– А это преступление? – с вызовом спросила Лариса.

– Само по себе нет.

– Тогда при чем тут это? – усмехнулась Лариса, нервно поправляя короткую прядку.

– При том, что тут возникла закавыка – вам нужны были деньги, чтобы устроить свою дальнейшую жизнь без богатого мужа.

– Чушь! – фыркнула Лариса. – Если бы я хотела уйти, то давно бы развелась!

– Э-э-э, нет, – покачала я головой. – Я не зря упомянула о том, что вам нужны были деньги. В случае развода с Ясеневым вы, вероятно, теряете все. Самому Аркадию Николаевичу, полагаю, развод как таковой не нужен. Зачем? Ему и так неплохо! Да, он не слишком ценит вас, не очень высокого мнения о вашем интеллекте, но вы его семья, его тыл, его привычка, если хотите. Зачем ему все это рушить? Хотя пылких чувств он к вам, скорее всего, не питает, но ощущение стабильности и надежности для него важно.

Лариса посмотрела на меня, и в ее взгляде я наконец увидела огромную, ничем не прикрытую обиду, столь тщательно скрываемую за непосредственной и даже легкомысленной манерой общения.

– Пылких чувств? – усмехнулась она, а в глазах уже вспыхнули злые огоньки. – Да я для него пустое место! Вернее, не совсем так. Я мебель! Диван! Шкаф! Да что угодно, хоть телевизор! Я – атрибут обстановки, неотъемлемая часть его жизни, постоянная, как вы верно заметили, но абсолютно неинтересная! Плевать он на меня хотел! Вы говорите, развод? Да я предлагала ему развестись! Знаете, что он мне ответил?

И, не дожидаясь моей реакции, продолжала:

– Он сказал: «Тебе надо – ты и разводись! А мне и так неплохо! Молодых баб для тела и души вокруг полно, да и новые подрастают. Только учти, что в случае развода ты останешься ни с чем. Семья есть семья!» Вот так! Он даже открытым текстом заявил, что ему плевать, если у меня появится любовник. Но если об этом станет известно кому-то еще, то мне придется убираться из дома ни с чем. Представляете? То есть я была обложена со всех сторон! Уйти не могу, любовника иметь тоже не могу! Он не хотел быть посмешищем! Для него всегда важно, как он выглядит в глазах других! А на меня плевать!

Выкрикнув все это, Лариса отвернулась к окну. У нее мелко подрагивали руки, она изо всех сил пыталась совладать с собой. Я терпеливо ждала. Основной момент был выигран, теперь я была более-менее спокойна.

– И тогда вам пришла в голову идея сбежать, – медленно проговорила я. – Кстати, вы сами разработали этот план или кто-то помогал? Если только вы, то еще раз примите мои поздравления. Муж явно вас недооценивал.

– Еще бы! – ухмыльнулась Лариса. – Я для него всегда была глупой клушей, не сумевшей сделать карьеры и способной лишь трясти шкурами дохлых зверьков! Для него и для его мамочки, которая всю жизнь уничтожала меня морально и втаптывала в грязь! А мне не так уж много лет, между прочим! И я вполне достойна другой жизни – свободной и счастливой!

– С Рогожиным? – быстро спросила я.

Лариса вздрогнула.

– Что с Рогожиным? – медленно переспросила она.

– Счастливой жизни вы хотели с Рогожиным? – уточнила я. – Он ведь ваш сообщник, не так ли? Именно он устраивал все мелкие пакости Вике? Зла собственной дочери вы, конечно, не желали, поэтому и обходились такой ерундой, которая не причинила бы ей серьезного вреда. Убивать мужа также не было нужды: по условиям завещания все достается дочери, которая умница и на которую у отца большие планы. А вас он даже не брал в расчет. И зря… Вы личность неординарная, раз смогли разработать такой дьявольский план.

– О каком плане вы все время говорите? – посмотрела мне в глаза Лариса, и я поняла, что она пытается выпытать, как много мне известно. Скрывать от нее это смысла не было, к тому же некоторые пункты мне и самой оставались неясными, и хотелось получить на них ответы. Так что диалог с Ларисой меня вполне устраивал.

– Если вы настаиваете, я в общих чертах обрисую его сама, – сказала я.

– Что ж, попробуйте, – Лариса демонстративно откинулась на спинку сиденья и вытянула длинные ноги, глядя на меня насмешливо – мол, поглядим, что ты там напридумывала.

Я спокойно отреагировала на это и заговорила:

– Вы узнали, что дочь в скором времени получит крупную сумму денег. Конечно, не столь крупную для вашего мужа, но вполне достаточную для вас, чтобы обеспечить себе проживание. Купив не особняк в Подмосковье, а что-нибудь поскромнее и в другом месте, вы еще оставляете вполне приличную сумму на счете. Вам просто нужно забрать эти деньги.

Я бросила на Ларису осторожный взгляд. Она молчала, но по мелькавшим по лицу теням было видно, что она сильно взволнована и слушает внимательно. Кроме того, ей нужно было выиграть время. Что ж, теперь времени у меня было сколько угодно, и я могла не жалеть его для нее.

– Но как их забрать? Не убивать же собственную дочь, в конце концов!

Теперь мы обе смотрели друг на друга. На лице Ларисы уже не было эмоций, оно застыло в жесткой маске.

– Все гениальное просто. Похитить деньги и свалить их исчезновение на другого человека – что может быть проще? Ваш муж упоминал, что именно вы настаивали, чтобы телохранителем вашей дочери была женщина. А так как женщина-телохранитель в нашем городе лишь одна, выбор очевиден. Мы с вами примерно одного роста и комплекции, отдаленное сходство есть. Даже знакомый вашего мужа принял меня за его супругу!

– Неужели? – насмешливо спросила Лариса. – Значит, я еще очень молодо выгляжу!

– Возможно, – сухо согласилась я. – Но все же не моей ровесницей. Но это не так уж важно, ведь лица потом никто не увидел бы… Думаю, вы с облегчением вздохнули, когда я появилась в вашем доме. Наверное, считали, что половина дела уже сделана. Да какое там половина! Половину осуществил Рогожин, когда заранее ставил палки в колеса Вике. Ему, как водителю, это было несложно.

– Рогожин идеально подходил для этой роли, – согласилась Лариса. – Обаятелен, немногословен, незаметен… Никому и в голову не пришло его подозревать! Кроме вас…

– И мне бы не пришло, скорее всего, если бы не его труп, – призналась я. – Но к этому мы позже вернемся. А пока еще Рогожин жив и умирать не собирается, вы ежедневно претворяете в жизнь ваш план. Вы не щадите даже собственный магазин, приказав Рогожину его поджечь. Конечно, шикарных шуб к тому моменту там уже не было, Рогожин их вывез вместе с выручкой за день.

– Нужно быть дурой, чтобы сжечь шубы на сотни тысяч! – кивнула Лариса.

– Конечно, лучше их потом продать, – согласилась я. – Но вам надо еще подготовить меня к финальному акту трагедии. Вы дарите мне вещи и себе берете такие же. Причем мне дарите не на людях, а своими обновками хвалитесь открыто, перед публикой.

– Эх, Женя, не цените вы доброты! – мило улыбнулась Лариса с притворным вздохом. – Впрочем, люди вообще неблагодарные создания, мне это давно известно. Взять хотя бы моего мужа…

– Давайте все-таки мужа пока оставим в покое, – остановила ее я. – Мы еще не закончили разбираться с моей скромной персоной. Я долго не могла понять, кому понадобилось красть мою расческу и зачем? И куда пропал мой окровавленный бинт? Даже грешным делом подумала, что это Алевтина Робертовна решила навести на меня порчу, помирившись со своей подругой…