на протяжении всего периода существования четырех мировых держав. Друзья Даниила, Седрах, Мисах и Авденаго, в данном случае являются прообразом стойких праведников, предпочитающих умереть, а не поклониться образу, символизирующему мощь языческих империй: «И отвечали Седрах, Мисах и Авденаго, и сказали царю Навуходоносору: нет нужды нам отвечать тебе на это. Бог наш, Которому мы служим, силен спасти нас от печи, раскаленной огнем, и от руки твоей, царь, избавит. Если же и не будет того, то да будет известно тебе, царь, что мы богам твоим служить не будем и золотому истукану, которого ты поставил, не поклонимся» (Дан 3, 16– 18). Ответ трех отроков и их чудесное спасение столетиями служили источником вдохновения для преследуемых государственной властью религиозных общин: христиан во время римских гонений, иудеев во время многовековых преследований, различных религиозных диссидентов на протяжении многовековой истории христианских стран[327]. И если бл. Августин видел в этом повествовании предвидение языческих гонений против христианской Церкви, то мы можем усмотреть в картине трех еврейских отроков в печи огненной предвидение Холокоста.

Другим символическим образом, обозначающим четыре мировые империи, являются четыре чудовищных животных, явленных Даниилу в его первом видении. Несмотря на то, что в видении Даниила перед нами предстают гротескные и гибридные существа, в случае первых трех зверей мы без труда можем назвать их реальные прототипы. Первое животное представляет из себя соединение льва и орла, второе и третье прямо определяются как медведь и барс. Всех этих животных объединяет их хищная природа, которая в данном случае призвана проиллюстрировать истинную природу мировых империй. Это образ прекрасно описывает реальное положение дел – важнейшей задачей мировых империй на протяжении многих столетий была война, основной целью которой было обеспечение систематической эксплуатации завоеванных стран и народов (либо путем военного грабежа, либо путем налогообложения) с целью постоянного обогащения имперской элиты.

Перейдем к конкретному определению мировых империй, господство которых было предсказано в книге Даниила. Как известно, автор книги Даниила подразумевал под четырьмя царствами четыре империи: Вавилонскую, Мидийскую, Персидскую и Македонскую, распавшуюся на отдельные царства. Однако, как мы уже отмечали выше, смысл пророческого текста не должен сводиться к его авторскому пониманию. Завершение списка царств Греческим царством и царствами диадоxов не дает возможности дать обсуждаемому видению историцистское толкование. Кроме того, подобное толкование само по себе противоречит исторической реальности: как известно, Мидийская империя не сменила Вавилонскую (в реальности они существовали одновременно) и никогда не господствовала над иудеями. Равным образом, величайшей и сильнейшей в военном отношении державой древности стала Римская империя, а вовсе не государства диадохов. По этой причине укоренившееся в экзегетической традиции рассмотрение четырех царств как Вавилонского, Персидского, Греческого и Римского выглядит куда более логичным и уместным для богословского комментирования. Примечательно, что некоторые внутренние основания для этого можно увидеть и в самой книге Даниила, независимо от позиции ее человеческого автора. Так, там говорится, что Вавилонское царство «дано Мидянам и Персам» (Дан 5, 28); зачастую Мидия и Персия идентифицируются между собой и в других частях книги. Изображение барса как символа Греческого царства может быть связано со скоростью перемещения армии Александра Македонского, а четыре головы барса могут обозначать четырех диадохов, унаследовавших его державу: Птолемея I, Селевека I, Антигона I и Лисимаха (ср.: «царство его разрушится и развеется по четырем ветрам небесным и не к потомкам его перейдет») (Дан 11, 4). Обозначение четвертого царства как Рима также хорошо соотносится с его определением как царства «сильного как железо»: Рим действительно превзошел по своей мощи все предшествующие мировые империи. Таким образом, отождествление четвертого царства с Римской империей является классическим примером sensus plenior, отвечающим всем принципам выделения указанного пророческого смысла.

Как видно, описание четырех царств книги Даниила довольно прозрачно – в данном случае мы с легкостью можем принять толкование, содержащееся в западной традиции. Однако переходя к изображению картины разделения Римской империи, мы сталкиваемся с целым рядом проблем. Как понимать разделение империи, соотносить ли пальцы статуи и рога зверя с царствами или с царями, до какого времени мы можем говорить о продолжении римского господства? Как известно, претеристы, футуристы и историцисты дают принципиально разные ответы на указанные вопросы. Мы попытаемся ответить на них исходя из логики повествования книги Даниила и замысла ее автора.

Описывая истукана пророк Даниил говорит, что «голени его железные, ноги его частью железные, частью глиняные» (Дан 2, 33). Этому образу дается пространное толкование: «А что ты видел ноги и пальцы на ногах частью из глины горшечной, а частью из железа, то будет царство разделенное, и в нем останется несколько крепости железа, так как ты видел железо, смешанное с горшечною глиною. И как персты ног были частью из железа, а частью из глины, так и царство будет частью крепкое, частью хрупкое. А что ты видел железо, смешанное с глиною горшечною, это значит, что они смешаются через семя человеческое, но не сольются одно с другим, как железо не смешивается с глиною» (Дан 2, 41–43). Таким образом, автор арамейского апокалипсиса условно разделяет четвертое царство на два периода – один из них представляет единое царство, «сильное как железо», а второй – «царство разделенное», символизируемое смесью железа и глины. В его понимании смесь железа с глиной обозначает царства диадохов, чье могущество безусловно не достигало силы державы Александра Македонского. Возможно, что именно эта последовательность породила традицию интерпретации, характерную для Порфирия, где третий зверь видения Дан 7 идентифицируется с Александром Македонским, а четвертый зверь – с царствами диадохов. Редактор арамейского апокалипсиса, добавивший к его тексту стих 42, ввел новый образ, дополняющий изображение истукана, – десять пальцев огромной статуи (Дан 2, 42)[328]. Скорее всего, эти десять пальцев синонимичны десяти рогам четвертого зверя (Дан 7, 7) и принадлежат одному и тому же редактору. Сложно однозначно сказать, был ли это тот же автор, которому принадлежит еврейский раздел книги Даниила или мы имеем дело с работой одного из более ранних редакторов текста арамейского апокалипсиса. Равным образом, символика десяти пальцев истукана и десяти рогов четвертого зверя не вполне ясна: здесь могут иметься в виду как отдельные эллинистические государства, существовавшие в III-II веках до н.э., так и цари, представлявшие различные эллинистические династии. Более ясной картина становится в интерполяциях, определенно сделанных автором еврейского раздела книги Даниила (Дан 2, 43; Дан 7, 8; 24). Очевидно, что он идентифицировал с этими пальцами/рогами отдельных эллинистических правителей – не совсем понятно, только ли Селевкидской державы или также державы Птолемеев и других эллинистических