– Ты сделал все, что мог.

– Почему тебя он пускает, а ее – нет? Она недостаточно страдала? Она недостаточно хороша для Ночного Базара?

– Я не знаю, как это работает, Лирин, – горько сказала Али. – Если бы я только могла, я бы отдала свою возможность пересекать границу Николе.

Каз бросил на подругу смазанный испугом взгляд. Отдала бы?..

Саламандр погладил Али по руке.

– Ты хорошая. Ты очень хорошая.

Он медленно встал и, не говоря больше ни слова, шагнул в сияние, которое тут же вспыхнуло, поглотило его, пропустив домой, и вновь опало, превратившись в движущуюся лужицу искристого света у самой земли.

– Это… какой-то… кошмар, – сказала Али. – И он не думает заканчиваться. Каз, Никола умерла по-настоящему. Не в моих мыслях. О боже, я желала ей смерти – и теперь просто ненавижу себя, мне так стыдно, – она закрыла ладонями лицо и затрясла головой, словно пытаясь отогнать понимание, которое только сейчас, когда шок чуть схлынул, начало приходить.

Каз снова обнял ее.

– Ты вообще ни при чем и пытаешься найти виноватого, чтобы было легче все это перенести. Но нет никакой связи между твоей злостью на Николу и тем, что Ночной Базар не пустил ее.

– Бедный Лирин, – прошептала Али.

– Нужно найти какого-то лекаря, который не сдаст нас стражникам, – решительно сказал Каз. – Меня очень беспокоит твоя шея. И… – он вздернул голову к небу, которое явно посветлело, – кажется, Рази в беде.

«Или скрылась», – хотела было по привычке добавить Али, но вдруг поняла, насколько устала от собственной недоверчивости – и насколько она неуместна. Очевидно, что воительница была самым прямым и бесхитростным человеком из тех, кого Али вообще знала. По крайней мере, после Каза. И очевидно, что у нее не было никаких скрытых умыслов: Рази хотела ровно того, что озвучивала, и собиралась сделать для этого ровно то, о чем они договорились.

Но на встречу она не явилась, хотя очевидно, что в Ночном Базаре находится что-то крайне важное ей: Рази буквально поставила свою жизнь на кон. Значит, Каз прав: если она не пришла, случилось что-то очень плохое.

Вопросы безопасности сейчас были превыше всего, важнее даже лекарской помощи, поэтому Каз и Али отправились в единственное проверенное место здесь – в кабак Нирафа. Мужчина встретил их как дорогих гостей: оказалось, уже вчера на его пороге возник сам королевский глашатай и вручил увесистую мошну. «Такое же только в сказках бывает!» – звонко воскликнул Нираф и наконец разглядел, сколь прискорбно выглядели его благодетели.

– Мы очень рады, что король сдержал свое слово и помог нам сдержать свое. Но сейчас нам нужно укрыться и хотя бы немного отдохнуть, – пояснил Каз.

– И сытный завтрак был бы кстати, – добавила Али.

– И что-то для ее шеи, – парень указал на глубокие ссадины. – Она говорит, что ей лучше, но мне кажется, нужно какое-то зелье…

– Мазь, – уточнила девушка. – И мне правда лучше. Я уже даже не кашляю, видишь?

Нираф засуетился, пообещал накормить и организовать горячую ванну. Ребята поднялись в комнату, где ночевали, когда сбежали из таверны Илисса. Каз рухнул на кровать и только сейчас понял, насколько сильно устал. Ему виделось забавным, что они снова здесь, будто бы их история сделала некий виток – или перематывается в обратном направлении. Он повернулся к соседней кровати, чтобы поделиться с Али своим странным наблюдением, но она уже заснула, свесив руку.

Он легонько взял ее за пальцы и сам тут же провалился в глубокую дрему.

* * *

Маленький Дарк стоял у огромного окна, которое занимало всю стену и открывало перед ним просторы королевского сада. Он очень его любил, потому что мама самостоятельно выращивала там цветы, семена которых отец привозил из заграничных поездок. Та часть сада, которую было видно из окна, была усеяна лилиями и ирисами. На небольшом островке посередине, к которому вела вымощенная булыжниками тропинка, стояла маленькая, буквально на двоих, беседка жемчужного цвета. Здесь, на скамейке с мягкими подушками, королева обожала пить кофе или читать книгу, вдыхая аромат растений и плодовых деревьев.

Но сейчас сад был пуст, и четырехлетний Даркалион у окна ждал, когда освободится отец. Совещание с военными министрами, по обыкновению, затягивалось. Король последние несколько лет проводил подобные собрания все чаще и чаще – хотя зачем? Все проблемы он предпочитал решать самостоятельно. Не слушал ни советников, ни министров, ни тем более послов, а многочасовое сидение за закрытыми дверями, казалось, было просто каким-то ритуалом – символом власти, таким же, как трон, например.

Сегодня все было как всегда, но вдруг взволнованно засновали люди, пробежал отряд солдат в белой форме, и вот двери совещательного зала распахнулись, и отец Дарка – грозный король Ферис – резко вышел, сопровождаемый подобострастным косяком приближенных.

– Вызвать ко мне всех генералов и Рази, – приказал король, и тут же от толпы позади него отделились две тени и куда-то помчались.

Ферис быстрым движением мощных плеч накинул на себя теплый плащ с воротником из волчьего меха. Тунику, облегающую мощный торс правителя, на талии перехватывал широкий пояс с золотой эмблемой страны в виде двух полузмеев-полудраконов с открытыми пастями, вместо глаз у которых алели рубины. Король хотел устремиться по коридору, но его взгляд споткнулся о сына.

– Даркалион, что ты здесь делаешь?

Мальчик замялся, опустив глаза. Он неловко убрал руки за спину, сжимая одной рукой пальцы другой, и начал переминаться с ноги на ногу. Увидев нерешительность сына, которую он терпеть не мог и которая так его злила, Ферис раздраженно рявкнул:

– Давай быстрее, мямля! Я тороплюсь.

Все в свите прикинулись глухонемыми и отвели глаза, кто-то уткнулся в бумаги.

– Ты забыл о нас? – тихо, практически бесшумно произнес мальчик.

К его кротости король всегда относился презрительно. Сын пошел совсем не в него. Ни стойкости, ни боевого характера. Только вечно влажные глаза, как у коровы, полные любви, трепета, покорности, страха. Ферис мечтал о наследнике, который после его смерти займет трон и посвятит себя стране с такой же отдачей и упорством, но Даркалион совершенно точно не был создан для правления.

– У мамы же день рождения… – пролепетал малыш.

Если бы король был саламандром из Ночного Базара, он бы воспламенился.

– Ты, – прошипел Ферис, сдерживаясь из последних сил, – сильно задерживаешь меня. У меня очень много серьезных дел и проблем такого масштаба, который тебе даже и не снился. Так что ты с твоей мамочкой можешь…

– Ваше величество! – окликнул кто-то из вновь подбежавших. – Генералы в сборе.

Ферис отпрянул от сына и двинулся к выходу