Когда началась операция по освобождению Крыма и была освобождена Евпатория, катерники перебазировались туда.

И вот Севастополь наш! 9 мая 1944года! Как рвался туда Илюха! Но, надо еще добить врага на мысе Херсонес — не дать ему уйти. Наши самолеты, подводные лодки корабли, катера: все участвовали в этом.

Катерники действовали группами и часто атаковали транспорты и корабли фашистов в тёмное время суток. Экипаж ТК-13 под командованием старшего лейтенанта Чернова, всего за два удачных боевых выхода, 9 и 10 мая, четырьмя торпедами катер потопил четыре вражеских судна!

— Ну, Илюха, теперь точно, сверли дырочку на фланке, для ордена.

Илюха ждал этого момента — возвращения в Севастополь — больше месяца ждал, были боевые задачи. Катер шел средним ходом, только обогнал на входе в бухту транспорт…

— Мины справа!!! Катер сбросил ход. Мины были прямо по курсу нашего транспорта, а на транспорте, похоже, не заметили их… Стрелять? Транспорт близко.

— Семафор на транспорт — по курсу мины!

Пока командир отдавал команды Илюха скинул фланку, отстегнул с боков штанов пуговицы — почти выпрыгнул из них, ботинки он уже успел скинуть — слезли вместе с носками, потом тельник — прыгнул в воду.

— Куда! Вернись!!! — Илья уже не слышал старшего лейтенанта.

Странные действия экипажа ТК заметили, получили семафор, попытались остановиться и дать задний ход. Но на это надо время, а судно продолжает идти по инерции…

Илюха пытался как можно дальше отвести мину от корпуса.

Борт все ближе… Ближе и вот он уже между миной и бортом транспорта… Мину качнуло волной на борт, Илья ударился спиной о корпус транспорта — больно… Чисто на автомате, как от бортика на плавательной дорожке в ДОФе, оттолкнулся ногами от корпуса… получилось! 5 метров от борта, 10, 20 метров — транспорт может пройти!

Удар, все же был сильный, Илья начал терять силы, стал захлебываться, когда он стал уходить под воду, увидел, что к нему спешат на помощь, бросают спасательные концы…

Илья открыл глаза, он был на дне… Поднял голову вверх — глубина метров 5… «Что это я, как дядя Шарик, прилег на дне отдохнуть — выплывать на поверхность надо!» — пронеслось в голове у него.

«… полюбит тебя…» — Разносилось по «Голубой бухте» с прибывшего к пляжу катера.

— Да-а-а-! — заорал Илья, разглядев на пляже маму и папу, заколошматил руками по поверхности моря. — Да! Да! Да-а-а!!!

В несколько гребков достиг берега, выскочил из воды, бросился к родителям и увидел испуганные глаза мамы: она смотрела на него не понимая, что произошло — ее Илья был весь в шрамах…

Большой полотенец скрыл Илью от назойливых взглядов соседей.

Сперва говорили, что это старые шрамы и это над мальчиком так издевались родители, потом соседи по купанию. Заявили, что 5 минут назад на мальчике не было шрамов, когда он шел в воду. В воду!!! После этого вспомнили ядовитых медуз и тому подобное — все выскочили из воды. Примчался друг отца и отвез Илюху в военный госпиталь. Там на него посмотрели и сказали, что шрамы старые: пулевые, рваные, осколочные и ожоги. Если были бы настоящие, то парень бы не выжил. Внутренних повреждений приборы не обнаружили… Только внешние. Короче — розыгрыш. Илюха вернулся домой к папиному другу и его отдали родителям. У Ильи не было секретов от родителей, он все рассказал, что и как было. Родители верили всегда и поверили сыну безоговорочно. Шрамы решили лечить при помощи современных препаратов — мазей. Через неделю шрамы почти исчезли, остались лишь небольшие полоски.

Папа Ильи залез в интернет, нашел несколько фотографий того времени: на них был запечатлен Илюха с медалью «За Боевые заслуги» на борту ТК-13 в Геленджике. А на одном сайте было написано:

«Юнга Фролов Илья, за проявленное мужество, посмертно, награжден орденом „Красной звезды“. Погиб 21 июня 1944 года».

— Не понял!? — удивлённо произнёс Алёшка, открыв входную дверь своей квартиры и увидев прихожую. Лёха несколько секунд стоял в растерянности, а потом вбежал в коридор. — Мама! Мама!!! Я вернулся!

Никита сидел, прислонившись спиной к дереву, внезапно раздался голос:

— Ну ты чего, друг ситный, Никитос? Обещал «позвонить по мобильному» и догонять! Там все лагерь обустраивают. А он тут прохлаждается и меня заставляет за ним ходить туда — сюда!

Никита поднял голову, перед ним, у развилки тропинок, стоял папа Витальки. У Никиты сами собой потекли слезы.

— Никитос! Что случилось? — заволновался Виталькин папа.

— Сергей Иванович! Все супер, все в порядке. Просто какие-то мошки в глаза попали, щипят зараза. Вот сижу — плачу, жду, когда проморгаюсь…

Когда Пашка задремал, глядя в окно, он не понял… Поезд резко затормозил и стал останавливаться. От неожиданности Пашка стукнулся лбом о пластиковый столик у окна, зашипел от боли и подумал о «дровах, которые везли в поезде».

Больно ударившись плечом о дверь машины, от резкого толчка, Макс проснулся. «Опелек» съехал с шоссе на просёлочную дорогу. До бабушкиной деревни осталось минут 15 езды. Справа стояли ещё не убранные хлеба. Из-за леска, куда вела дорога, слышался шум тяжело работающих моторов. Сейчас через лесок, потом прямо по дороге, поворот на право, ещё пара километров и — приехали!

Из-за леса стали, не спеша, выползать трактора…

Через несколько дней, из интернета, Макс узнал, что Витька, все же, пошел в Великие луки, и его снова пытали, он снова ничего не сказал и его снова расстреливали… И он опять выжил, только вот на это раз пуля прошла через левый глаз.

Серёжка вскочил с земли. Удочку сломал… Стоп! Удочка!

«Я же шел на рыбалку! Вместе с Юркой!»

Болело левое плечо, чуть ниже ключицы. Рыбу ловить уже не хотелось, и он повернул домой.

С этого дня Серёгу словно подменили: он замкнулся, стал молчаливым, угрюмым. Однажды Сергей ходил с ребятами купаться на речку и … не вернулся домой. Серёжкина мама не знала, что и делать, где искать сына? 12-ый час ночи! Пошла узнавать о сыне у друзей, с которыми ходил купаться.

— Тёть Юль, я думал он уже дома. Он сказал, что потерял что-то на пляжике. Мы хотели помочь, но он сказал, что сам найдёт.

Мама нашла Серёжку сидящим на камне у реки, смотрящим на костёр пустым, отсутствующим взглядом. В руках он держал старые листки бумаги, кусок красной ткани, медаль «За отвагу», рядом лежала старая фляга.

Здесь у реки с Серёжкиной мамой случилась истерика. После этого Сергея как будто отпустило