– В смысле?

– Техник получил весточку от наблюдателя в Лозанне. Швейцарцы взяли живыми двух венесуэльских оперативников. Мы должны быть уверены, что они не заговорят.

– Так вы хотите убить их?

– Как иначе мы убедимся в их молчании?

Ригель пожал плечами.

– Без «Лоран Групп» венесуэльская нефть перестанет течь. Без «Лоран Групп» их экспортная нефть не сможет быть доставлена на перерабатывающие заводы. Чавес нуждается в нас не меньше, чем мы нуждаемся в нем. Пара стрелков, которые не смогли ни дело сделать, ни умереть как следует, не осложнят наши добрые отношения с этим психопатом. Я свяжусь с директором Генерального разведывательного управления в Каракасе и дам ему знать, что хотя миссия завершилась провалом, они получат утешительный приз в том случае, если их агенты будут держать рот на замке. Когда швейцарские власти разрешат чиновникам из венесуэльского посольства встретиться в тюрьме с выжившими оперативниками, то я не сомневаюсь, что эти мерзавцы в самых красочных выражениях распишут, что произойдет с их семьями, если они не возьмут на себя всю ответственность за провал. Одно упоминание о международной корпорации, нанимающей разведывательное ведомство из страны третьего мира для убийства европейского путешественника… и все их жены, дети, родители и соседи отправятся в венесуэльскую копию Гулага.

Ллойд уважительно кивнул.

– Поэтому вы не пользуетесь обычными наемниками?

– Наемники не отвечают ни перед кем, кроме самих себя. Я предпочитаю людей, на которых могу оказывать неограниченное влияние.

– Значит, нам нужно лишь найти Джентри.

– У нас есть агенты «Лоран Групп» во всех стратегических точках Женевы, – в каждой больнице, везде, где у него есть известные контакты. Техник занимается мониторингом телефонов и полицейских раций. Южноафриканцы находятся в центре города и готовы к действию. Если один из моих наблюдателей увидит Серого Человека, ударная группа будет на месте через пятнадцать минут.

* * *

Фицрой так и не поел, хотя заставил себя выпить две порции виски и немного минеральной воды. Травмы, полученные от Ллойда, оставили его почти бессильным, но не сломленным. Оплеухи, тычки ножом в бедро… Это были поступки отчаявшегося человека, не более того.

В 1970-е годы, когда Дональд был молодым сотрудником разведки, работавшим в Ольстере, пятеро мятежников в капюшонах похитили его на стоянке такси. Его отвезли на какой-то склад и полтора часа избивали кусками водопроводной трубы и резинового шланга. К тому времени, когда группа быстрого реагирования САС спустилась на канатах с вертолета, убила троих членов ИРА[15] в завязавшейся перестрелке и казнила двух других, поставив их к стенке, у двадцатишестилетнего разведчика было шесть переломов и непоправимое ухудшение зрения левого глаза.

Взбучка, которую он получил от Ллойда, не шла ни в какое сравнение с этим. У американца имелось должное рвение, но не было таланта причинять боль. Кроме того, в его действиях не было ощущения «правого дела» или твердых убеждений, – только личная паранойя и беспокойство, вызванное ненадежностью своего положения. Фицрой подумал, что наверное, один лишь Корт Джентри сейчас подвергается большей опасности, чем молодой Ллойд. Он предполагал, что Марк Лоран с большой вероятностью прикажет этому Ригелю убить американского юриста, если Джулиус Абубакир не подпишет контракт завтра в восемь утра.

Со своей стороны, сэр Дональд был избит, но не утратил аналитические способности. У него имелся некий план; он собирался воспользоваться своим хитроумием, профессиональными навыками и жизненным опытом, чтобы подтолкнуть окружающих к достижению цели, которой он не мог достичь самостоятельно. Хотя сэр Дональд Фицрой был прикован к постели, он планировал жестоко отомстить тем, что осмелился пойти против него, его семьи и его лучшего убийцы.

Дверь спальни тихо приоткрылась. Фицрой допил остатки виски и быстро поставил бокал на туалетный столик.

Клэр неуверенно, опасливо вошла в комнату. Потом она увидела его, подбежала к кровати и обняла деда за мощную шею.

– Привет, милая. Как ты?

– У меня все хорошо, дедушка. Но ты ранен!

– Неудачно свалился с лестницы, душенька. Ничего страшного, пройдет. Как твоя сестра?

– Кэти прекрасно себя чувствует. Ей здесь нравится.

– А тебе нет?

– Нет. Я боюсь.

– Чего?

– Всех этих людей. Они грубо обращаются с нами. С мамой и папой тоже.

– Но ты хорошо себя ведешь?

– Да, дедушка Дональд.

– Вот и молодец! – Фицрой посмотрел в окно и сказал: – Дорогая Клэр, я хочу устроить небольшую игру. Хочешь поучаствовать?

– Игру?

– Да. Один из тех людей… присматривает за нами. Он прилетел на вертолете сегодня утром. Я слышал, как товарищи называли его Лири. Он ирландец. Знаешь, кого я имею в виду?

– С рыжими волосами?

– Молодец!

– Да, дедушка. Он сидит в кресле у подножия лестницы.

– Вот как? Слушай, Клэр: я видел, что у мистера Лири есть телефон, прицепленный к карману его синей куртки. Не думаю, что он носит эту куртку, когда находится в доме. Он вешает куртку в шкаф, кладет на пол, или, может быть, на диван внизу. Я подумал, что мы можем устроить мистеру Лири маленький розыгрыш. Как думаешь, когда его не будет рядом, ты сможешь подкрасться, как кошечка, и забрать телефон из его куртки?

– Я видела его куртку на вешалке. Телефон тоже видела. Наверное, когда мистер Лири пойдет на кухню пить чай, я смогу забрать его.

– Хорошо. Постарайся это сделать для дедушки Дональда. Когда заберешь телефон, спрячь его в карман или под свитером, а потом скажи охранникам, что хочешь повидаться со мной.

– Что, если они не разрешат?

– Назовись именем сестры. Ты же можешь выдать себя за Кэти? Скажи, что твоя сестра тоже хочет поговорить с дедом, чтобы было честно.

– Но я не похожа на Кэти.

– Поверь, дорогая, для этих людей вы совершенно одинаковы. Поменяйся одеждой с сестрой, выдай себя за Кэти, и мы снова поболтаем.

– Хорошо. Я попробую украсть телефон и принести тебе.

– Это не кража, милая. Просто игра.

– Нет, не игра. Я не маленький ребенок и понимаю, что происходит.

– Да, разумеется. Я так и думал. Но пожалуйста, не беспокойся: все будет в порядке.

– Где папа?

Пауза Фицроя была короткой, его лицо осталось бесстрастным. Сэр Дональд почти полвека лгал своим агентам, и ему было нетрудно солгать своей внучке.

– Он в Лондоне, милая. Ты тоже скоро будешь дома. А теперь беги и будь осторожна.

Глава 23

Корт оставил автофургон у главного железнодорожного вокзала Женевы Корнавен в северной, более бедной и неблагополучной части Женевы. Парковка у вокзалов была простым методом конспирации. Когда автомобиль найдут, – а Корт не сомневался, что это произойдет очень