из органов такими мелочами не занимается. Обычно решаем вопросы бартером. Начальник мехколонны заказывает под нас запчасти, а мы ему в скором порядке что-то срочно ремонтируем. Ребята согласны ради такого работать сверхурочно. Во-первых, это неплохо оплачивается. Официально.

— Во-вторых? — с неприкрытым любопытством наклонился Дмитрий.

— Все в курсе, что делается для коллектива. Пусть он и небольшой, но крепкий и слаженный. Тунеядцев и неумех не держим. Перед тем как решать важные вопросы, спрашиваем мнение всех. Артель же.

Харятьянов налили еще под одной из запотевшей бутылочки:

— И как народ?

— Дружный! — Семен задумался. — Как бы точнее сказать. В этом Союзе еще не потеряна общность. Люди знают, ради чего трудятся и гордятся своим коллективизмом. Нет, я ведаю про спекулянтов, цеховиков. Но их гнобят и среди народа не поддерживают. И в артели идут именно впахивать. Никого запрягать и не нужно. Уже с утра тебя теребят — что сегодня делать и какие планы на завтра? Есть цель, есть средства, есть желание!

— Хорошо сказал, — Дмитрий задумчиво выпил рюмку водки. — У этой копии Союза имеется шанс.

— Считаешь? Но ты сам такие махинации проводишь. Значит, властное звено уже разложилось, раз такое позволяет.

Директор потянулся за новой порцией шашлыка и сейчас щедро сдабривал мясо соусом.

— Вот здесь ты не совсем прав. Элита хоть частично и разложилась, но вполне работоспособна. Я просто покрутился немного внутри её. Там полно умных и деловых людей. Система отбора работает исправно. Выдвигает наверх инициативных, убирает паршивых овец. Может, не так слаженно, как хочется, но она хотя бы есть. Не мне тебе говорить, что случается, когда императива власти отдается на откуп людям случайным, буйным и не в адеквате.

— Писец на ровном месте случается, — поддержал шефа Сеня.

Михаил не унимался, иногда ходок становился не в меру вредным. Он обвел рукой вокруг и спросил:

— А как же все это?

— А что это? — в глазах Харатьянова промелькнуло неприкрытое ехидство. — Это база НИИ природоохраны. И на неделе сюда регулярно приезжают специалисты. Делают замеры, собирают материал с фотоловушек. А думаешь, кто им самое передовое оборудование для научной работы поставил?

— Урыл! — примирительно поднял руки Михаил. — Любишь ты со всех сторон подушки подоткнуть.

— А куда деваться? Вы мне лучше скажите, готовы принять первую партию польских грузовиков?

Михаил и Семен переглянулись.

— Когда и сколько?

— Для начала двенадцать. Дюжина для ровного счета. Под это дело вам в Сельхозбанке дадут ссуду. Вопрос уже решен. Будете помогать деревенским артелям. Там же водителей наберете. Под это дело на МТС можно запчасти выпросить. Селу в Союзе помогают и денег не жалеют.

— Никак хотят до отвала накормить страну? — съёрничал ядовито Сеня.

— Ты голодаешь? Мы что сейчас едим?

— Так это рыночное мясо!

— Разница в сорок процентов тебя убьет? Зарабатывай больше, а не сиди в конторе. Все справедливо. Хочешь вкусно кушать и стильно одеваться завербуйся на самый опасный и передовой участок трудового фронта, или иди в науку, стань ценным специалистом, медиком, профессором.

— Или займись махинациями.

— Или они займутся тобой, — засмеялся Харатьянов. — Но за такое тебе могут впаять срок. Я считаю, что это справедливо.

Семён пожал плечами:

— Поняли, не дураки. Грузовики тебе зачем?

— Грузовики, — Дмитрий сыто откинулся. — Возить кое-что иногда. В основном будут работать на деревню. Иногда брать там особый попутный груз. И временами будете выезжать сами по заданию.

— Дима, мозги не епи своей деревней! Мы начинаем большую игру? Начнем таскать сюда передовые технологии?

— Не дёргайся, Сеня. Игра уже началась. Или ты ничего не заметил?

— Камера, что висит на дереве и направлена в сторону ворот?

— И она из той же оперы.

— Ты все-таки вышел на пятый плюс? — изумился Семен, а Михаил уставился на шефа.

— И туда, и еще в одно местечко. И должен сообщить вам кое-что интересное, — Харатьянов привстал со стула. — Жорж, можешь покинуть свой пост и присоединяйся.

Из-за дома показалась продолговатая фигура черноволосого мужчины.

— Жорик? Ты ли это, французский лоботряс?

— Ну, вы, блин, даете!

Ходоки вскочили и бросились обниматься с командиром «пожарной» бригады их родной Директории. Михаил в чувствах стукнул француза по спине.

— А нам сказали, что вашу команду всю выбили.

— Осторожней! Русский медведь. Меня ранили, но камераден вынесли на место дислокации.

— Как там наверху? Что на Островах?

Харатьянов остановил нетерпеливого Семена жестом и указал на стол:

— Об этом я и хотел с вами перетереть. Давайте, еще по одной и поставим самовар.

— Не возражаю.

От горячего чая на лице выступила испарина. Хуже всего пришлось Дантесу, не привык он пить столько чая разом.

— То есть Ломовой подмял под себя оперативную Директорию? Фига он деловой! А хухры не мухры?

— Ну как сказать, — Харатьянов был спокоен и повернулся к Жоржу. Тот тут же вступил в разговор:

— На самом деле он просто присматривает за отделом. Чтобы туда чужаки не лезли.

— Или кто-то из внутреннего круга.

— Сеня, я всегда знал, что за обликом записного хулигана прячется три высших образования.

Семен широко ухмыльнулся:

— А то ж! Колись, Дима, ты специально это все придумал?

— Вот сейчас, мон шер, ты переоцениваешь мои способности. Так, были некие заготовки на всякий случай. Ну и, конечно же, импровизация. Жорж нашел меня здесь через доверенное лицо. Сейчас работаем вместе.

Михаил недоверчиво посмотрел на коллег. В его взгляде читались сомнения.

— А нас, почему не уведомил?

Харатьянов желал, было сначала ответить нечто резкое, но глядя на ходока, передумал.

— Извини, сначала хотел дождаться результата. Сейчас понимаю, что был не прав. Так у вас и так работы было выше крыши.

— Дело твое, но осадочек остался.

Бывший директор вздохнул:

— Ты, конечно, можешь обижаться, зато сейчас имею право сообщить вам много интересного.

— Не томи, — подвел итог препирательствам Семен.

— Ты правильно заметил, Сеня. Мы начинаем таскать технологические ништяки из продвинутых копий Союза. Особенно из покинутого нами пятого плюс. Вы, наверное, заметили, что прогресс там скакнул резко вперед.

— Ну да, на своей шкуре испытали.

— Не суть важно! Жорж с людьми из его бригады осмотрел оба входа. Первый еще рабочий, где мы ушли оттуда. Второй заблокирован изнутри.

— И кто-то навестил оставленные мной закладки, — Жорж заметил непонимание в глазах ходоков и пояснил. — Мои ребята побывали на выходе сразу после перестрелки и забрали ваши нычки, оставив заодно пару сюрпризов. На прошлой неделе мне удалось подобраться туда вплотную в самой копии. Я использовал форму военного разведчика. Кто-то там знает точное расположение закладок.

— Ничего себе! Йосыч, получается, жив.

— И находится под чьим-то контролем.

Семен азартно постучал пальцами по столешнице:

— Натана не проведешь, он всегда ведет свою игру! Так что если выйти на него…

— Мы это и пытаемся сделать. В том случае, когда на той стороне найдутся серьезные люди, то начнем с ними сотрудничество.

Михаил с сомнением посмотрел на шефа:

— Э то же прямое нарушение хартии.

— Миха, ты чего такой сегодня вредный?

— Да надоело уже бегать, задрав штаны. Хорошо же устроились? Деньги лопатой гребем, живем сыто и интересно. Секс каждый вечер.

Дмитрий удивленно повернулся:

— Никак вторую любовницу завел? Не узнаю вас, молодой человек, в гриме!

— Третью! Не ёрничай. После последней ходки гормоны аж полыхают. Хрен знает, может, лечиться пойти?

— Миша, не надо, — Харатьянов выглядел нарочито серьезно. — Тебе известно у скольких женщин в любом мире недотрах? Ты, Михаил, слишком ценный экземпляр, чтобы отдавать тебя бездушным эскулапам.

Семен не выдержал и захохотал за компанию с Жоржем. Михаил обиженно протянул:

— Так и знал, что подкалываете.

— На счет недотраха я вполне серьезно. Но боюсь, что Миши на всех не хватит. Ну все, посмеялись, приступим к делу. Жорж?