Аккуратно выглянув, я уперся взглядом в спину рослого коренастого наемника. На потрепанной куртке были видны прибитые пылью нашивки вольных стрелков, которые могли носить только яростно гордящиеся своей вольностью обитатели самых захолустных систем.

Мужик чуть повернул голову, а я увидел тонкую нитку слюны, повисшую на массивном подбородке. Чем бы их не травила Каифа, а реагировали люди по-разному. Мне не составило труда просто придушить несчастного, подкравшись к нему со спины. Вольный несколько раз дернулся, что-то пробулькал неразборчиво и обмяк без особого сопротивления.

Девчонка Госпожи вела себя агрессивно, нападала и стремилась убить.

Из-за того, что она полукровка? Из-за пола?

Впрочем, какая разница? Главное — добраться до Каифы, пока она и правда не повыдергивала зубы всем запертым в кабинете.

Еще один нерадивый «охранник» замер как раз у потайной двери, но его уже перехватил Фэд. Точный удар по затылку — и мужик осел на пол, как мешок с размокшими опилками.

— Какие-то они окончательно обдолбанные, — проворчал я. — Каифе стоит сменить рецепт своего порошка.

— Вот и подай ей светлую идею, — магистр усмехнулся, но глаза его оставались льдисто-холодными, будто все его нутро покрылось коркой льда. — Показывай свою тайную дверь.

Если не знать, что искать, то можно с легкостью пропустить крохотную завитушку-кнопку, открывающую тайный проход. Одна из деревянных панелей на стене легко отошла в сторону, явив небольшую стальную заслонку, управляемую панелью сбоку.

Стоило только нажать на кнопку, как Фэд забросил внутрь синюю сферу и от него не отставал.

Хлопнуло так, что стены задрожали, на пол упали погасшие канделябры, а я задержал дыхание, потому что четко помнил приказ не дышать. Впрочем, меня насторожило не это, а тишина, повисшая внутри. Неестественная и липкая, она заползала мне под кожу и крутилась где-то в самом дальнем уголке рассудка. Перед глазами вспыхивали неоновые буквы, алые, как сигнал тревоги в на мостике «Цикуты».

Ловушка. Ты разве не чувствуешь?

Из проема вырвался сине-черный дым, и Фэд отклонился в сторону, чтобы случайно не втянуть носом усыпляющий газ.

Через минуту он подал знак, и мы пробрались внутрь. Над головой вспыхнул ярко-желтый светляк, разбрызгивая вокруг теплый свет и расталкивая густые тени.

Госпожу я увидел первой. Она лежала на полу, в окружении тел своих девчонок, и едва дышала. Тонкие руки были стянуты за спиной, а глаза закатились, и вряд ли женщина вообще понимала, что происходит. Резанув клинком, я освободил ее от пут.

— Они мертвы, — раздался за спиной голос Фэда. — Все до единой.

Осмотревшись, я понял, что магистр не ошибся. У каждой от уха до уха красовался аккуратный порез. Ковер на полу пружинил и похлопывал от пропитавшей его крови.

— Но ведь мы слышали голоса. Где сама Каифа?

Госпожа вцепилась в мою руку мертвой хваткой и разинула рот в беззвучном крике. Ее глаза указывали на дверь, откуда мы только что пришли.

Об пол ударилась сиреневая сфера и разлетелась в стороны острыми осколками, высвобождая приторно-сладкий туман.

— Поднимаемся, дамочки!

Настойчивый голос «Цикуты», звучавший холоднее и жестче, чем обычно, ввинтился в виски и вытянул из теплого полумрака, где я чувствовала себя защищенной и умиротворенной. Будто чья-то ледяная рука вытащила меня из теплой постели и дернула вверх, заставляя открыть глаза и встретить реальность во всей красе.

К горлу подкатила отвратительная тошнота, рот наполнился вязкой горькой слюной. Повернув голову, я поняла, что Ши чувствует себя не лучше. Девушка потирала виски и тихо постанывала.

— Все получилось? — просипела она. — Ты выяснила, куда нам лететь?

— Я даже глянуть не успела, — буркнула «Цикута», — но записала, так что ложиться повторно вам не придется, — успокоила она, увидев, как вытянулись наши лица.

— Тогда в чем дело?

— У нас тут маленькая проблема. Две маленькие проблемы.

Над приборной панелью развернулся голографический экран, и мы в мельчайших подробностях рассмотрели площадку перед кораблем. Я благодарила богов, что хотя бы здесь Госпожа установила мощные сциловые лампы, которые не оставляли теням ни единого шанса. Точно перед входом в корабль застыли два знакомых силуэта, и я с удивлением поняла, что это Герант и Фэд, которые требовали впустить их внутрь, но “Цикута” даже не думала открыть люк.

— Почему вы их не впускаете?

Дурное предчувствие шевельнулось в груди, сдавило сердце, обернулось вокруг него колючей проволокой.

Что происходит?

Бардо поднялся и проверил, как закреплены клинки на поясе. На его лице отразилась такая решимость, что я невольно сжалась в ожидании приговора, что вот-вот должен был сорваться с губ капитана. Ши вся подобралась, рефлекторно схватилась за оружие, совершенно не понимая, почему корабль не открывает дверь.

— Я чувствую чужое вмешательство, — сказал Бардо и указал пальцем на размытое пятно чуть в стороне от застывших у люка мужчин. Присмотревшись, я безошибочно поняла, что это женщина.

Кто-то из девушек Госпожи?

— Это Каифа, — ответил Бардо, заставив меня вздрогнуть. — Бывшая любовница нашего незабвенного магистра. Она — посредственный телепат, но если добавить к ее умениям наркотики, то люди превращаются в покорных марионеток.

Новость выбила меня из привычной колеи. Пол как-то странно покачнулся под ногами, в голове загудело, захрустело, и мысли испуганно разбежались по углам и никак не хотели собраться в одном месте.

Любовница магистра…

Здесь? Откуда она взялась? И какое она имеет отношение к происходящему?

— Ой-й! — зашипела «Цикута». — Она не умеет читать мысли, мать твою человечью! Накачала чем-то их эта маленькая мясная дрянь. Не знаю чем, я такой дури никогда не видела. Видать, авторский рецепт. Нельзя их внутрь впускать! Ваши мужики не в себе, а эта мелкая сучка явно хочет захватить меня в личное пользование.

— Откуда ты знаешь? — пролепетала я.

— Я сканерами забита под самый потолок. В том числе и биологическими, детка.

— И что теперь делать? — Ши встала со своего места и принялась мерить мостик шагами, то и дело поглядывая на экран, где Герант и Фэд ждали, когда откроется люк. Они вели себя как обычно. О чем-то переговаривались…

Или просто делали вид.

Я не заметила никаких перемен. Или не хотела замечать. В голове грохотала одна единственная мысль: они не в себе. Не в себе.

Что теперь с этим делать?

— Мы не можем вечно тут сидеть! — Ши горела от негодования, от незамутненного чистого гнева. Рыжие волосы, стянутые на затылке в хвост, будто заискрились и стали еще ярче. — И бросить их здесь не можем. Я не оставлю Геранта на потеху этой сумасшедшей суке!