* * *

— Они стреляли в нас из зарослей между гробниц, — стал рассказывать Белариус. — Я думаю, они застрелили Врил случайно, потому что остальные женщины не пострадали. Когда все мужчины были убиты или тяжело ранены, они пришли за женщинами. Дикое, невысокое племя с красной кожей и длинными руками и ногами. Их было десятка четыре, некоторые пешие, а некоторые верхом, похожи на пауков. У них острые зубы и такие длинные когти, что пальцы не сходятся на рукоятках ножей.

— Я знаю эту расу, — угрюмо проговорил префект Корин. — Они далеко зашли от своего дома.

— Двое подошли ко мне, посмотрели, усмехнулись и отошли, — сказал Белариус.

— Они не станут убивать священника, — объяснил префект Корин, считают, что это дурной знак.

— Я пытался не дать им уничтожить тела, — продолжал Белариус. — Они грозили мне ножами, плевали в меня, хохотали, но не прекратили свое дело. Они всех раздели, расчленили трупы и вырезали из голов какие-то части. Некоторые из мужчин были еще живы. Закончив, они подожгли трупы. Я хотел благословить мертвых, но они меня оттолкнули.

— А женщины?

Белариус заплакал.

— Я никому не хотел худого. Никому. Никому не хотел худого, — причитал он.

— Они забрали женщин с собой, — заключил префект Корин, — осквернить или продать. Прекрати выть, будь мужчиной. Куда они пошли?

— В сторону гор. Поверьте, я не хотел зла. Если бы вы остались с нами, а не ушли вперед… ох, нет, простите меня! Это недостойно.

— Нас бы тоже убили, — ответил префект Корин. — Эти бандиты наносят удар неожиданно и действуют очень жестоко. Они нападают на более крупные и лучше вооруженные отряды, чем они сами, если считают, что внезапность и мощь атаки могут привести противника в смятение. Иди и помолись за своих мертвых. Потом ты должен решить, пойдешь ли с нами или останешься здесь.

Когда Белариус отошел и не мог их услышать, префект Корин негромко сказал:

— Послушай меня внимательно, парень. Ты можешь пойти со мной, но только если поклянешься, что будешь делать все в точности, как я скажу.

— Конечно, — не раздумывая, ответил Йама. Он поклялся бы в чем угодно, лишь бы не упустить такой шанс.

На сухой песчаной земле выследить бандитов и женщин оказалось совсем нетрудно. След шел параллельно гранитной стене через плоские бесплодные чаши солончаков.

Каждая была расположена чуть выше соседней, как ступени гигантской вытоптанной лестницы. Префект Корин двигался быстро, но священник выдерживал темп удивительно стойко, он принадлежал к тому типу толстяков, которые одновременно обладают и силой, а шок от недавнего нападения постепенно отступал. Йама догадывался, что для Белариуса это шанс сохранить лицо. Уже и сейчас он рассуждал о случившемся, как будто произошел несчастный случай или стихийное бедствие, а он, Белариус, сумеет спасти выживших.

— Как будто не сам он накликал беду, — ворчливо сказал префект Корин Йаме, когда они остановились передохнуть в тени гробницы. — И в лучшие времена вести паломников в Из сухопутной дорогой было все равно что гнать стадо овец там, где рыщут волчьи стаи. А эти к тому же были архивистами. Не настоящими архивистами — те относятся к Департаменту и их обучают искусству запоминания. А паломники применяли машины, чтобы записать жизнеописания умирающих. Если бы ты внимательно посмотрел на черепа, то увидел бы, что они вскрыты. Некоторые бандиты съедают мозг своих жертв, но эти хотели достать из голов машины.

Йама рассмеялся и не поверил:

— Я никогда о таком не слышал!

Префект Корин, как умывающийся кот, провел рукой по темной щетине лица.

— Эту мерзость распространяет Департамент настолько гнилой и продажный, что он пытается выжить, грубо имитируя работу, якобы честно выполненную его руководителями. Настоящие архивисты учатся управлять своей памятью, долго тренируясь; эти люди тоже через несколько дней стали бы архивистами, просто проглотив семена машин, которые мигрируют в определенные зоны мозга и создают там нечто вроде библиотек. Это дело рискованное. В одном из каждых пятидесяти случаев машины начинают расти бесконтрольно и разрушают мозг хозяина.

— Но ведь архивисты нужны только непреображенным?

Всех, кто прошел преображение, Хранители и так помнят.

— Многие в это больше не верят, и раз Департамент не посылает архивистов в города преображенных, то эти шарлатаны наживают целые состояния, охмуряя легковерных. Они, как настоящие архивисты, выслушивают истории жизни умирающих и обещают передать их на алтари Дворца Человеческой Памяти.

Йама заметил:

— Неудивительно, что священник так убит горем. Он и сам верит, что умерли не только те, кого мы видели.

— В любом случае Хранители помнят о каждом, — сказал префект Корин. Святых или грешников, Хранители помнят всех отмеченных ими людей, тогда как настоящие архивисты запоминают истории стольких непреобразованных рас, сколько могут удержать в памяти.

Священник расстроен, потому что это — пятно на его репутации, и он лишится клиентов. Тихо! Вот он идет.

Белариус оторвал часть мантии, которая пропиталась кровью, и теперь у него вокруг пояса болталось нечто вроде килта. Гладкая желтая кожа на плечах и жирной груди потемнела от солнца и стала красно-коричневой, он чесал ожоги и рассказывал Йаме и префекту Корину, что видел свежий лошадиный помет.

— Они обгоняют нас не больше чем на час. Если мы поспешим, то нагоним их, пока они не добрались до предгорий.

Префект Корин заметил:

— Они заставляют женщин идти пешком. Это их задерживает.

— Значит, им воздается за жестокость. — Белариус стукнул себе кулаком по ладони. — Мы их догоним и уничтожим.

Префект Корин возразил:

— Они жестоки, но вовсе не глупы. Если бы они хотели уйти от нас, они привязали бы женщин к лошадям, а они этого не сделали. Думаю, они нас заманивают. Хотят развлечься. Двигаться надо очень осторожно. Мы выждем до ночи и подойдем к их лагерю.

— Мы потеряем их в темноте.

— Я знаю эту расу. Они не передвигаются по ночам, их кровь замедляется, когда стынет воздух. А пока мы отдохнем, ты помолишься за нас, Белариус. Это настроит наши души на предстоящее сражение.

* * *

Они дождались, пока солнце опустится за Краевые Горы, а над горизонтом на той стороне реки начнет подниматься Галактика, и только тогда отправились в путь.

Оставленный бандитами след бежал по плоской белой равнине, направляясь к череде мелких впадин, которые переходили в невысокие взгорья. Йама изо всех сил пытался подражать легкой походке префекта Корина и не забывать расслаблять ступню, когда попадались острые камни, как когда-то учил Тельмон.

Белариус оказался менее ловким, он то и дело спотыкался, и тогда вниз по склону со стуком катились камни.