Город странно затих. У поворота на основную дорогу, хотя машин не было, Корсак немного притормозил, давая возможность черному тощему продрогшему псу убраться с дороги.

По дороге Глеб услышал по радио сообщение о надвигающемся на Москву урагане и ливне. Затем ровный голос диктора принялся извещать о криминальных новостях.

– Страшная авария произошла сегодня на проспекте Вернадского. Автомобиль «Бентли» выскочил на встречную полосу и столкнулся с автомобилем «Нива». Находившийся за рулем иномарки известный адвокат Генрих Комаровский скончался на месте от полученных травм.

Глеб выключил радио.

Наконец с левой стороны показался бар «Светлов», около которого никого не было. С правой – шестнадцатиэтажка с горящими в полумраке окнами. Возле нее тоже не наблюдалось никакого движения. Глеб снизил скорость и свернул на стоянку бара.

Саша Светлов работал барменом для собственного удовольствия. Он уверял, что манипуляции с шейкером успокаивают его, настраивают на умиротворенный лад, помогают примириться с «иллюзорной стороной действительности».

На самом деле Светлов владел этим заведением, да и не только им – Саше принадлежало четыре бара в разных концах Москвы. Время от времени он заезжал в один из них, отпускал бармена, а сам занимал его место за стойкой.

Поздоровавшись с Сашей, Глеб осведомился:

– Как сегодня?

– Плохо, – ответил тот со вздохом. – Народ сидит по домам. Все ждут урагана.

Саша сунул два пальца в рот и свистнул, заставив немногих посетителей бара вздрогнуть и повернуть головы. Откуда-то вынырнула мощная девица со стриженой головой. На ней была надета футболка с изображением Барта Симпсона.

– Подмени меня! – распорядился Светлов.

– Хорошо, босс, – ответила она и встала за барную стойку.

Глеб и Саша сели за ближайший столик. Девица тотчас же поставила перед ними два стакана с виски.

– Как бизнес? – спросил Глеб у Саши.

– Ты удивишься, но прибыльный, – ответил Светлов.

Они чокнулись и сделали по глотку. Глеб на секунду задумался, затем уточнил:

– «Лафройг» десятилетней выдержки?

Светлов покачал головой и ответил:

– «Айслей» – двенадцатилетней. Раньше ты не ошибался.

– Раньше трава была зеленее, а небо голубее. И от вискаря пахло настоящим торфом, а не дешевым ароматизатором.

– Он не дешевый, – обиделся Светлов. – В коньяк вон вообще добавляют карамель, но хуже он от этого не становится.

– Значит, хуже становимся мы, – с мрачной улыбкой констатировал Глеб. Он отпил еще глоток, покосился на Сашу и спросил: – Ты все еще охотишься на монстров?

– Да.

– Плохо работаешь. Страшных рож вокруг меньше не становится.

– Не все сразу, Глеб, не все сразу. Ну а ты как поживаешь? Тоже сражаешься со своими чудовищами?

– Единственное чудовище, с которым я сражаюсь, это зеленый змий.

– Кто побеждает?

– Мы заключили временное перемирие.

Приятели выпили еще по глотку.

– Значит, ты до сих пор интересуешься всякой чертовщиной? – снова уточнил Глеб.

– Да, – кивнул Саша. – Ты же знаешь, это мое хобби.

– И твой архив постоянно пополняется?

– А как же иначе? Чертовщины меньше не становится.

Долгие годы предметом страстных увлечений Саши Светлова были старинные книги по магии и мистике. Изучал он их скрупулезно, делая выписки, сопоставляя факты, анализируя свидетельства «очевидцев» – от Марко Поло до Мартина Лютера и Шандора Лавея.

Как-то раз, будучи в подпитии, Саша дал Глебу заглянуть в свои записи. По объему изученной литературы, скрупулезности исследования и глубине анализа эти записи тянули на десяток докторских диссертаций или на многотомный энциклопедический труд по истории мистической литературы всех времен и народов.

Борьба святой инквизиции с ведьмами… Пустынные демоны Аравии, появляющиеся из песчаных смерчей… Дьявол Лютера Кинга, в которого немецкий реформатор швырнул чернильницей… Даже литературные герои – от вульгарного черта, явившегося Ивану Карамазову, до гетевского Мефистофеля и булгаковского Воланда.

Глеб отпил глоток двенадцатилетнего «Айслея» и сказал:

– Ты, конечно, слышал об «Умном доме».

По лицу Саши Светлова пробежала тень.

– Еще бы. Он построен на очень нехорошем месте, Глеб. В войну там был госпиталь, до этого – пустырь и свалка, еще раньше – кладбище, а в совсем стародавние времени – деревня моравийских беженцев, которые поклонялись каким-то темным богам. По слухам, где-то там, под землей, есть старый колодец, который древние финно-угры называли входом в потусторонний мир. – Саша достал из кармана папиросу с «травой» и предложил: – Пыхнешь со мной?

Глеб покачал головой:

– Нет, спасибо. Ты же знаешь – я из поколения табака и алкоголя.

– Последний из могикан? – усмехнулся Светлов. – Скоро из таких, как ты, понаделают чучел и будут показывать в музее. Будущее за «травой», брат.

– В таком случае мне придется жить одним лишь прошлым. Так что там с этим домом? У тебя есть какие-нибудь материалы?

– Подожди меня здесь!

Светлов поднялся из-за стола и быстро прошел за барную стойку. Около нее сидели двое мужчин, потягивая виски со льдом. Когда Саша скрылся в подсобном помещении, они переглянулись, но ничего друг другу не сказали и продолжили цедить свой бурбон. Их вид показался Глебу подозрительным. Впрочем, он тут же осадил себя, пробормотав:

– Спокойно, Корсак. Это нервы. Просто нервы.

Светлов вернулся через пару минут, неся в руке черную кожаную папку. Он положил ее перед Глебом и снова уселся за стол:

– Материалов мало. Всего пара страниц и несколько картинок. Но они могут показаться тебе интересными.

Глеб раскрыл папку. Сверху лежала пожелтевшая гравюра из какой-то древней книги. Питая огромное уважение ко всему старинному, Корсак достал ее с большой осторожностью.

Светлов, наблюдая за ним в лукавый прищур, отхлебнул виски. Глеб тем временем разглядывал выцветший рисунок. На нем был изображен лабиринт, состоящий из концентрических кругов. В середине красовался изящно нарисованный крест, концы которого были закручены невидимым вихрем.

– А что у тебя за дело с «Умным домом»? – поинтересовался Саша.

– Я собираюсь туда наведаться, – ответил Глеб, разглядывая знакомую картинку.

– Пишешь статью?

Корсак помотал головой:

– Нет. Решил совершить ознакомительную экскурсию по мистическим местам Москвы. И мне нужен спутник.