Простолюдины считали, что меня им послал сам Бог, и многие пытались завладеть кусочком моих одежд на память, так что женщина, которая стирала мое белье, была счастлива, если ей что-нибудь оставалось. Они подсчитали, что я останусь у них по крайней мере на год, и хотели назначить мне небывалую оплату, от которой я, однако, отказался, поскольку сердце мое рвалось в Землю обетованную.

В канун праздника Кущей 5248 (1487) года в Палермо зашла французская галера, которая направлялась в Александрию. На ней вместе со своим слугой находился достопочтенный Мешуллам[67] из Вольтерры, и я с радостью отправился в путешествие в его компании. В ночь после Шаббата Берешита мы погрузились на судно и в полдень воскресенья покинули Палермо. Весь день и всю ночь дул попутный ветер, так что утром мы были уже вблизи Фароса Мессины. Мы благополучно миновали его и к полудню в понедельник были уже в самой Мессине. В этом городе торгуют люди всех наций; со всех сторон света сюда приходят корабли. Мессина располагается в центре Фароса, поэтому мимо нее проходят суда с востока и с запада, а ее гавань не имеет себе равных. Самые большие корабли могут подходить здесь почти к самому берегу. Мессина не такой большой город, как Палермо, там нет таких хороших источников, но город прекрасен и имеет мощную крепость. В Мессине обитает около 400 еврейских семей. Они тихо живут на своей улице; они богаче, чем еврейские семьи в Палермо, и почти все занимаются ремеслами; купцов среди них немного. Там есть синагога с крыльцом, которое открыто сверху и огорожено с четырех сторон. В центре ее есть источник с родниковой водой. Синагога имеет орган управления, члены которого избираются на один год. Подобный ему я видел и в Палермо. На свадьбе, которую праздновали рядом с моим домом, я наблюдал следующую церемонию. После семи благословений невесту посадили на лошадь и провели по всему городу. Вся община идет пешком впереди нее. Жених двигался среди старейшин впереди невесты; он был единственным, кто, кроме нее, ехал верхом. Подростки и дети несли горящие факелы и что-то громко выкрикивали, и эти звуки разносились повсюду. Процессия сделала круг по городу и посетила все еврейские дворы. Христиане, населяющие город, с удовольствием наблюдают за этой церемонией и не мешают празднеству.

На одиннадцатый день мархешвана (октября) мы покинули Мессину и отправились в Родос; на корабле к нам присоединился еврейский купец из Сукари[68] со своим слугой, три еврейских кожевенника из Сиракуз и сефардийский еврей с женой, двумя сыновьями и двумя дочерьми, так что всего нас оказалось 14 евреев на этом корабле. Мы благополучно миновали Фарос, прошли через Венецианский залив и достигли Архипелага, который состоит из мелких островов. Среди них Корфу, Кандия, Неграпонт, Родос и Кипр, а всего населенных и ненаселенных островов насчитывается около трех сотен. В течение четырех дней нам дул попутный ветер. На четвертый день к вечеру шторм отбросил нас назад, и мы едва избежали гнева волн, сумев укрыться в небольшой естественной бухте среди гор, куда нас загнал шторм. В этих горах было много хлеба святого Иоанна и миртовых деревьев; мы пробыли там три дня.

Через три дня, в воскресенье 18 мархешвана, мы покинули то место и приблизились к Родосу на 60 миль. На всем пути с обеих сторон нам встречались острова, мы видели даже горы Турции. Но шторм отбросил нас назад на 80 миль, и кораблю пришлось встать на якорь у берегов острова Лонго, который находится под властью Родоса. Здесь нам пришлось задержаться на десять дней из-за отсутствия попутного ветра. Во время нашего пребывания там один из моряков бросил несколько бранных слов в адрес преподобного Мешуллама, и тот пожаловался капитану. Капитан сам отправился на поиски этого моряка. Его пытались спрятать, но безуспешно. По приказу капитана его привязали к мачте и жестоко высекли. Увидев, что исполнитель старается бить не в полную силу, капитан отобрал у него плеть и продолжил экзекуцию. Он также потребовал, чтобы моряк публично извинился перед Мешулламом. Весь экипаж корабля был возмущен таким суровым наказанием за несколько неучтивых слов, сказанных еврею, после этого моряки возненавидели нас и стали относиться гораздо хуже.

Достопочтенный купец Мешуллам вскоре пересел на небольшой корабль, следовавший с Родоса на Хиос, а оттуда – в Константинополь, отказавшись от своего намерения сопровождать нас в Александрию. Через день, как он нас покинул, мы встретили небольшое судно, с которого нам сообщили, что в нашу сторону направляется хорошо вооруженный генуэзский военный корабль. Эта новость очень встревожила капитана, поскольку стоял штиль. При попутном ветре нашему судну не страшны были бы никакие корабли, ибо нет более безопасного судна, чем галера. Капитан направил наш корабль к небольшому городу Кастель-Сан-Джованни, который находится на турецком побережье, но подчиняется Родосу. Это единственное место в Турции, где живут христиане. Этот городок довольно сильно укреплен, но его дальние пригороды принадлежат уже Турции. Мы прибыли туда в пятницу, в день новолуния, в месяц кислев (ноябрь) 5248 года, и оказались в безопасности. В субботу, ближе к полудню, Бог послал нам попутный ветер, и мы смогли покинуть это место и плыть целые сутки. В воскресенье, 3 кислева 5248 года, мы благополучно прибыли на Родос, после 22-дневного плавания.

Жители Родоса приняли нас очень тепло, поскольку капитан был другом и родственником губернатора. Старейшины еврейской общины Родоса пришли к нам на корабль и приняли нас с добротой, поскольку купец Мешуллам, ранее плывший с нами, приходился братом врачу р. Натану, самому выдающемуся человеку из евреев Родоса. Мне была предоставлена комната со всем необходимым, а евреи, сопровождавшие меня, были устроены, насколько позволяли условия, поскольку еврейские дома в Родосе были почти полностью разрушены во время осады города турками, которую предпринял их первый император[69] в год своей смерти. Тот, кто не видел Родос с его мощными стенами, прочными воротами и зубчатыми башнями, не сможет представить себе настоящую крепость. Турецкий император4 в год своей смерти прислал большую армию, которая осадила город и подвергла его обстрелу огромным количеством камней, которые валяются там до сих пор. В результате этого обстрела были разрушены стены, окружавшие еврейскую улицу и стоявшие на ней дома. Евреи, жившие в Родосе, рассказали мне, что, ворвавшись в город, турки начали убивать всех подряд, но, дойдя до дверей синагоги, по велению Бога смешались, обратились в бегство и начали убивать друг друга. По случаю такого чуда губернатор построил в этом месте церковь и принес в дар евреям другое здание взамен разрушенного. Пока я был там, губернатор Родоса передал им 100 дукатов для постройки новой синагоги.

В Родосе осталось совсем немного евреев; всего там живет 22 семьи, которые прозябают в бедности и питаются одними овощами. Они не едят ни хлеба, ни мяса, поскольку не убивают животных. Не покупают они и вино, чтобы не ссориться с живущими там греками. Посещая рынок, евреи стараются не прикасаться к тому, что принадлежит грекам; они соблюдают сухой закон столь же строго, как и запрет на свинину. Здешние евреи умны и образованны. Они говорят на чистом диалекте, высоконравственны и вежливы; даже дубильщики кожи опрятно одеты и разговаривают учтиво. Они все носят длинные волосы и очень красивы. Нигде нет прекраснее евреек, чем в Родосе. Они заняты всеми видами ручного труда, обслуживая акомодоров (местную земельную знать), помогая своим мужьям. Акомодоры высоко ценят евреев. Они часто заходят в их дома немного поболтать с женщинами, которые занимаются своим делом.