после того как Чингисхан победил всех и вся… он продолжал постоянно живо ощущать и сознавать свою полную подчиненность высшей воле и смотреть на себя как на орудие в руках Божиих (Всевышнего Вечного Тэнгри. — А. М.)»[574].

Чингисхан был воистину харизматическим вождем, который не только сам твердо уверовал в свою сверхъестественную судьбу, дарованную ему Всевышним Вечным Всемогущим Тэнгри, но и, целенаправленно использовав религиозные и мифологические представления, тэнгрианское мировоззрение народа, а затем и силою закона смог убедить в этом других и повести их за собой, как «посланцем Небесного владыки», исполнителем воли Верховного божества монголов.

Помогать ему в этой деятельности, помимо общепризнанных шаманов (таких как Тэв Тэнгэр), был призван потомок древнеславного рода барин, почтенный старец Усун, которого Чингисхан своим указом возвел в сан бэхи ноёна — Государственного волхва.

Обратясь к старику Усуну, Чингисхан повелел:

«…У нас, монголов, исстари так повелось:

Почтенных старцев

Мы возводим в сан бэхи ноёна.

Так будет же Усун,

Потомок рода древнеславного барин,

В бэхи ноёны нами возведен!

И пусть отныне белый дэли[575] носит он,

На белом скакуне пусть ездит

И, восседая на почетном месте,

Пророчествует нам!»[576]

Б. Я. Владимирцов, комментируя введение Чингисханом этой должности, писал: «Чингисхан установил должность бэхи, желая иметь государственного первосвященника, облеченного властью, признаваемой официально… Титул или сан бэхи был известен издавна, и его часто носили предводители отдельных родов и племен, преимущественно лесных, которые совмещали светскую власть князя и духовный авторитет волхва, связанного с былым родоначальником и с духами-покровителями.

Чингис теперь установил должность такого государственного волхва, причем назначил бэхи старика Усуна, который был старшим потомком в роде барин, старшей ветви, происшедшей от легендарного Бодончара; Усун поэтому мог считаться связанным особым образом с родоначальником и быть его заместителем (прямым потомком. — А. М.)»[577].

О том, как исполнялся этот указ Чингисхана, Рашид ад-дин писал: «Говорят, что Чингисхан сделал онгоном (здесь: жрецом-первосвященником. — А. М.) одного человека из племени барин подобно тому, как делают онгоном коня или других животных, т. е. никто на него не будет притязать, и он будет свободным и дарханом. Имя его было… бэхи (бэхи ноён старик Усун. — А. М.). В царской (ханской. — А. М.) ставке он сидел выше всех (на самом почетном месте. — А. М.), подобно царевичам, он входил по правую руку (от хана), коня его привязывали рядом с конем Чингисхана»[578].

Известие Рашид ад-дина свидетельствует о глубоком уважении, которое оказывалось Государственному волхву, как связующему звену между Всевышним Тэнгри и людьми, передатчику тору (повелений) Небесного владыки. Это назначение дало основание монгольскому ученому Ш. Бире считать, что Чингисхан провозгласил тэнгрианство государственной религией[579].

* * *

Как явствовало из нашего предыдущего повествования, Чингисхан, опираясь на нукеров-сподвижников, начал выполнение своих обширных замыслов по созданию единого монгольского государства «с покорения окружавших его кочевых племен, введения между ними дисциплины и устройства из них войск»[580], а в решающий момент (накануне сражения с найманами в 1204 году) приступил к реорганизации своего улуса и перестройке на основе децимальной (десятичной) системы древних монголов значительно увеличившейся армии.

Учитывая особую важность нововведений, осуществленных им прежде (1189–1205 гг.), а также новых реформ, которые он намеревался провозгласить на Великом хуралтае 1206 года, Чингисхан решил облечь их в форму писаных законов.

Организация монгольского войска в XIII веке.

«И повелел он, чтобы ясы и приказы были записаны на свитки, и называют они их «Книгой Великой Ясы[581]»»[582].

Судя по повелению Чингисхана, обращенному к своему названному брату Шигихутугу, эту обязанность Чингисхан возложил именно на него[583]. Впрочем, эта обязанность была не единственной, вмененной Чингисханом Шигихутугу, но обо всем этом мы расскажем чуть позже. А сейчас перейдем к повелениям Чингисхана, которые были провозглашены им после его возведения на ханский престол на Великом хуралтае 1206 года.

Несомненно, главной целью первоначальных яс-указов Чингисхана была реализация его концепции политической власти, а значит и правовое закрепление абсолютной монархии в Великом Монгольском Улусе[584].

Рашид ад-дин констатировал, что благодаря провозглашенному Чингисханом принципу единовластия к нему «явились наиполнейшие сила и мощь»[585]. «Иного способа создания в то время в Монголии государства, — как считает монгольский историк, академик Ш. Бира, — не существовало; без сурового строгого подчинения единоличной власти хана невежественных кочевников из враждовавших между собой, своевольных родов и аймаков, их объединение и создание единого государства было невозможно»[586].

Чингисхан понимал и то, что подлинное объединение кочевых народов, разрозненно живших на огромной территории, тем более управление государством, которое неслучайно называли «государством на коне», без формирования структуры управления невозможно. Поэтому на Великом хуралтае 1206 года им были оглашены ясы-указы, которыми законодательно было закреплено образование цельной структуры территориального и военно-административного деления Великого Монгольского Улуса и местных органов, которые совмещали гражданское и военное управление[587].

Чингисхан по традиции, берущей начало в хуннской эпохе, разделил свои владения на три основные части: восточный, западный и срединный Великие тумэны[588]. Их возглавили ближайшие соратники Чингисхана — Мухулай, Борчи и Наяа соответственно. «Эти темники в мирное время являлись как бы «военными генерал-губернаторами» над всем гражданским населением территорий левого, правого крыла и центра, будучи наделены административными функциями так же, как и сотники и тысячники. Во время же войны они выступали во главе своих частей, оставив на местах заместителей до окончания войны»[589].

Двумя годами ранее (в первой половине 1204 года) Чингисхан, начав осуществлять перевод строящейся им армии на традиционную для большинства государств, существовавших в прошлом на территории Монголии, децимальную (десятичную) систему формирования и управления, «разделил дружину свою на тысячи, на сотни и десятки…» На Великом хуралтае 1206 года, став Верховным владетелем Великого Монгольского Улуса, Чингисхан повелел, что эти армейские подразделения должны быть непосредственно связаны с соответствующими территориально-административными единицами его Великого Улуса («тысяча», «сотня», «десяток»), на основе которых они бы и формировались.

Верховный судья Великого Монгольского Улуса Шигихутуг. Современная монгольская живопись.

Великие тумэны делились на обычные или малые тумэны, которые в военную пору были обязаны выставить десять тысяч воинов. Обычные тумэны состояли из тысяч, тысячи — из сотен, сотни — из десятков.

«Тысяча» считалась основной единицей территориально-административного деления Великого Монгольского Улуса, потому что именно с ней было связано закрепление определенного количества населения на выделенной для нее территории.

В ведении тысяцкого