Да, об этом каждый школьник знает. Вся история мира начинается на территории Лархарры, где людям впервые удалось перенять силу драконов. Вернее, с нее начинается современный мир, потому что, не будь иртханов, сидеть бы человечеству сейчас под землей, изредка выбираясь на охоту.

Мы быстренько обошли павильон, и, когда вернулись, мне влетело от Геллы за то, что ходила по жаре, и за то, что «нормально поправить макияж за пять минут невозможно». Но его все-таки поправили, и потом ждали Гроу, который «задерживался», как полагается начальству, которое по определению опаздывать не может. За это время я успела еще несколько раз прочитать следующую сцену в сценарии (разговор, где Даармархский сообщает Теарин о том, что она станет наложницей) и даже почувствовать себя в какой-то мере звездой. Потому что на меня пялились все, начиная от ассистентов и заканчивая операторами.

В общем, наверное, со временем я к этому привыкну.

Гроу явился с таким видом, словно это мы все опоздали (и заодно павильон, который отлучился в туалет, ага), в нашу с Рихтом сторону посмотрел исключительно постольку-поскольку, а после начались съемки. Никогда бы не подумала, что одну сцену с коротким перерывом на обед можно снимать полдня, но, как выяснилось, можно. К тому моменту когда Гроу скомандовал «снято», я чувствовала себя как просроченные прессованные водоросли. В смысле, сплющенной в тонкий листик и рассыпающейся после вскрытия упаковки.

Упаковку, к слову, вскрывали стилисты, за что я была им искренне благодарна. Точно так же, как за помощь с макияжем. Геллы уже нигде не было видно, но ее присутствие сейчас и не требовалось. Девушки-ассистентки с такой ловкостью превратили Теарин в Танни, что я даже поспать не успела.

— Контракт пришлю вечером, — сообщил Гроу, заглянув в гримерную, — будь любезна изучить до утра.

И свалил раньше, чем я успела пожелать ему доброго пути. При всем желании ни спорить, ни думать сейчас о чем-либо сил не было. Единственная осознанная мысль (как добраться до кровати) вряд ли имела отношение к нашему деловому сотрудничеству. Поэтому, когда Рихт предложил подвезти, отказываться не стала.

Его флайс на стоянке — темно-красный «Лаунж» последней модели напоминал о закатном солнце над песками Лархарры. Собственно, солнце уже и закатывалось в точности, как мои глаза. Я забралась в машину и устроилась на сиденье в обнимку с сумкой. До дома мы добирались в молчании: Рихт, судя по всему, понял, что проще пообщаться с аудиосистемой, поэтому включил музыку. Под мягкие и какие-то экзотические мотивы я почти соскользнула в сон.

В таком же состоянии доползла до дома, на автопилоте выгуляла Бэрри, покормила ее и себя, а потом упала на кровать. Пообещала себе, что полежу минут десять и пойду читать контракт, и закрыла глаза.

— Мне плевать, насколько он гениален, Марргент! Он. Выставил. Меня. Как мальчишку!

Ронхард Гайер поставил бокал с тоньясом на стол, если так можно выразиться. Стекло жалобно звякнуло о дерево, вся мебель в этом кабинете была из дерева и стоила целое состояние. Впрочем, генеральный менеджер «Гранд Пикчерз» вполне мог себе это позволить: в точности так же, как и элитные сигары. Дым, напоминающий аромат дорогого ликера «Венджер», заставлял Гайера беситься еще больше. Этот дым, тянущийся от зажатой между длинными пальцами сигары, как бы говорил: «Плевать я хотел на твои проблемы».

— Ты же сам понимаешь, Рон, я ничего не могу сделать. В переданных на экранизацию правах четко указано одно условие: режиссер Джерман Гроу.

— К наблам права! — прорычал Гайер. — Он зарвался, и ты это прекрасно понимаешь. В любом контракте четко сказано, что если кто-то не справляется со своими обязанностями…

— А он не справляется?

В кабинете пентхауса на восемьдесят шестом этаже свет был приглушен, из-за чего огни Зингсприда за панорамными окнами сияли еще ярче. Марргенту Гарренджеру недавно перевалило за шестьдесят пять, но выглядел он, как и большинство в их бизнесе, лет на десять моложе. О возрасте говорило разве что серебро в волосах, немногочисленные морщины и тяжелые складки у губ (генеральный «Гранд Пикчерз» терпеть не мог подтяжки и пластику). Тяжелый взгляд, устремленный на исполнительного продюсера, заставил того осечься. Тем не менее отступать он не собирался.

— А по-твоему, справляется? Он притащил на съемки эту девицу…

Гарренджер поднял руку, подтянул к себе мобильный и запустил через приложение проектора видеозапись.

— Танна Ладэ? Идеальная Теарин Ильеррская?

Разговор проходил в кабинете Марргента, в здании «Гранд Пикчерз». Рон хорошо знал обстановку и характерный вид: выделяющуюся на фоне города Вайовер Грэйс с восточной стороны.

— Не идеальная. Это она, — произнес Гроу.

— Слушай, — генеральный менеджер положил ладони на стол, — я понимаю, что твое прошлое и знакомство с Леоной Халлоран накладывает определенные обязательства…

Взгляд Гроу стал ледяным. Не просто ледяным, даже через голограмму Рон почувствовал исходящий от него холод.

— Халлоран не имеет к этому ни малейшего отношения. — Слова крошились, как сухой лед в измельчителе. — Это только мое решение.

Марргент приподнял брови:

— Ты сейчас говоришь серьезно, Джерман? Эта пигалица без намека на актерское образование?

На лице Марргента отразилась вся глубина скепсиса, но Гроу только подался вперед:

— Спорим, я сделаю из нее звезду, Марр?

— Спорим?

— Ага. На твою виллу в Вестер-сайд.

— И что на кону с твоей стороны?

— Не считая карьеры? Облажаюсь — получишь мой особняк в Фэнсбери.

— То есть ты настолько в ней уверен?

— Я уверен в себе.

Марргент откинулся на спинку кресла:

— Судя по твоему виду, ты уже все решил. У меня только один вопрос: что ты собираешься делать с Мелорой?

— А с ней надо что-то делать?

— Ладно, не с ней. С ее отцом. Что мне сказать ему, когда он позвонит?

— Пусть звонит сразу мне. Мелора играет не Теарин, а себя.

— На пробах ты этого не заметил?

— На пробах она хотя бы пыталась ее понять.

Гарренджер коснулся экрана, и проекция погасла. У Рона непроизвольно дернулась щека: видеть Гроу после сегодняшнего унижения не хотелось совсем.

— Ну и к чему ты мне это показал? — поинтересовался он, потянувшись за тоньясом.

Он давно знал: все, что происходит в кабинете Гарренджера, записывается. В бизнесе никогда не мешает подстраховаться, особенно в шоу-бизнесе, тем более если ты забрался так высоко.

— К тому, что я сейчас говорю с тобой не как с коллегой, а как с другом, Рон. Эта запись уже у Ярлиса, и что он будет с ней делать, мне без разницы.

Рон потер подбородок и вернул бокал на место: