– После объявления войны Куб требует более радикальных действий, – с заметным неудовольствием сказал Тиус. – Наши долгосрочные планы работы можно выбросить в ведро.

Ирби ничего не ответил, пожевывая губы.

– Размышляешь над предложением радиана? – спросил секретарь.

– Размышляю.

– Тебе не кажется, что подобный теракт – это уже слишком?

– Не кажется, – Ирби вернулся в кресло. – У меня появилась идея, как использовать эту акцию нам на пользу.

Тиус нахмуренно помолчал, сдвинув брови над переносицей, потом с нажимом проговорил:

– Ирби, я знаю тебя давно. Ты ведь понимаешь, что боевые действия это одно, а целенаправленный подрыв гражданского объекта – совсем другое?

– Подрыв устраивают повстанцы-радианы, недовольные потерей независимости своей планеты, а не мы.

– Но без нашей помощи у них ничего не выйдет.

Ирби отставил чашку и внимательно посмотрел на секретаря:

– Тиус, я не понимаю, что за странные рассуждения? Или ты думаешь, что поставляемое нами оружие, в том числе и массового поражения, радиане используют лишь против военных и госбезопасности?

– Ты считаешь это нормальным?

– Я не мыслю подобными понятиями. Есть обязанности, которые я исполняю эффективно.

Тиус нервно встал, прошелся вдоль окна, заложив руки за спину. Остановился перед изображением своего дома на далекой Рхее. Вздохнул. Заговорил, его голос звучал глухо и мрачно:

– Я помню, день, когда мы объявили войну Цалузи. По всем каналам вещания гремели агитки о ки-барах, о тотальной мобилизации, о долге каждого рхейца выступить под знаменами Хурсага. Мы тогда чуть не уничтожили целую цивилизацию, чья вина была всего лишь в том, что они походили на нас. А что теперь? Теперь мы уже не различаем где рхеец, а где цалузианец, мы покупаем там дома и отдыхаем на «кипящих» морях.

Он повернулся, оперся руками о спинку стула.

– Сейчас происходит то же самое, Ирби. Один в один. Разве ты не видишь? Вновь группка властолюбцев толкает нас в бездну кровопролития, не имея на то никаких оснований. Не видишь ли ты, что мы вновь совершаем ту же ошибку, что и тогда, с цалузианцами? С каких пор похожесть на нас стала проклятием для других?

– Ты устал, Тиус, – поднял ладонь Ирби. – И потому не думаешь, что говоришь.

– Но если я прав? Что если люди – не ки-бары, а просто похожие на нас представители иной цивилизации? И вместо того, чтобы просто убрать правящую верхушку и провести плавную интеграцию Империи с Содружеством, что, собственно, мы с тобой все эти годы и готовили, теперь необходимо устроить настоящий геноцид, ничем не оправданный и не обоснованный, – Тиус всплеснул руками. – Ну, если, конечно, не считать обоснованием очередное авторитетное мнение непорочного Дуглугара, который, на секунду, отчего-то довольно часто ошибается.

– Во-первых, я по долгу службы не должен обсуждать с тобой поступающие свыше директивы. Во-вторых, если ты прав, Хурсаг не даст случиться непоправимому.

Видимо, Тиус, опытный дипломат, услышал в голосе Ирби хорошо скрытую, но фальшь.

– Ты просто не хочешь нести ответственность, – прямо заявил он.

– Ты тоже, – резко парировал Ирби. – Сейчас ты выговариваешься мне, а несколько минут назад провел успешные переговоры с теми, кто готов утопить всю Империю в их же Солнце. Это наша стезя, Тиус. Наш грех, если угодно. И каждый из нас получит по заслугам. А теперь мне пора уходить, потому что в мусоровоз загружают последний контейнер.

Первый секретарь Тиус Кибеод смотрел на него странным взглядом, в котором смешались тоска и обреченность.

– Ты прав, мой друг, – горько усмехнулся он. – Я устал. Устал возрождаться в чужих телах, устал делать то, чего не хочу, устал считать года и вспоминать лица тех, кого уже нет рядом. Я и есть вся наша цивилизация. Цивилизация моральной усталости и страха. А это, как понимаешь, не лучшие карты для финального кона.

Он выпрямился, его лицо преобразилось, и теперь перед Ирби стоял привычный Тиус, проницательный и хладнокровный:

– Все материалы по операции радианов я тебе переслал. Там же лежат новые директивы из Куба. По возможности реши вопрос с новым прикрытием для контакта, этот, вижу, совсем плох.

Ирби машинально потрогал свое обрюзгшее лицо, которое саднило от едкого пота.

– Демидов уже выбрал корабль для тура по десяти системам Млечного пути?

– Выбрал. Небольшой корвет, принадлежащий военной компании «Сфорца». Звездолет недавно из ремонта, модернизирован, и еще не успел влиться ни в один из имперских флотов в рамках рейтарской повинности. Также Аладьев хорошо отзывался о капитане, с которым, с его слов, знаком лично.

– Название у этого звездолета есть?

– Конечно есть – «Полынь».

* * *

Ирби сидел в шезлонге, развернув перед собой широкий виртуальный стол и разбирая почту, одновременно изучал новости и сканировал пространство вокруг. Он находился в особняке Аладьева, больше похожем на административное здание, чем на жилой дом – слишком многолюдно, в одном из залов проводится брифинг для волонтеров, в большой гостиной организован благотворительный фуршет с представителями бизнеса и искусства, тут и там снуют репортеры в окружении своих летающих микрокамер. Собственно, так и должно выглядеть жилище будущего сенатора Империи, работающего и днем и ночью, ведущего сразу несколько дел и лично следящего за исполнением собственных обязательств. Конечно, отдыхал Демид в другом месте, а эта ширма была лишь неотъемлемым атрибутом видного политика. И в другое время Ирби вряд ли появился здесь, предпочитая более тихие места. Однако, сегодня был особенный повод – под предлогом обсуждения проекта транспортной реформы Демид пригласил в гости Элли Берг. И этого Ирби пропустить не мог.

Пока Демид, Элли и другие гости фуршета находились в другом крыле здания. Ирби не собирался присоединяться к ним, он хотел, чтобы встреча с интересующей его особой произошла как бы спонтанно, это важно для первого впечатления. Зная Аладьева, тот вскоре поведет Элли на небольшую экскурсию, которая обязательно приведет их к небольшому бассейну с лилиями и настоящим розарием, возле которого и расположился агент. Так что стоило всего-лишь подождать.

Пока что Ирби занимался своими делами и одновременно размышлял о событиях последних дней.

Первый секретарь представительства Содружества Тиус Кибеод бесспорно прав – война с Империей не нужна. Он, как и Ирби, видел ситуацию в Империи изнутри, понимал, насколько сейчас политически слаб практически выпавший из общественной жизни Суратов. Тиус с Ирби действительно проделали огромную работу, прогибая под свои нужды государственные элиты, убирая соратников Императора с постов первых лиц. И естественно, первому секретарю обидно, что все усилия оказались напрасны – именно из-за войны человечество может сплотиться вокруг своего лидера, ища в нем защиту и поддержку. Это понимали и аналитики в Кубе, но что они могли сделать против воли Дуглугара? Лишь одно – не мешать своим агентам. Именно поэтому не было ни одного указания о прекращении операции. Не было и, надеялся Ирби, не будет.