет навстречу смерти, Не лучше ли во сне иль в пьянстве провести?

На противоположной улице и несколько наискосок от кафе, в котором мы сидели, располагался магазин для иностранцев «Березка». Там, у входа, без видимых причин слонялось несколько молодых людей. Они то и дело приставали к приближающимся менее чем на пять метров к магазину прохожим. Те шарахались от одетых в джинсу парней, как от прокаженных. А потом еще долго оглядывались на последних. Перехватив мой заинтересованный взгляд, Синицын объяснил:

— Это фарцовщики. Цепляются к иностранцам в надежде приобрести что-нибудь западное, капиталистическое. Однако эти, видимо, из начинающих.

— Почему? — удивился я.

— Потому как опытные уже давно просекли, что эта «Березка» у фирмачей особым спросом не пользуется. В Ташкенте практически в каждой гостинице для иностранных граждан имеется своя такая. Какой им резон сюда-то заходить?

— Откуда вы так здорово знаете город, Алексей? — не сдержал я любопытства.

— Когда я еще пацаном был, здесь жила моя тетка. Родители несколько раз на зимние каникулы отправляли меня к ней. Уже в первый приезд у меня появились друзья. С ними мы и излазали весь Ташкент.

Я внимательно слушал лейтенанта, и то и дело бросал заинтересованные взгляды в сторону «Березки». В какой-то момент там вдруг появился нетипично для Средней Азии одетый гражданин. В кремовом костюме и темной рубашке со светлым галстуком, в лакированных черных туфлях и лимонного цвета шляпе, он мог быть только иностранцем. Молодые люди тут же и осадили потенциального «клиента». Однако как-то очень уж быстро потеряли к нему всякий интерес. Гражданин решительно шагнул к магазину и исчез за приветливо отворившейся дверью.

— Ну что, Вячеслав, куда отправимся после обеда? Есть какие-то особенные пожелания? — спросил Синицын.

— Да я же ведь здесь ничего не знаю.

— Может, в музей?

— А какие здесь есть? — поинтересовался я.

— О! В Ташкенте выбор музеев солидный. Есть музей декоративного и прикладного искусства. Там на первом этаже, кстати, сразу бросается в глаза большой настенный ковер, на котором изображены восемь змей, образующие круг. Этот круг должен был, якобы, оберегать от всего злого. Есть музеи Ленина и Алишера Навои. Очень интересная экспозиция имеется в государственном музее народов Узбекистана. Именно там можно посмотреть небезызвестный Османов коран, на котором, вроде бы, даже видны следы крови третьего калифа Османа.

Синицын сказал это и сразу осекся:

— Подожди, а какой у нас сегодня день недели?

— Должен быть понедельник.

— Тьфу ты, черт! — расстроился лейтенант. — Именно по понедельникам эти музеи и не работают!

— Значит, не судьба, — пожал я плечами.

— А вот музей искусств, по-моему, и в понедельник открыт, — встрепенулся он. — Там, кстати, можно посмотреть собрание картин Романова, брата Николая II. В ней довольно много работ времен Екатерины. Может, туда поедем?

Я не ответил, потому как напротив «Березки» остановился желтый милицейский УАЗик. Молодых людей в джинсе будто корова языком слизала. Из машина выскочили три милиционера и бросились к магазину. Синицын перехватил мой заинтригованный взгляд и теперь тоже следил за происходящим. Дверь «Березки» распахнулась, и на тротуар высыпали блюстители порядка, держа под руки гражданина в кремовом костюме. Тот громко возмущался и прилагал все усилия, чтобы вырваться из крепких рук сотрудников правопорядка. Но вместо того, чтобы запихнуть в чем-то проштрафившегося гражданина в машину, милиционеры лишь оттащили его подальше от входа в магазин. В дверях «Березки» появилась пестро одетая дамочка, видимо продавец, и насмешливо помахала вслед неудачнику сверкнувшей кольцами ручкой. Поддав мужику под зад, люди в форме оставили его в покое. Правда, машина не уехала сразу. Милиционеры явно ждали, когда обладатель лимонного цвета шляпы удалится. А десятью минутами позже вышвырнутый из магазина для иностранцев тип уже сидел за соседним с нашим столиком, в «Голубых куполах», и как ни в чем не бывало обмахивался своей шляпой.