litbaza книги онлайнДетективыГрафиня Калиостро - Морис Леблан

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
Перейти на страницу:

Рауль закурил и вернулся к рассказу:

— Признаться, были у меня драматические минуты! Я остался на яхте один, из экипажа никого нет, «Светлячок» носится по волнам, словно им управляет пьяный или сумасшедший капитан… К тому же, я прекрасно понимал, что ты не оставила судно без своей заботы, и где-то заложена адская машинка с включенными часами. С минуты на минуту механизм должен был сработать и поставить очень громкую точку на всей этой истории. Клянусь, у меня выступил холодный пот. Броситься в воду? Я уже готов был к ночному купанию, но тут меня осенило, что ты ведь не знаешь о моем присутствии на «Светлячке»! Я хорошенько осмотрелся и, к безумной моей радости, увидел маленькую шлюпку, болтающуюся в кильватере. Разумеется, я воспользовался ею и уже через полчаса издали наблюдал, как во мраке полыхало пламя на яхте. Бедный «Светлячок» затонул. На следующий день лодку прибило к мысу Антифер… Я спрыгнул в воду и через минуту оказался на берегу. А вечером я уже готовился здесь к долгожданной встрече с тобой, моя дорогая Жозефина.

Графиня Калиостро слушала с непроницаемым видом, не прерывая рассказчика. Казалось, приключения Рауля ее абсолютно не интересовали. Главное — чемодан. Она боялась спросить об этом, прекрасно понимая, что Рауль не стал бы рисковать жизнью, без какой-то цели.

— Ну, — улыбнулся Рауль. — Ты не хочешь ни о чем спросить меня?

— К чему лишние вопросы? Ты все рассказал. А чемодан я забрала. И укрыла его в надежном месте.

— Но ты не удосужилась проверить его, не так ли?

— Откровенно говоря… А зачем? Веревка и печати были нетронуты…

— Но ты не заметила маленькой щелки в обивке чемодана. Эдакой крохотной лазейки для мышки-норушки.

— Лазейки?

— Черт возьми! Ты полагаешь, что я провел впустую два часа, находясь наедине с таким содержательным предметом? Ну, Жозефина, не настолько же я глуп!

— И? — спросила она.

— И мало-помалу, моя бедная подруга, я осторожно извлек все содержимое чемодана, так что…

— Что?

— Когда ты откроешь чемодан, то не найдешь там ничего, кроме не слишком ценных съестных припасов… Но по весу их не меньше, чем драгоценностей, об этом я побеспокоился лично! Извини, но это все, что у меня было под рукой. Немного фасоли, чечевицы… Вряд ли они стоят больше того, что ты заплатила за аренду банковского сейфа в Лондоне.

Она попыталась возразить:

— Неправда! Это невозможно было сделать… Ты не мог…

Рауль снял со шкафа маленькую деревянную чашку и высыпал на ладонь две-три дюжины алмазов, рубинов, сапфиров и беззаботно покатал их возле лампы. Драгоценные камни засияли всеми цветами радуги.

— Там были и другие, — промолвил он. — Но увы!… Взрыв помешал мне забрать всю коллекцию, и теперь она покоится на дне моря. И что значат для такого молодого человека, как я, несколько камешков?! Надеюсь, ты не собираешься падать в обморок? А то эти бедные женщины не могут потерять какой-нибудь миллиард, чтобы тут же не потерять сознание. Но ты даже бровью не повела! Ах, Жозефина, Жозефина! Какая же ты растяпа!

Жозефина Бальзамо действительно даже бровью не повела. Она поднялась с единственным желанием собственными руками задушить своего бывшего любовника. Но нервы не выдержали… Она задохнулась от отчаянья и бессилия. Ее руки бесцельно хватались за воздух, как руки утопающего, когда он судорожно пытается удержаться на поверхности.

С глухим стоном она рухнула на кровать.

Рауль молча ждал окончания сцены, хотя ему было что сказать ей:

— Ну? Теперь ты видишь, что это полный разгром? Это крах всех твоих планов. И ты это отлично понимаешь, Жозефина. Ты уйдешь отсюда, полностью смирившись с тем, что ничего не сможешь сделать против меня. А я останусь и буду счастлив, несмотря на то, что твоя любовь ко мне угасла. И все твои попытки вернуть меня будут напрасны. Я буду счастлив с Клариссой, у нас будет много детей. Это все, что я могу для тебя сделать.

Он встал и весело прошелся по комнате, продолжая свой монолог:

— Итак, твои планы потерпели полное поражение. Ты вступила в борьбу с человеком в тысячу раз сильнее и хитрее тебя, бедная дочь Калиостро. Мне самому не верится, я даже чуточку опьянен своей силой и ловкостью. Какой замечательный сплав интуиции, энергии и ясного понимания сути! Истинный гений! Ничто не ускользнуло от меня. Я читал в сердцах своих врагов, как в открытой книге. Я мгновенно угадывал их тайные мысли. По-моему, тут есть чем восхищаться! А ты отворачиваешься от меня, бедная моя, несчастная, побежденная, лежишь себе на кровати носом к стене, и я даже не вижу твоего очаровательного личика. Ну, разумеется, ты сейчас занята: обдумывание мести в самом разгаре… И я прекрасно себе представляю, как твоя рука скользит сейчас за корсаж, извлекает оттуда револьвер и…

Он не договорил — графиня Калиостро резко обернулась, в ее руке блеснул револьвер. Раздался выстрел. Но Рауль, готовый к чему-то подобному, успел перехватить ее руку и направил смертоносное дуло в сторону самой Жозефины Бальзамо. Она упала с простреленной грудью… Сцена была такой кровавой, а развязка так неожиданна, что он замер перед этим неподвижным телом, распростертым на кровати.

Даже тень беспокойства не омрачила его души. И мысль о том, что она, возможно, уже мертва, не приходила ему в голову. Наклонившись, он бесстрастно констатировал, что сердце ее бьется вполне четко.

Ножницами он разорвал ткань. Пуля, скользнув по распорке корсажа, глубоко оцарапала нежную плоть около родинки под правой грудью.

— Легкое ранение, — проговорил он, не в силах избавиться от мысли, что смерть такого создания была бы и справедливой, и даже желательной.

Он вплотную приблизил острие ножниц к ее обнаженной груди, спрашивая себя, не в том ли состоит его долг, чтобы завершить начатое случайно, уничтожив эту слишком совершенную красоту. Один удар — и сколько же преступлений и несчастий будет предотвращено!

Но у него не хватило на это смелости… Он слишком любил ее когда-то. Долго он стоял, молча любуясь ею, и ощущал в глубине души бесконечную печаль. Борьба истощила его. Он чувствовал, как его теперь заполняет горечь и отвращение к самому себе.

Она была его первой большой любовью. На всю жизнь останется у него морщинка на лбу, а на сердце — тяжкое чувство утраты. На всю жизнь!

Дыхание ее стало глубже, веки затрепетали, она открыла глаза.

Больше всего на свете ему теперь хотелось раз и навсегда забыть о ней, никогда не видеть.

Открыв окно, он прислушался. Со стороны утеса раздались шаги. Видимо, достигнув берега, Леонар обнаружил, что все трофеи их победоносного похода ограничились захватом в плен безжизненного манекена. И теперь, не без оснований встревоженный отсутствием Жозефины, он спешил ей на помощь.

— Пусть же найдет ее здесь. И заберет с собой! — задумчиво промолвил Рауль. — Пусть она живет или умирает, — мне все равно. Пусть поступает, как хочет! Или как велит ей совесть! Будет она счастлива или нет — мне плевать. Я ничего больше не хочу о ней знать. Довольно! Хватит этого ада!

1 ... 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?