– Если вы возьмете меня, я верну «Мэриголд» на воду и добуду достаточно денег, чтобы покрыть все ваши долги. Вот мое предложение.

– И каким образом ты собираешься это осуществить? – спросил Хэмиш, стараясь не смотреть на Уэста.

– У меня есть кое-что. Что-то, о чем никто не знает. Что-то, что ждет меня под водой.

– И что же это? – Падж наконец подал голос.

– Я не скажу, пока вы не согласитесь на сделку.

Падж вздохнул.

– Погружение на риф за самоцветами не вытащит нас из этой передряги, Фейбл.

– Я не говорю про риф. И поверь мне, денег точно хватит, чтобы откупиться от Сейнта.

Улыбка тронула губы Уиллы, и ее глаза заблестели.

– Оставьте нас, – Уэст снова повернулся к окну. Когда команда не двинулась с места, он рявкнул: – Оставьте нас!

Остальные вышли, не сказав больше ни слова. Я закрыла дверь изнутри и прислонилась к ней, наблюдая за Уэстом. Швы змеились по его плечу, потом прерывались и снова появлялись под лопаткой. Даже в таком виде Уэст был красивым.

– И что это была за схема? – тихо спросила я.

Он посмотрел на улицу, одна половина его лица была скрыта в тени.

– Какая еще схема?

– Ты покупал у меня пиролит на Джевале, продавал его в Дерне и отдавал Сейнту выручку?

Он покачал головой.

– Не отдавал. Ему были не нужны эти деньги.

– Получается, ты оставлял их себе?

– Они в тайнике. Каждый медяк. Монеты, которые я дал тебе, когда мы добрались до Сероса, – часть этих сбережений.

Так вот зачем мы останавливались на коралловых островах по пути в Дерн.

– Все это время я думала, что прокладываю свой собственный курс. Я думала, что нашла способ выжить, – прошептала я.

– Ты нашла.

– Нет, это неправда. Единственная причина, по которой я не умерла с голоду на том острове, – это ты, – эти слова, казалось, смутили Уэста. Его взгляд опустился на пол между нами. – Ты мог бы солгать Сейнту насчет того, что плавал на остров. Он бы никогда об этом не узнал.

– Я бы не поступил так с ним.

– Но ты же ведеешь побочную торговлю и подделываешь его бухгалтерские книги!

– Это другое, – просто сказал он.

– Только не говори мне, что ты уважаешь человека, который связал тебя по рукам и ногам?

– Тебе не понять, – пробормотал он.

– Ты уверен в этом?

Казалось, он действительно задумался над моим вопросом, прежде чем ответить.

– Один торговец забрал меня из Уотерсайда к себе на борт. Он научил меня всему, что я знаю о мореходстве, однако он был плохим человеком. Сейнт выкупил меня с того корабля и взял к себе в команду. Он мерзкий засранец, но именно благодаря ему я не соскребаю ракушки с корпусов кораблей в порту и не гнию на дне моря.

Я не хотела даже предполагать, что именно имел в виду Уэст, когда сказал, что торговец был плохим человеком. По тому, как он нервно сглотнул между словами, я поняла, что ему стыдно за это.

– Так вот как он понял, что может доверять тебе, – сказала я. – Он в этом мастер… Он знает, как сделать так, чтобы все были должны ему ровно столько, сколько нужно.

– Он умный.

Я покачала головой.

– Как ты можешь защищать его после того, что он только что сделал? Он от вас отрекся.

– Потому что он прав. Я несу ответственность за свою команду и свой корабль. Я все испортил. И он не отрекся от нас – он просто решил остаться в стороне.

Я уставилась на него, лишившись дара речи. Уэст в самом деле защищал Сейнта.

– Ты права: я уважаю его. Торговцы в Безымянном море думают, что Узкий пролив, в конце концов, попадет им в руки. Сейнт же доказывает, что мы прекрасно справляемся сами.

Я бы ни за что не призналась в этом, но какая-то часть меня испытывала гордость за Сейнта, несмотря на то что я его ненавидела. И в этот момент я осознала, что Уэст, вероятно, был единственным человеком, который мог понять, как эти чувства могли сосуществовать.

– Сколько времени нужно, чтобы откупиться от него?

Уэст не ответил.

– Так сколько?

Уэст поднял руку и снова прижал ее к своему боку, как будто ему было больно. Я не совсем понимала, как он вообще все еще держался на ногах.

– Шестнадцать лет.

Я сделала шаг к нему и подождала, пока он поднимет на меня взгляд, прежде чем продолжить говорить.

– Шестнадцать лет или один вечер?

– Что?

– Ты можешь потратить шестнадцать лет на то, чтобы откупиться от Сейнта. Или ты можешь сделать это за один вечер. Вместе со мной. Больше никакой работы в тени. Больше никаких отчетов, слежки или приказов, подобных тем, которым вы следовали в Соване.

Уэст напрягся, и я заметила, что эти слова причинили ему боль. Он не хотел, чтобы я знала о том, что произошло в Соване.

– Я не могу взять тебя в команду, Фейбл, – снова сказал он, проводя рукой по волосам и убирая их с лица.

– Ты думаешь, что я не могу за себя постоять?

– Ты прожила на Джевале четыре года. Я знаю, что можешь.

– Тогда в чем дело? В Сейнте?

Он уставился на свои сапоги, на его челюсти играли желваки.

– Торговая операция Сейнта единственная имеет выход в Безымянное море с тех пор, как у кораблей Золы отобрали разрешение. Он единственный законный конкурент торговцам в Бастиане. Ради такого положения любой торговец в Узком проливе даст руку на отсечение, и если люди прознают, кто ты такая, каждый будет искать рычаги воздействия на Сейнта через тебя.

Это было справедливое замечание. Однако прежде чем я успела возразить, Уэст добавил:

– Но помимо всего прочего, я тебе еще и не доверяю.

– Почему?

– Ты только что пыталась настроить мою собственную команду против меня.

У меня отвисла челюсть.

– Я…

– Ты манипулировала людьми, на которых я могу положиться. Моя жизнь зависит от них.

– Ты даже не хотел меня слушать! Я понимала, что, если бы они знали, кто я такая, они бы выслушали мое предложение.

– В команде мы так не делаем. Это неправильно.

Я глубоко вздохнула.

– Тогда научи меня, как правильно.

Уэст сунул руки в карманы и на мгновение замолчал.

– Если дело дойдет до того, чтобы выбирать между нами и Сейнтом, ты выберешь Сейнта.

Я рассмеялась.

– С чего вдруг? Он меня никогда не выбирал.