– И все-таки я слишком нарядно одета, – раздумчиво обронила Джейн в адрес Сесилии.

Сесилия в знак согласия прикусила губу.

– Да, но что же делать?

Джейн порылась в воспоминаниях Уинифред.

– Мне нужен длинный плащ – такой, чтобы скрывал фигуру до самых пят. Мой плащ слишком легкий и короткий. Вдобавок плащ должен быть самого простого покроя и неброского цвета.

– Есть синий, и как раз нужной длины.

– Синий плащ с розовой шелковой подкладкой! Раз увидишь – не забудешь! Нет, не пойдет.

– Тогда возьми мой, – самоотверженно предложила Сесилия.

– Глупости! А ты в чем поедешь?

– У меня есть очень старый плащ, миледи, – вставила Сара, сама испугавшись собственной дерзости. – Ежели не желаете, чтоб вас кто заметил либо запомнил, он в самый раз будет. Да только очень уж он поношенный, да и надеваю я его, лишь когда в коровник иду. Зато он толстый и длинный. Возьмите, коли не брезгуете.

– До брезгливости ли мне, Сара? Да я рада с тобой поменяться! – И Джейн сунула Саре в руки свой плащ пунцового оттенка.

– Господь с вами, миледи, нешто я посмею этакую красоту принять?

– Брось, Сара. Сейчас мне от этакой красоты вреда больше, чем пользы. Бери. Не мерзни в коровнике и думай о своей госпоже. А сюда принеси свой старый коричневый плащ. Я его помню. Лучше не придумаешь для моего плана.

Сара поспешила прочь из столовой и скоро вернулась с длинным бархатным плащом. В подол давным-давно въелась грязь, Сара пыталась ее отчистить.

– То, что надо! – воскликнула Джейн, едва взглянув на широченные полы и огромный капюшон. Взяла плащ у Сары, которая, получив с хозяйского плеча обнову, сама стала под цвет подарка. Джейн завернулась в плащ, завязала ленту под подбородком. Плащ спадал донизу, обметал мысы кожаных башмаков. Джейн надела капюшон, щелкнула застежкой.

– Ну, как я выгляжу?

– Точь-в-точь жена фермера! – с лукавым смешком воскликнула Сесилия.

– А теперь, дорогая подруга, надень что похуже, и мы будем отлично смотреться вместе, – не осталась в долгу Джейн, довольная, что шуткой можно разрядить тягостную атмосферу прощания.

– Миледи… – заговорила Сара.

– Ни слова больше. Плащ плотный, теплый и неброский, а это самое главное для дела, которое я затеяла.

Экономка прикусила язык.

– Пора, – сказала Джейн, оглядываясь на Сару, Сесилию и Брана.

Вскоре она уже наблюдала, прижимая к простуженному носу платок, как Сара вручает Сесилии нечто завернутое в льняную салфетку и наставляет:

– Не знаю, что за хворь приключилась с моей госпожой, да только надобно следить, чтоб она кушала досыта.

Сесилия отвечала улыбкой.

– Сара, Бран, пожелайте мне удачи, – прошептала Джейн, в то время как Уинифред привычно вывела из стойла кобылу, проехала через боковую калитку и устремилась по тракту, который был для нее не просто дорогой на юг.

Дорога ни на миг не позволяла расслабиться. Дважды спотыкалась кобыла Уинифред, приученная к дамскому седлу, – под свежим снегом скрывался лед, а снег местами доходил глубиной до фута. Уинифред подсказывала: лошадка надежная и храбрая, будет скакать, пока угодно госпоже – или пока не остановится ее преданное сердце.

Как радовалась Джейн, что с раннего детства брала уроки верховой езды; спасибо за это маме. Но сейчас полагаться приходилось на навыки Уинифред. Правда, Джейн тоже случалось ездить в дамском седле, но ее опыта явно было недостаточно. Помнится, она готовилась к ежегодному балу; тренер учил ее держать позвоночник параллельно лошадиному крупу и не допускать перевеса собственного тела ни на правую, ни на левую стороны. Седло, хоть и непривычное для Джейн, оказалось поношенным и на удивление удобным, а воспоминания Уинифред быстро помогли найти оптимальное положение и установить баланс, а заодно и правильно расположить складки юбки.

Часа через два скачки в южном направлении Джейн перестала владеть мимикой. Лицо словно застыло под ледяным ветром, что без перерыва свистел в ушах. Джейн отпустила уздечку, надвинула на рот и нос шерстяной шарф, подоткнула его под воротник. Плащ Сары оказался гораздо плотнее и теплее, чем пунцовый, который она отдала взамен; Джейн мысленно благословляла Сару за удачную идею. И все равно утренний холод проникал сквозь меховую опушку перчаток, жалил щеки, которые никак нельзя было защитить от его жестокости.

Давным-давно Джейн перестала восхищаться пейзажем. А ведь всегда считала, что свежему снегу дано волшебное свойство – самую прозаическую местность, например, ее родной Уэльс, превращать в страну фей. Поля и холмы сверкали восхитительной белизной в тусклом свете занимавшегося дня. В другой реальности эта картина заворожила бы Джейн, но сейчас она только досадовала на снег и ждала от него подвоха. Достаточно ли быстро они едут? Не сгинут ли бесследно на этой опасной дороге? Не станет ли очередной снегопад непреодолимым препятствием? Не падут ли лошади? Не замерзнут ли они с Сесилией насмерть? Утихнет ли когда-нибудь этот надсадный ветер?

По всей видимости, Сесилию терзали те же страхи.

– Может быть, зря мы не поехали прямым путем, милая Уинифред? – спросила она, стараясь перекричать ветер.

Джейн обернулась.

– Бран советовал держаться подальше от Дамфриса и Карлайла. Там кишмя кишат королевские солдаты.

– А сколько до Ньюкасла?

Джейн чихнула и утерла нос платком, прихваченным из мужнина комода.

– Около ста миль.

– В отличие от тебя, дорогая Уинифред, я никогда не была сильна в арифметике, – призналась Сесилия.

– Если будем ехать с такой же скоростью, часов через двенадцать доберемся, – пояснила Джейн.

Повисла пауза, во время которой Джейн с ужасом вникала в смысл собственных слов.

– Тогда нужно прибавить скорости, Уини, – пролепетала Сесилия.

– Передохнем на первом же постоялом дворе, какой попадется после того, как минует самое теплое время дня, – распорядилась Джейн.

Она бросила на подругу Уинифред лукавый взгляд. К счастью для Джейн, глаза Сесилии сверкнули – она еще способна была понимать шутку. Сесилия улыбнулась сквозь шарф – теплого времени день не сулил вовсе.

Хвала Господу, ветер унялся. Ехали теперь в тишине, нарушаемой только храпом коней да кашлем и тяжким дыханием обеих женщин. Увы, отдых от ветра оказался недолгим, ибо Господь весьма изобретателен. Ветер сменился снегопадом. Пухлые снежинки замелькали в воздухе; поначалу редкие и мягкие, за час они превратились в колючий буран. Температура воздуха понизилась. Джейн едва различала дорогу – и то лишь благодаря прутьям живых изгородей, кое-где выглядывавшим из-под снега. Им встретился только один всадник; коснулся шляпы при виде дам и проехал мимо, не проронив ни слова; последнему обстоятельству Джейн очень порадовалась. Для разговоров было слишком холодно. Уж конечно, мороз сделал людей заложниками домов и каминов; мало кто покинул сегодня свое жилище, а кто покинул, того крайняя нужда заставила. Еще примерно через час они поравнялись с телегой, в которой ехало семейство с шестью маленькими детьми, закутанными в тряпье. Джейн и Сесилия рады были, что приближаются к городу – наверняка Ньюкаслу – не одни, а в компании приличных людей.