Эмма ногтем вскрыла конверт, вынула из него сложенный вдвое листок бумаги, после чего заглянула в конверт, но там больше ничего не было. Развернув письмо, Эмма прочитала его про себя и на мгновение прикрыла веки. На ее лице мелькнуло довольно странное выражение — не то разочарования, не то радости, Нед так и не понял. Потом она открыла глаза и пробормотала:

— Мой брат едет в Налгитас. — Она подошла к буфету, взяла стакан, снова уселась на стул и отмерила себе из бутылки щедрую порцию виски.

— Что ты хочешь сказать? — спросил Нед.

— Очевидно, он не испытывает особенного доверия к твоему мужу — да и к тебе тоже, — сказала Эдди, обращаясь к Эмме. — В письме наверняка говорится именно об этом.

— Совершенно верно. Он так и написал. Мне следовало знать, что выманить у него деньги будет не так-то просто. Если коротко, он хочет поближе познакомиться с моим мужем, чтобы все самому проверить. — Эмма подняла стакан и отхлебнула виски.

— Да, леди, сегодня у вас не самый счастливый день, — заметила Уэлкам, почесывая застарелый шрам у себя на руке. Нед не замечал прежде у нее этих шрамов и задался вопросом, за какие такие провинности она их получила. Уэлкам одарила его мрачным взглядом, спустила и застегнула рукав, после чего повернулась к Эмме и скомандовала: — Ну-ка прочтите нам письмо — да погромче!

Эмма положила письмо на стол и разгладила его ребром ладони. Чернила местами размазались, скорее всего, от пара, с помощью которого Эдди вскрывала конверт. Подперев голову руками, Эмма прочитала им письмо, не останавливаясь и не комментируя написанного.

«Сестрица!

Остается только удивляться, что за такой короткий срок ты нашла столь прибыльный, как ты утверждаешь, объект для инвестиций. Но, наслушавшись о перспективах развития западных территорий и об отсталости тамошнего населения, я полон решимости выяснить на месте, стоит ли вкладывать средства в это предприятие. Я не настолько глуп, чтобы посылать тебе деньги, не проведя предварительно небольшого расследования. Но если при личной встрече мистеру Уитерсу удастся убедить меня, что означенный проект, равно как и он сам, заслуживают безусловного доверия, я приму ваши условия. Приеду в Налгитас в следующую пятницу тем же вечерним поездом, на котором отбыла ты. Прошу меня встретить.

Твой брат

Джон Роби».

— Что ж, очень толковое письмо, — хихикнула Эдди.

— А главное, радостное. Оно бы и священника заставило пуститься в пляс, — согласилась с ней Уэлкам, после чего они с Эдди залились визгливым смехом. Глядя на них, Нед невольно задался вопросом, как долго они вот так вдвоем накачивались спиртным.

Эмма допила виски, скрестила на столе руки и опустила голову.

— Завтра я сяду на поезд и уеду отсюда. Когда подыщу себе приличное место и обоснуюсь, то пошлю денежный перевод, чтобы заплатить Эдди за кров, стол и комнату, которые она мне предоставляла. — Голос у нее был усталый и звучал приглушенно.

Нед открыл было рот, но Эдди опередила его и заговорила первой:

— С чего это тебе взбрело в голову уезжать?

— У меня нет ни малейшего желания выслушивать обвинения в мошенничестве от собственного брата. — Эмма поднялась с места. — Пойду-ка я в свою комнату. Я очень устала; кроме того, мне надо упаковать свои вещи.

Эдди небрежно помахала в воздухе рукой.

— Ничего тебе паковать не надо, так что посиди с нами еще немного. Мы с Уэлкам уже все обмозговали. Роль твоего мужа сыграет Нед. Сразу говорю — это была идея Уэлкам.

Нед решил, что идея и впрямь неплохая, и так об этом и сказал.

Но Эмма придерживалась другого мнения. Вместо того чтобы снова сесть, она вцепилась пальцами в спинку стула и посмотрела на своих сообщников.

— Я не верю, что это сработает. Джон — парень ушлый.

Нед помотал головой, пытаясь стряхнуть охватившую его усталость. Все его грандиозные планы: женитьба на Эмме, покупка ранчо — оказались под угрозой, так как напрямую зависели от этих денег. Между тем Эмма, похоже, этого не понимала.

— Идея прекрасная. Думаю, нам не составит труда убедить его, что мы женаты, — сказал он дрогнувшим от отчаяния голосом. — В конце концов, он все равно узнает, что ты его надула. Так что лучше уехать из Налгитаса с деньгами, нежели с пустым карманом.

Эмма прикрыла глаза, и Нед спросил себя, уж не собирается ли она спать стоя. Ему оставалось только удивляться, что Эмма, пребывая в состоянии крайнего утомления, позволила себе пить виски. Его лично от подобной комбинации сразу бы бросило в сон. Эмма, однако, нашла в себе силы, чтобы сказать еще несколько слов.

— Я изнурена до крайности, а потому не в состоянии нормально мыслить. Позвольте мне обдумать этот: вопрос утром.

— В любом случае ты ничего не теряешь, — сказала ей Эдди.

Но Эмма, так и не прибавив больше ни слова, повернулась и направилась в свою спальню.

Когда дверь за Эммой захлопнулась, Эдди снова вооружилась бутылкой и налила виски сначала в свой стакан, а потом в стакан Уэлкам. Неду она виски не предложила. Она даже не подняла на него глаза, когда он повернулся и побрел к задней двери. Когда Нед вышел из дома и глянул напоследок в кухонное окно, Эдди и Уэлкам, низко склонив над столом головы, о чем-то беседовали. При этом каштановые кудряшки Эдди почти соприкасались с красным головным платком Уэлкам. Нед услышал, как Эдди, передразнивая Эмму, сказала:

— «Я изнурена до крайности… Позвольте мне обдумать этот вопрос утром…» Что ж, пусть думает. Но если она не придет ни к какому решению, мы сами все за нее решим.

* * *

Когда на следующее утро Нед вышел из сарая, то увидел Уэлкам, которая, снимая с веревки белье, с пеной у рта что-то втолковывала Эмме. Нед первым делом подумал, что Эмма осталась тверда в своем решении оставить Налгитас еще до приезда брата. Это сильно его огорчило, поскольку Эмма собиралась покинуть не только город, но и его, Неда, тоже. Однако в следующую минуту он понял, что Уэлкам говорит с Эммой о нем.

— Будете с этим беспутным в лунную ночь по горам скакать — никакого путного дела не сделаете, — сказала Уэлкам. — Забыли уже небось, какие такие бывают у леди путные дела? — Нед, признаться, мало что вынес из этого высокоумного изречения и был не прочь послушать Уэлкам еще немного, чтобы понять, к чему она клонит, но негритянка, услышав его шаги, замолчала.

— Ты о чем это тут поешь, а? — поинтересовался Нед.

Уэлкам фыркнула.

— О том, значит, что мисс Эдди по твоей милости вся исстрадалась и истомилась.

— Этого просто не может быть, — ответил Нед.

Эдди беспокоилась об успехе затеваемых им предприятий ничуть не больше, нежели он о процветании ее заведения. Возможно, впрочем, Уэлкам имела в виду кое-что другое. К примеру, Эдди и Уэлкам вполне могли догадаться о природе чувств, которые он питал к Эмме. Впрочем, Нед очень надеялся, что этого пока не произошло. Чем позже они обо всем узнают, тем лучше. Лишние сложности Неду были ни к чему.