Подобные действия Каминского вызвали бурю возмущения даже у такого палача, каким был Э. Бах-Зелевский, который пожаловался своему шефу Гиммлеру. Каминского отозвали в Лодзь, где он был арестован гестапо и 28 августа 1944 года по приговору трибунала СС расстрелян именно за неподчинение, своеволие и мародерство. Однако личному составу дивизии объявили, что командир погиб в стычке с польскими партизанами — такой авторитет он имел среди подчиненных ему отморозков. Новым командиром 29-й гренадерской дивизии СС стал немец — бригаденфюрер СС генерал-майор войск СС Кристоф Дим.

Вскоре 29-я дивизия СС была расформирована ввиду «ненадежности личного состава». Около 3 тысяч роновцев затем влились в ряды РОА генерала Власова.

В середине 1970-х годов во время службы автора в центральном аппарате военной контрразведки — в 1-м отделе 3-го Главного управления КГБ СССР руководство часто практиковало приглашать ветеранов армейской ЧК — участников Великой Отечественной войны поделиться воспоминаниями.

Запомнилось выступление моложавого, несмотря на пожилой возраст, небольшого росточка, с умным проницательным взглядом генерал-майора, очевидно, тогда уже запаса Сергея Захаровича Острякова, в 1930-е годы главного редактора издательства ЦК ВЛКСМ «Молодая гвардия» и редактора журнала «Юный коммунист». Потом судьба связала его с органами военной контрразведки.

Он поведал об одной интересной операции органов Смерша.

После разгрома немецких войск на Курской дуге и на Днепре всему миру стало ясно, что фашистская Германия проиграла войну. К началу 1944 года Красная армия уже превосходила врага по численности и боевому оснащению. Но «тайная война» с врагом продолжалась и в освобожденных от фашистских оккупантов районах. Германская разведка стала готовиться к подпольной антисоветской борьбе на таких территориях, оставляя здесь вооруженные банды и шпионско-диверсионные группы, чтобы бесчинствовать в тылу советских войск.

Шпионско-диверсионные банды, оставляемые противником на освобожденных территориях, комплектовались из наиболее надежных агентов и буржуазных националистов, из карателей, полицейских и иных фашистских пособников, преступления которых перед советским народом закрывали им путь честного и безнаказанного возвращения на Родину.

Уже в августе 1943 года абверовский «штаб Валли» дал подведомственным разведорганам секретное указание о создании на территориях, которые могут быть оставлены немецкой армией, около 200 шпионско-диверсионных резидентур, обеспеченных средствами радиосвязи и всем необходимым для подпольной деятельности. С целью укомплектования этих резидентур в одном из гитлеровских приказов предлагалось передать абверу всю агентуру гестапо и военно-полицейских органов, действующих в прифронтовой полосе. Борьба с вражеским подпольем требовала много сил. В этой борьбе контрразведчики чувствовали постоянную помощь воинов Красной армии, а также тысяч советских патриотов.

На сборно-пересылочном пункте (СПП) 3-й ударной армии 1-го Белорусского фронта вышел из леса вооруженный партизанский отряд в составе 35 человек во главе с командиром, назвавшимся себя Орловым. По внешнему виду, вооружению и экипировке вышедших из леса людей трудно было отличить от партизан. Орлов попросил работавших на СПП контрразведчиков дать отряду провожатого до штаба армии. Там якобы отряд должны дополнительно вооружить и направить в район окруженной молвотинской группировки противника, где партизаны, как хорошо знающие местную обстановку, окажут помощь советским войскам.

Однако поведение некоторых партизан показалось подозрительным. После ознакомительных бесед с ними стало очевидно, что никакого отношения к партизанскому движению эта публика не имеет. Отряд был разоружен. Выяснилось, что под видом партизанского отряда гитлеровцы при отступлении оставили на советской территории диверсионную группу из полицейских и карателей.

Другой пример. В Белостоке после изгнания немецко-фашистских войск контрразведчики 2-го Белорусского фронта задержали для проверки бывшего польского офицера Э. Кушнеровского. Активный гитлеровский пособник, он сначала бежал из города с немцами, а потом вернулся обратно и пытался проникнуть на работу в учреждения, обслуживавшие фронтовые воинские части. У задержанного при обыске были изъяты пистолет и паспорт на чужую фамилию.

При расследовании выяснилось, что Кушнеровский был завербован гестапо еще в 1942 году и внедрен как провокатор в польское антифашистское подполье. После бегства из Белостока гестаповцы передали его для связи начальнику абвергруппы-205 Гемерлеру. А тот дал Кушнеровскому новое задание — вернуться в Белосток и возглавить шпионско-диверсионную группу в тылу советских войск.

Задержанный рассказал армейским чекистам, что в лесах около Белостока немцы заложили для его группы шесть тайных складов с вооружением, боеприпасами и взрывчаткой, а также бланками советских документов и гитлеровскими пропусками на случай перехода линии фронта. Кушнеровский расположения складов не знал, но назвал восемь известных ему от Гемерлера участников диверсионной группы из местных жителей, каждому из которых было известно местонахождение одного такого склада.

Операцию по ликвидации тайных складов абвера контрразведчики решили провести негласно. Это было важно для того, чтобы немцы не узнали о провале Кушнеровского и не попытались направить в район Белостока новых диверсантов. Из армейских чекистов была создана оперативно-боевая группа. В нее включили и Кушнеровского, который согласился помочь контрразведчикам. Участников группы экипировали под местных жителей. Под видом диверсионного отряда, возглавляемого Кушнеровским, группа объехала всех известных ему гитлеровских агентов и в указанных ими по требованию Кушнеровского местах изъяла и вывезла спрятанные там оружие и боеприпасы якобы для вооружения созданных Кушнеровским подпольных «боевок».

Участников диверсионной группы, указавших местонахождение тайных складов, армейские контрразведчики оставили пока на свободе. Вскоре Кушнеровский по заданию оперативников отправил к Гемерлеру своего связника с отчетом «о проделанной работе» и с просьбой дополнительно прислать вооружение, деньги и для связи радиста с рацией. Спустя некоторое время связник возвратился обратно на немецком самолете с большой суммой денег и несколькими ящиками оружия. Вместе с ним был сброшен на парашюте и радист со шпионской радиостанцией. Началась радиоигра.

По иронии судьбы тем же контрразведчикам, проводившим эту операцию, пришлось в конце войны допрашивать захваченного в плен нашими войсками начальника абвергруппы-205 Гемерлера. Расписывая на все лады «успехи» своей работы, он особенно хвалился действиями группы Кушнеровского в районе Белостока.

Абверовский ас так и не понял, что длительное время фактически выполнял указания военных контрразведчиков.

В отечественной исторической литературе по поводу пленения румынского диктатора и соратника Гитлера по войне против Советского Союза Иона Антонеску было много разночтений, так как пытались писать об этом люди несведущие, далекие от сердцевины тех событий.