— Сейф Луганского требовал ремонта? — уточнил Гуров.

— Сейфовый замок за последний месяц действительно пару раз давал сбои, но, несмотря на это, Луганский поначалу не собирался подпускать к нему незнакомца. У посетителя же оказался редкостный дар убеждения. Не прошло и десяти минут, как Луганский проводил незнакомца в глухую, без окон, комнату, где располагался сейф. Тот деловито разложил многочисленные инструменты и непонятные устройства и принялся за дело. Эдуард стоял рядом с ним и время от времени интересовался, как продвигаются дела. Специалист заверил, что все в порядке, он даже открывать сейф не будет, все работы проведет снаружи.

— И Луганский ему поверил? — хмыкнул Станислав.

— Как ни странно это звучит, — подтвердил Кичиков. — Итак, через двадцать минут рыжий заявил, что работа выполнена. Луганский дважды открыл и закрыл сейф и остался доволен работой. За все про все рыжий запросил тысячу рублей. Поторговавшись, сошлись на пяти сотнях. Получив деньги, он собрал инструменты и ушел. А спустя два часа, когда Луганский полез в сейф за документами, он обнаружил там лист бумаги красного цвета с отпечатанным на нем странным текстом: «Экспроприация экспроприаторов», ни больше ни меньше. Кроме этого, он недосчитался шестнадцати тысяч, приготовленных на зарплату рабочим. Чертыхаясь, Эдуард набрал номер полицейского участка. Приехали оперативники, сняли показания с единственного свидетеля, который являлся и потерпевшим, проверили сейф на наличие отпечатков пальцев и, пожурив коммерсанта за доверчивость, уехали.

— Как же он умудрился забрать деньги из сейфа, если Луганский ни на секунду от него не отходил? — спросил Крячко.

— Все до смешного просто. В самый разгар работы в кабинете зазвонил стационарный телефон. Луганский вышел, чтобы ответить. Отсутствовал всего пару минут. Звонок был от одного из арендаторов, лицо не подставное, опера проверяли. Когда он вернулся, рыжий продолжал сложные манипуляции с замком. Ничего подозрительного в его поведении Луганский не заметил.

— А если бы телефон не зазвонил? — задал резонный вопрос Стас.

— Наверняка у воришки был в запасе свой способ нейтрализовать Луганского, он просто не потребовался, — предположил Гуров.

— Думаю, так и было, — согласился Кичиков. — С этим более или менее понятно? Тогда переходим ко второму эпизоду…

Выложив все, что удалось собрать оперативникам, Кичиков попрощался и ушел.

— С Луганским можно повременить. Чуть позже вызовем его на беседу в отдел, — заявил Крячко. — А вот товарища Игонина и его «брата по несчастью» Ивана Куклина лучше посетить.

— Согласен. Мне придется взять на себя Игонина, раз уж он так жаждал личной встречи. Тебе достается Куклин. Едем к ним, потом встречаемся в отделе, делимся информацией и намечаем план действий, — предложил Гуров.

— Тогда по коням. Удачи с Игониным!

Выйти из кабинета они не успели. В дверь заглянул дежурный и слегка смущенным голосом доложил:

— Пришли родители погибшего. К вам просятся. Товарищ генерал распорядился проводить.

Гуров и Крячко переглянулись. Лев вздохнул и приказал:

— Пусть войдут.

Дежурный посторонился. На пороге застыли фигуры двух пожилых людей. Мужчина чуть выше женщины, седая шевелюра касалась воротника. Женщина в платочке, повязанном вокруг шеи. Она теребила концы платка, он мял в руках кепку. Ни тот, ни другая не решались войти. Крячко взял инициативу в свои руки.

— Проходите, граждане. Присаживайтесь. Вот стулья, — засуетился он вокруг стариков. — Водички не желаете?

— Нет, спасибо, — заговорил первым мужчина. — Я — Михаил Жулебин, отец Кирилла. Это его мать, Раиса.

— Полковник Гуров, а это — полковник Крячко, — дождавшись паузы, представился Лев.

— Нам позвонил начальник Кирилла. Сообщил, что случилось ночью, — произнес Жулебин. — Он сказал, что в магазин проник грабитель, это так?

— Да, в офис господина Сунгурова действительно проник злоумышленник, — осторожно подбирая слова, подтвердил Гуров.

— Он сказал, что тот ударил Кирилла по голове, отчего наш сын и умер. Это верно? — снова спросил Жулебин.

— Эксперты устанавливают причину смерти. Окончательное заключение будет к концу дня.

— Когда мы сможем забрать его? — Голос Жулебина дрогнул.

— Разрешение получите после того, как эксперты выполнят свою работу, — стараясь говорить как можно мягче, произнес Лев. — Требуется получить подтверждение, что ваш сын скончался от удара, а не от других причин. Эта процедура подразумевает вскрытие.

— Неужели требуется так много времени для того, чтобы понять, били моего сына по голове или нет? — По щекам Жулебина потекли слезы. — Какая разница, какого размера было орудие, если оно уже нанесло непоправимый вред? Зачем кромсать моего сына, копаться в его внутренностях, вскрывать черепную коробку, чтобы потом написать в бумажке, что он умер от удара?

— Мне жаль, что вам приходится переживать все это, но таковы правила. Для дальнейшего расследования важно знать такие вещи, как характер раны, глубина, сила удара. И еще многое другое.

— Зачем? — с болью в голосе воскликнул Жулебин. — Вам ведь все равно не удастся найти преступника!

— Мы его найдем. Найдем и накажем. Я понимаю ваши чувства, вы растеряны, раздавлены, и это ужасно. Обещаю: я сделаю все, чтобы преступник не ушел от ответственности.

— Мой мальчик страдал? — неожиданно спросила женщина.

— Простите, что? — машинально переспросил Гуров. Не потому, что не услышал вопрос, а оттого, что никак его не ожидал.

— Ему было больно? Он страдал? Мучился? — повторила мать Кирилла. — Я хочу знать, как именно умер мой сын. Не как его убили, это оставьте для себя! Я просто хочу знать, какими были последние минуты его жизни. Почему вы молчите?! Почему не отвечаете мне?!

— Нет, он не страдал, — поняв, что сейчас у нее начнется истерика, быстро произнес Крячко. — Все произошло очень быстро. Один удар, и все. Ни боли. Ни страданий. Ничего.

— Откуда вы знаете? Разве вы эксперт?

— Поверьте, у меня большой опыт. Можете не сомневаться, ваш сын умер быстро и без страданий. Пойдемте, я провожу вас вниз. Патрульная машина отвезет вас домой.

Крячко подхватил женщину под руку и повел к выходу. Мужчина тяжело поднялся со стула и заковылял следом. Гуров дождался, пока процессия скроется за дверью, после чего убрал бумаги в стол и тоже вышел.

— Вот, полюбуйтесь! И это в моем собственном кабинете!!! Что же творится в филиалах, я вас спрашиваю?!

Иван Григорьевич Куклин, высокий полноватый мужчина средних лет с приятной сединой на висках, сердито вышагивал по просторному кабинету административного здания деревообрабатывающей фирмы «Родекс», хозяином которой сам и являлся. Полковнику Крячко он представился как частный предприниматель.