—Помяни мое слово, ты скоро вернешься, — не раз говорила Лилиан, небрежно взмахивая рукой. И я ее вполне понимала: думать так было куда легче, чем по-другому.

Но я не вернусь, я это чувствовала, как чувствовала некоторые другие вещи в жизни. Однако я не жалуюсь, я прожила долго и неплохо. Даже без Уилла. Мне действительно повезло.

Кэролайн сама себя не узнавала. Начать с того, что она только что с удовольствием позавтракала на веранде в обществе Анетт и Лиа. С удовольствием — вот что ее потрясло. И дело обошлось без обмена колкостями. Анетт приготовила омлет, Лиа поджарила тосты и заварила чай, а сама она выжала сок из апельсинов. Второе потрясение состояло в том, что она расслабилась, хотя у нее совершенно не было к тому оснований. Ее единственный в этот день телефонный разговор с офисом был коротким и практически бессодержательным, что должно было ее насторожить, но не насторожило. Работа казалась чем-то далеким, дошло до того, что Кэролайн даже не заглянула в бумаги, которые привезла с собой.

Бен, однако, далеким не казался, хотя она не звонила ему больше суток. Она словно наяву слышала его голос, говоривший, что ей нужно сделать выбор. Уже от одного этого она должна была бы не находить себе места. А тут еще Джинни. Ей бы злиться на Джинни, но она не злилась. Кэролайн чувствовала необъяснимое спокойствие. Даже курить не хотелось. Она легко представляла себе, как берет сигарету, вставляет в рот, чиркает спичкой и делает первую, самую глубокую затяжку, от которой ее легкие наполняются чем-то смертоносным, но восхитительно приятным. Казалось бы, она должна была жаждать этой отравы, так ведь нет.

Кэролайн никогда не была суеверной и гордилась тем, что всегда признает только факты. Бен первый обвинял ее в рассудочности, но здесь с ней что-то произошло. Резкие мысли не удерживались в голове, гнев мгновенно испарялся, а беспокойство если и посещало ее, то лишь ненадолго. Она словно размякла. И как ни дико это прозвучит, она почти готова была поверить, что в самой атмосфере Старз-Энд есть нечто особенное, сильно действующее на людей. Вот почему в десять утра она была в Даунли и сидела на крыльце лавки Саймона Фэллона. Саймон был плотником и специализировался на изготовлении напольных часов, во всяком случае, так сообщили ее источники — художники, с которыми она разговаривала накануне. Но эти люди упомянули имя Саймона отнюдь не в связи с часами. Саймону было без малого девяносто лет. Если и существовала некая легенда, связанная со Старз-Энд, то узнать о ней следовало у Саймона, по крайней мере так считали ее новые знакомые. Кэролайн хотелось думать, что все это ерунда, но скептик в ней уступил женщине, которая желала узнать побольше.

В переулке показался невысокий старичок. Кэролайн выпрямилась. Когда он подошел к магазину, она встала.

— Вы Саймон?

— А вы, должно быть, Кэролайн. — Голос у него был такой же старческий, как и морщинистое лицо. — Мне сказали, что вы придете.

— Значит, те, кто это сказал, были осведомлены лучше меня, — задумчиво проговорила Кэролайн.

Старик толкнул дверь своего магазина и сделал Кэролайн знак следовать за ним. Внутри, как группа приятелей, в разной степени обнаженности стояло четыре корпуса часов. Кэролайн восхищенно, во все глаза смотрела по сторонам.

— Я рассудил, что рано или поздно вы все равно появитесь, — заметил Саймон.

Кэролайн дотронулась до одного из корпусов.

— Какая красота!

— Я продаю их королям.

— Правда?

— И кинозвездам. Мои цены немногим по карману. — Что, так дорого?

— Каждая вещь уникальна.

Кэролайн потрогала верх одних часов, середину других. Бен не работал по дереву, потому она тоже в нем не очень разбиралась, но чтобы распознать превосходное качество работы Саймона, не нужно было быть большим специалистом.

Она повернулась к хозяину и увидела, что тот прислонился к верстаку в ожидании.

— Мне говорили, что вы живете здесь дольше других. Старк кивнул:

— Да, все восемьдесят семь лет.

— И что вы хорошо знаете Старз-Энд.

— Да, я там время от времени бываю.

— Вы можете рассказать мне его историю? Старик хмыкнул:

— Которую? В таких местах полно легенд.

— Я хотела услышать про влюбленных.

— Ах эту… Почему вы хотите ее узнать?

— Мне кажется, это важно.

Саймон с минуту изучал ее, потом пожал плечами:

—Пожалуй.

Он надолго замолчал.

Решив, что в эту игру могут играть и двое, Кэролайн уселась на пол между творениями рук Саймона, посреди стружек и опилок, и улыбнулась. Она может и подождать. Это была еще одна перемена, случившаяся с ней в Даунли: она стала удивительно терпеливой.

Саймон снова пожал плечами.

—Это место всегда привлекало внимание — еще бы, самый большой дом во всей округе, да еще расположен так живописно, на самом берегу.

Кэролайн продолжала улыбаться.

— Говорят, дом из мечты. Естественно, что он оброс всякими слухами и легендами.

— И большая часть из них — выдумка?

— Некоторые, но не все.

Все еще улыбаясь, Кэролайн терпеливо попросила:

—Тогда расскажите мне эти «не все».

Саймон предупредил:

— Если вы рассчитываете услышать сказку со счастливым концом, ничего не выйдет. Это печальная история.

— Ничего страшного, я все равно хочу ее услышать.

— Они встретились летом.

— Когда это было?

— Давненько, еще до вашего рождения. Она тогда снимала Старз-Энд, а он там работал.

— Они полюбили друг друга?

— Верно. Ну и скандал был, доложу я вам.

— Почему? Потому что они были из разных социальных слоев?

— Потому что она была замужем.

Кэролайн задержала дыхание и медленно выдохнула:

—О-ох.

—Вот именно «ох». Муж приезжал на выходные и каждый понедельник возвращался в город на работу. Пока его не было, она спала с садовником.

Кэролайн представила Джесса Крэя, но конечно, эта история произошла еще до его рождения.

— И что было дальше?

— Кто-то сфотографировал их вместе, снимок попал в газету.

— Фотография была компрометирующей?

— В вашем понимании — нет. Но в мое время женщине достаточно было посмотреть на мужчину с обожанием, и если это был не ее муж, она считалась падшей. Муж увидел фотографию.

— И что же он сделал?

— Сказал, что им нужно возвращаться домой. Все равно лето уже кончалось.