— Со мной все в порядке. — Она постаралась придать своему голосу твердость: — Сейчас вам нет нужды здесь находиться.

Но Брайан наклонился к Мартисе, отвел ее мокрые волосы от шеи и прижался губами к голубой жилке там, где бился пульс. Мартиса затаила дыхание и откинулась назад. Его губы двинулись вниз по ее влажной теплой шее. Желание росло и распускалось в ней, как бутон розы, хотя она пыталась его подавить.

— Я вам уже сказала, — отчаянно прошептала она. — Я не буду с вами спать…

Его губы накрыли ее губы, и язык настойчиво вторгся в ее рот.

Нет! Мартиса была полна решимости не поддаться, не дать ее соблазнить, даже если он уже пошел по этому запретному пути. Извиваясь, она освободилась от его прикосновения, Ей все еще не удавалось восстановить дыхание, но она очень старалась.

— Лэрд Кригэн, выйдите отсюда! — начала она повелительным тоном. — Вы не имеете права здесь находиться! И если собираетесь снова украдкой проникнуть через потайную дверь…

Она многозначительно замолчала. Но ее угроза его не встревожила. Он выгнул бровь.

— Договаривайте, миледи.

— Берегитесь, милорд. — Она прищурилась, в ее голосе появились угрожающие нотки. — Я сразу же влеплю вам пощечину по вашей надменной физиономии!

— Вы можете попытаться.

— И могу преуспеть в этом.

Мартиса стыдливо скрестила руки на груди еще крепче, прикрывая наготу, и подобрала колени.

— И что вы, интересно, от меня прячете?

— Уходите, лэрд Кригэн! Пожалуй, я верю, что вы в самом деле дракон.

Он покачал головой, и с его лица исчезла усмешка. Мартисе показалось, что он напрягся.

— Миледи, я вас предупреждал, что если вы останетесь, то станете моей, — тихо сказал он.

Мартиса покраснела. В его голосе не осталось ни намека на улыбку, но теперь в нем слышалась страсть, и это ее испугало.

— Ну так вот, миледи, это уже произошло. И я не собираюсь забывать, что это произошло, и вам не позволю забыть.

— Я вам говорила…

— Вам больше нечего от меня скрывать. Я предупреждал вас и о другом: я буду следовать за вами повсюду, днем и ночью. — Неожиданно он встал и неспешно направился к шкафу. — Я никогда не буду вас принуждать. — Он посмотрел на Мартису, и его горящий взгляд жег ее тело сильнее самой горячей воды. — Клянусь, вы снова будете принадлежать мне. И сделаете это добровольно. Однако преследовать вас я не перестану, как и обещал.

— Но…

— Вы все еще решительно намерены остаться в замке? — спросил он.

Мартиса вцепилась в края ванны.

— Да, да!

Брайан Кригэн стиснул челюсти. Он смотрел на Мартису и думал: неужели она не понимает, что довела его до безумия?

— Тогда, значит, я пришел поговорить! — сказал он резко.

Во взгляде Мартисы появилась настороженность:

— Да?

— Кто-то в этом замке повинен в преступлениях, — напомнил Брайан. — И если вы остаетесь, то должны мне помочь выяснить, кто это. Будьте крайне осторожной. Не доверяйте никому. И помните: самое главное, что бы я ни сказал, что бы я ни сделал, вы должны всегда со мной соглашаться.

После короткого колебания Мартиса произнесла:

— Хорошо.

Брайан строго повторил:

— Что бы я ни сказал, что бы ни сделал. Поклянитесь.

— Хорошо! — Помолчав, Мартиса нехотя добавила сквозь зубы: — Клянусь.

Он поклонился, подошел к шкафу, сунул руку за заднюю стенку и сдвинул какую-то панель. Стена вместе со шкафом бесшумно сдвинулась в сторону, образовав проход шириной в два фута. Это произошло так быстро и так тихо, что Мартиса ахнула. Брайан скрылся, и стена снова встала на место. Мартисе оставалось только смотреть на нее со вновь нарастающим раздражением.

— Что бы вы ни сказали, как же! Чудовище!

Но Брайан ушел, так что она могла возражать ему сколько угодно.

Мартиса принялась яростно тереть себя губкой, но стереть воспоминания было невозможно. Она вылезла из ванны и принялась столь же яростно вытираться полотенцем. Потом оделась и спустилась вниз на ленч. Хотя она и злилась на Кригэна, все же собиралась держать слово.

За столом уже собрались все: Элайна, Йен, Конар, Питер и Брюс… нет, не Брюс, Брайан Кригэн. Глядя на них, Мартисе не верилось, что кто-то из них может быть преступником. Ни Йен, который вечно шутит и улыбается, ни Конар с его серьезным ответственным подходом ко всему, ни Питер — такой добрый, и, уж конечно, ни Элайна, нежное существо.

Разговор шел об играх. Йен заметил в шутку, что ему надо бы изобрести какую-то новую игру, чтобы он не считал себя обязанным бросать кейбер. Мартиса, как и все за столом, засмеялась. Только Брайан молчал. Он потягивал вино и наблюдал за остальными. Неожиданно он затворил. Медленно обвел взглядом всех собравшихся и в мягкой, непринужденной манере произнес:

— Кстати, есть кое-что, о чем я считаю своим долгом немедленно вам рассказать.

Он встал, подошел к Мартисе и остановился рядом с ней, за спинкой ее стула. Потом положил руки на ее плечи и большими пальцами стал поглаживать ее шею. Мартису поразила нежность и интимность этого жеста. А потом, к ее полнейшему изумлению, он низко наклонился и запечатлел на ее щеке нежный поцелуй.

— Леди Сент-Джеймс согласилась стать леди Кригэн.

За столом стало тихо. Воцарилось полное, абсолютное молчание. Казалось, оно затянулось на целую вечность. Мартиса подумала, что все потрясены. Но никто не мог быть потрясен этим сообщением больше, чем она сама. Первым заговорил Питер. По такому случаю, он галантно встал, высоко поднял свою кружку с элем и тепло улыбнулся им обоим.

— Мои поздравления, племянник. Ты завоевал еще одну красавицу, которая украсит эти залы. Мартиса, миледи, я от всего сердца желаю вам всего наилучшего. И добро пожаловать в нашу семью!

Его слова словно сломали лед, который сковал всех. Элайна вскочила, бросилась к брату и расцеловала его, потом обняла Мартису. В ее глазах заблестели слезы.

— Я так рада! О, Мартиса, мы теперь будем сестрами! Эго чудесно!

Мартиса встала и тоже обняла Элайну. Брайан стоял рядом, и она попыталась выразить во взгляде всю ярость, которая ее обуревала. Какое право он имел говорить такие вещи? Она должна немедленно опровергнуть эту ложь; то, что он сделал, ужасно, очень жестоко. Но когда их взгляды встретились, она поняла, что не может опровергнуть его слова. Она поклялась соглашаться с ним, что бы он ни сказал, что бы ни сделал. Независимо от того, как больно это может ранить Элайну, или ее саму. И по молчаливому предупреждению, которое горело в его взгляде, она поняла, что должна держать клятву. Или… или он заставит ее покинуть замок, а ей именно сейчас, как никогда, важно остаться и выяснить правду, похороненную в этих стенах.