Коротко киваю, понимая, что на этом мероприятии, судя по всему, нужно держать ухо востро.

– А кто тогда напал на меня на Земле? – подозрительно прищуриваюсь. –  Какая-то несчастная отвергнутая тобой девушка?

Я ведь тоже могу быть догадливой и проницательной.

– Никого я не отвергал, – ворчит муж. – Нет у меня времени на девушек. Не было…

У меня так и чешется язык едко заметить, что на Клариссу хватало, но я вовремя прикусываю его, дивясь своей ревности. Не думала, что я настолько мелочная, что готова ревновать к несчастной покойнице. Сергея вот я никогда не ревновала.

– Ты сейчас Лизхен допрашивать будешь? – торопливо перевожу разговор на другую тему, дабы не сболтнуть чего-нибудь лишнего.

– Да. Нужно узнать, на кого она работала, – кивает Рейнхард. – Пока она отрицает все и вину не признает. К тому же мои люди должны доставить Слепого. Он ведь тоже послал своих шавок тебя пасти. Откуда узнал, что ты там появишься?

– А почему ты мне все с самого начала не рассказал? Не доверял? – становится до ужаса неприятно, как будто я и в самом деле мерзкая шпионка.

– А ты бы доверяла? – отвечает вопросом на вопрос Рейнхард. – К тому же привязать меня кровно к какой-то девчонке слишком уж похоже на продуманный план. Посуди сама – меня закинули в безмагический мир, в котором “нечаянно” ты меня связала с собой. Как на такое можно реагировать?

– Это была случайность! – возмущенно соплю. Очень мне нужны полуживые оборотни в мужьях. То есть тогда были нужны...

– Теперь верю, – посмеивается над моей реакцией Рейнхадр. – Но тогда... Слишком уж выгодная кому-то “случайность”, ты так не считаешь?

– Да, ты прав, – с выводами мужа не могу не согласиться. Я б и сама так подумала. – Но теперь веришь мне? – спрашиваю и с замирающим сердцем жду ответа.

– Верю, – не разочаровывает меня супруг.

Пальцы, нервно комкающие салфетку, расслабленно разжимаются.

– Почему? Что тебя заставило передумать?

Я сама не знаю, что надеюсь услышать, когда задаю этот вопрос, но в сердце зарождается маленькая, хрупкая надежда.

– Интуиция... Инстинкт, – обжигает меня взглядом муж, и я тихо вздыхаю. Наверное, я все же ожидала другого объяснения.

– Ты расскажешь мне о результатах допроса? – стараюсь скрыть досаду в голосе.

– Обязательно, – обещает Рейнхард, допивая кофе. Похоже, ему уже пора идти.

– И еще, Рейн, мне нужно побольше узнать об этих перевертышах, – торопливо говорю. – Я не понимаю себя, и мне это совершенно не нравится.

– Я посмотрю все, что можно достать, – муж, отодвинув стул, встает со своего места  и шагает ко мне. –  Но сомневаюсь, что информации будет слишком много.

– Пускай, – тоже поднимаюсь на ноги. – Это все равно лучше, чем ничего.

Рейнхард ласково привлекает меня к себе и дарит сладкий многообещающий поцелуй.

– Мне пора, малышка, – шепчет мне прямо в губы. Рука, обхватывающая мою талию, обжигает сквозь ткань халата. – А ты все же попробуй поесть. Мы слишком много энергии потратили утром.

Я остаюсь за столом одна, послушно пытаясь запихнуть в себя хоть кусочек. Мысли в голове скачут как стая кенгуру, не желая  успокаиваться. Меня ужасает ситуация в которой я оказалась. Но к своему удивлению больше, чем о себе, я беспокоюсь о Рейне. Не пустая идиотка все-таки, понимаю, чем ему грозят. Ведь поступая, как положено, муж ходит по лезвию ножа, пытаясь вытащить страну из ямы и стараясь не потерять поддержку аристократии и парламента. Глава верхней палаты вполне в состоянии ставить палки в колеса канцлеру и всему правительству в целом, боясь потерять свое положение и плюшки, которыми щедро одарил его и всех представителей верхней палаты предшественник Рейнхарда. Ситуация – хуже некуда.

Дверь тихо приотворяется, сбивая меня с мысли, и в гостиную шагает Вим.

– Фройлян Цветана, – пыхтит мужчина. – Герр канцлер велел подобрать вам некоторую одежду, и я взял на себя смелость забрать несколько ваших платьев из предыдущих покоев. А также все, что может вам понадобиться.

Спасибо, – искренне улыбаюсь камердинеру, ошеломленно наблюдая, как он вносит небольшой сундук, видимо набитый теми самыми вещами. Ну, как небольшой, я уж точно, свернувшись клубочком, могу в нем спрятаться, а так да, по сравнению с остальными, оставшимися в комнатах, небольшой.

– И если позволите, то я бы посоветовал вам сегодня надеть вот это прелестное платье – говорит он, поставив ношу на пол и извлекая из нее ворох шелковой ткани нежного фиалкового цвета с черными вышитыми бисером узорами по подолу и корсажу. – Во-первых, вам изумительно идет этот цвет, а во-вторых, вы сами можете в него облачиться, застежка спереди. Полагаю, вам было бы неловко принимать мою помощь.

– Спасибо, Вим, – удивляюсь деликатности камердинера и поспешно иду переодеваться в предложенный наряд, проникаюсь к этому милому человеку искренней благодарностью.

– А еще герр канцлер велел вам книгу передать, – добавляет мужчина. – Сказал, в обед должны будут принести еще дополнительно. А это его личная, с детскими сказками. Я ее оставлю на столе возле окна.

– Спасибо, – снова повторяю.

Да, день у меня, похоже, пойдет не только в ожидании мужа с работы, а и в приобретении новых знаний.

Рейнхард

Всхлипывающую Лизхен выводят из кабинета, а я устало откидываюсь на спинку кресла.

– Ну, что скажете, герр канцлер? – поворачивается ко мне глава безопасности Клос Сигфрид. – Как по мне, девчонка все же что-то от нас утаила, хотя и плакала весьма натурально.

Лизхен и мне показалась не совсем искренней, видно, что она что-то недоговаривала, юлила, хотя клялась и божилась, что ничего плохого фройляйн Цветане не желала.

– Может ее шантажируют чем-то… – задумчиво изрекаю. – Или кем-то...

Сигфрид подтягивает к себе папку с делом Лизхен Ано и принимается торопливо листать страницы.

– Из родных у нее лишь сестра. Родители умерли. Мужа, детей нет.

М-да, не густо со связями у бедной горничной.

– А что по сестре, – поднимаю брови и протягиваю, руку, жестом показывая, что и сам не прочь просмотреть досье на служанку.

– Чиста, аки слеза младенца, – передает мне документы безопасник. – Проверили ее дважды.

– А начальник ее? Портальщик Меино… – бегло просматриваю глазами исписанные строчки, стараясь найти хоть какую-то зацепку, какую-то маленькую подсказку, ниточку, которая бы вывела нас на главного заказчика.

– Тоже чист, условно – печально вздыхает Сигфрид.

– Условно? – недовольно хмурюсь. Насколько это “условно” меняет картину расследования?