— Ириша… Ира, проснись… Ир!

— М? — промычала она, не открывая глаз.

— Нам домой пора…

Она повернулась на другой бок, спиной к нему, и накрылась одеялом с головой — это был ответ на «проснись» и «домой пора». Георгий пересел на край кровати и, честно сказать, не знал, что делать, разве только еще разок попытаться поднять лежебоку. Он стянул с ее головы одеяло, наклонился к Ирине, чмокнул в ухо, отчего она поежилась, и продолжил уговаривать:

— Ира, я тоже поспал бы, но у меня… кстати, у тебя тоже!.. сегодня совещание со всеми нашими службами.

— Отмени.

— Не могу, сама знаешь. Холода наступают быстрее, чем рассчитывали, нужно услышать, что сделано… Ты меня слышишь?

— Нет, я тебя не слышу, — сонно промямлила она.

Да, большой вопрос — как поднять Иришу. Недолго думая, Георгий сбросил халат и, забираясь под одеяло, якобы сдался:

— Отлично, будем спать, я только за! Обойдемся без совещаний, правда? А то без меня народ и шагу не ступит, пусть учатся. Сейчас каждый день на вес золота… нет, дороже золота, к зиме не успеют подготовиться, живность с птицей передохнут, зато у нас с тобой не будет никаких проблем…

— Как не будет проблем? — Кажется, подействовало: Ирина повернулась на бок лицом к нему. — Ты про что?

Да, попал в десятку, зная, как сильно Ирочка любит работать, ее пирожками не корми — завали работой. Закинув руки за голову, теперь он прикрыл веки и мечтательно преподнес ей прогноз на будущее:

— Это же классно — вот так валяться до обеда по выходным, а не бежать с раннего утра то на ферму, то на птичник, то на стройку, потому что везде случается что-то непредвиденное. Ночью тоже поднимают с постели. Выходные… не знаю, что это такое, отпуск может только сниться, даже поболеть нормально не дают. Давно мечтаю перебраться в город, чтоб никаких проблем…

— То есть ты — в город, а я из-за твоей мечты останусь без работы? — на полном серьезе ужаснулась Ирина и принялась сталкивать его с кровати, не агрессивно (она по природе неконфликтная, если ее не довести), но настойчиво. — А ну-ка, вставай. Вон какой здоровый — не сдвинешь, на тебе пахать можно, а ты… размечтался тут о городском безделье.

— Что, больше не хочешь спать?

— Хочу! Но поехали домой. Маму обрадую, она может к себе вернуться, у нее там дом, работа… Чего ты лежишь? Поднимайся. И дай что-нибудь надеть, в конце концов.

— Ходи в костюме ню, мне нравится.

Ириша набросила на голову Гоши одеяло и за время, что он барахтался, сбрасывая его, она подхватила со спинки кровати халат и успела набросить на себя. Когда он освободил голову и уселся, она спрыгнула на пол и, запахнув халат, в котором был Георгий, а завернуть в него можно трех Ирин, сказала:

— Мне надо проснуться — я в душ. Сколько сейчас времени?

— Около полудня, — промурлыкал Гоша.

— Какой кошмар, — огорчилась Ира. — Не мог раньше разбудить?

— Три раза будил, три! Оказывается, ты жуткая соня. Странно, что на работу не опаздываешь.

— Просто ночами я обычно сплю, поэтому легко поднимаюсь.

Она ушла, из ванной послышался шум воды, а Георгий, подскочив, нашел в шкафу другой халат и двинул на кухню. В ванной Ирина не задержалась, вскоре появилась на кухне и потянула носом.

— Да, это я сварил прекрасный кофе! — похвастал Георгий. — Э, машина сварила, но я контролировал. Прошу.

Плюхнувшись на стул, толком не проснувшаяся Ириша придвинула к себе керамическую кружку, наклонила к ней голову, замотанную полотенцем, и вдохнула аромат. Удовлетворившись, отпила пару глотков и покивала, мол, неплохо. Придвинув к ней еще и тарелку с бутербродами, Георгий усмехнулся:

— Думаешь, я бурду тебе подсунул вместо кофе?

— Вовсе нет, запах кофе воздействует… — Ирина покрутила в воздухе кистью руки и, не найдя нужных слов, махнула ею же, мол, все равно не поймешь. — Ой, откуда мясо?

— В магазин бегал, пока ты спала.

Вонзив зубы в многослойное сооружение с маслом, помидорами, зеленью и бужениной, Ирина покачала головой, выражая блаженство. Поздний завтрак оба уплетали быстро и весело, будто шлейфа из убийств близко не было, она попросила подлить ей кофе, пока машина варила напиток, полюбопытствовала:

— У тебя здесь… как после ремонта. И пусто. Почему?

— Здесь жила моя бывшая, когда она уходила, я разрешил ей забрать из квартиры все, что глянется. Потом попросил двух наших работниц навести здесь порядок, их привез Яша… Я не жлоб и, конечно, оплатил усердие.

Очередной намек, что он свободен от брачных уз, Ирина пропустила мимо ушей, а Гоша, по всей видимости, хотел услышать от нее дополнительные вопросы. Она всегда считала, что назойливое любопытство никого не красит, захочет — расскажет сам, что у них там произошло.

Через полчаса в прихожей Ирина прилаживала на голову парик, который захватила на тот случай, если придется удирать от следовательши и на бегу менять внешность. Глупо, да, и смешно. Но ситуация странная даже для следователей, думала она, а ее рассказ мог показаться неубедительным, и тогда… Слава богу, парик не пригодился вчера, зато пригодился сегодня — у Ирины не высохли волосы, фена в квартире не оказалось, а на улице не тепло. Георгий, помогая ей надеть плащ, глядя на нее в зеркало, сказал:

— Не нравится мне твой парик.

— Вместо шапки сойдет, — улыбнулась ему Ирина, тоже глядя в зеркало. — Я готова, идем?

Георгий обхватил ее со спины руками и осведомился:

— А как твой стресс?

О таких вещах через зеркало не общаются, поэтому Ирина повернулась к Гоше лицом, обняла за шею и у самых губ прошептала:

— Прекрасно. Ты отличный лекарь.

Душой она не покривила, не пожалела, как это иногда бывает утром, мало того, чувствовала себя более уверенной и, как ни странно, защищенной. Может, все эти эмоции результат психологической разгрузки, ее согласие было продиктовано многими факторами — благодарность как пример, но сегодня Ирина не хотела думать о том, что толкнуло ее к Гоше вчера. Проснувшись утром, она честно себя спросила: хочет, чтобы так было всегда? И ответила: да, хочет. Не только спать с ним хочет, но и строить с ним будущее. Поэтому, стоя в прихожей, целовалась с Георгием круче, чем ночью в постели, окончательно освободившись от внутренней цензуры.

А после спустились вниз, сели в джип и не успели выехать на проезжую часть, как Ирина схватила Георгия за руку, воскликнув:

— Останови машину!

— В чем дело? — съезжая к обочине, спросил он.

Остановившись, Гоша повернулся к ней корпусом, Ирина смотрела на противоположную сторону улицы, проследив за ее взглядом, он увидел… Даниила Шубина. Тот шагал по тротуару, был один.

— Что он здесь делает? — проговорила Ирина, копаясь в сумочке.