Со времени составления Текстов саркофагов «менталитет» умершего сильно изменился. Он уже не несчастное потерявшееся существо, которое пытается найти дорогу во враждебных местах, рассчитывая только на свои знания и помощь защитников, заинтересованных в его успехе. Еще до того, как предстать перед Осирисом, он объявляет себя богом и этим ему удается впечатлить всех, кто пытается преградить ему дорогу. Тяжкое испытание превращается в формальность. Причиной этой эволюции послужили сами знания, передававшиеся заупокойными текстами. Они всё полнее сообщают умершему нужную ему информацию, и он уже заранее готов к испытанию. Он уже больше не тот, кто пытается узнать необходимое для успеха его путешествия, — он тот, кто уже всё знает и всё уже изучил. Но доступ к этой информации ограничен. Умершим, которые умели читать, конечно, не приходилось бояться ужасов загробного мира, однако они всегда составляли лишь ничтожное меньшинство общества. Все остальные зависели от этого знания, которое им не принадлежало, которого они не получили и которое они были не в состоянии приобрести. Их спасение зависело от доброй воли тех, кто, оставаясь на земле, мог прочесть ради них нужные формулы. Однако всегда существовал риск, что эта добрая воля тоже окажется достоянием элиты. Фактически текст о семи вратах заканчивается пугающей оговоркой: «Всякий блаженный, для которого это прочтут, будет там как повелитель вечности и будет единым целым с Осирисом. Не читай ради кого попало, остерегайся!»

И вот, наконец, мы в тронном зале Осириса. Новоприбывших принимает Анубис. Бог уже давно знает о их приходе и говорит спутнику, который находится рядом с ним: «Слышен голос человека, пришедшего из Египта. Он знает наши дороги и наши селения». Кроме того, Анубису известно, что умерший, который преодолел все препятствия, уже, в сущности, знаком с организацией иного мира и оказывается здесь не совсем чужим. Анубис становится посредником между новоприбывшим и ассамблеей, которая заседает вокруг Осириса — последним судом. Пока кандидат на посмертное преображение ждет у входа, Анубис повторяет для аудитории все добрые дела, которые тот приписал себе перед ним, и заключает, поворачиваясь к нему: «Пусть твое взвешивание состоится среди нас». Перед тем как пройти в большую залу, умерший должен еще раз произнести названия двери, которую он должен пройти, ее перекрытия и порога, чтобы Анубис смог сказать: «Проходи, ибо ты знаешь». Теперь наступает страшное испытание — взвешивание сердца, вместилища тайных мыслей покойного, где хранятся его добрые или дурные дела. Перед Осирисом ставят весы. На одну из чаш кладут сердце, которое должно быть по меньшей мере одного веса с пером Маат, которое лежит на другой. Анубис совершает взвешивание, в то время как Тот, чтобы избежать каких-либо споров, записывает результат. Собрание, где председательствует Осирис, теперь терпеливо выслушивает два долгих перечисления грехов, которые умерший, если верить его словам, не совершал. Содержание этих «отрицательных исповедей», как их называют, не повторяется: напротив, они дополняют друг друга. Первая адресована непосредственно Осирису, вторая — сорока двум судьям ассамблеи. Умерший начинает с того, что приветствует бога умерших, как того требуют приличия: «Привет тебе, великий бог, Владыка Обеих Истин! Я пришел, дабы узреть твою красоту! Я знаю тебя, я знаю имена сорока двух богов, пребывающих здесь, на Великом Дворе Двух Истин, — они поджидают злодеев и пьют их кровь в день, как предстанут злодеи на суд Уннефера». Затем следует собственно декларация его невиновности: «Я не делал зла. Я не начинал дня с получения взятки от тех, кто должен был работать на меня… Я не кощунствовал перед богами. Я не лишал сироту его добра… Я не убивал. Я не приказывал убивать…»

Вторая декларация лишь расширяет и дополняет первую. Однако испытания умершего еще не закончились. Следуют еще три допроса, которые должны проверить его знание реалий загробного мира, без чего он не сможет постоянно здесь жить. Сорок два судьи просят его поведать о своей новой личности обожествленного человека. Еще следует уточнить места, которые он преодолел, чтобы прийти к ним, а также их имена. Наконец, он должен описать жесты, которые он исполнил и которые свидетельствуют одновременно о знании таинственных реликвий Осириса и забот, которых они требуют. Судьи довольны, но теперь перед кандидатом появляется еще одна дверь, на сей раз уже самая последняя, которая ведет в жилище блаженных. Нужно ответить на вопросы и назвать каждую из составных частей двери ее тайным именем. Привратник также не упускает случая спросить, что привело умершего в эти места и знает ли он точно, какому богу следует это сказать. Умерший, разумеется, знает, что теперь он пришел на встречу с Тотом. Это знание, о котором он с уверенностью говорит, обеспечивает ему свободный проход. Но и у Тота, в свою очередь, есть вопросы. Начинается диалог: «Кому я должен объявить о твоем приходе? — Объяви о моем приходе Тому, жилище которого — огненный потолок, стены — живые уреи, пол — вода. — Кто это? — Это Осирис. — Проходи! О твоем приходе объявлено». И только тогда умершего представляет Осирису его сын, Хор, который подтверждает, что он успешно преодолел все испытания. Осирис и его свита, наконец, позволяют новоприбывшему одеться во все новое и участвовать в заупокойной трапезе, которая им подана. Теперь умерший становится своим среди блаженных и видит, что его дальнейшее существование гарантировано жертвоприношениями.

В течение всей этой долгой процедуры чудовище, соединяющее в себе голову крокодила, заднюю часть тела бегемота и гриву льва, ждет, раскрыв пасть. Эта тварь, восседающая у весов и известная под именем «Пожирательница», тщетно ждет, когда же ей отдадут умершего. Это иногда происходит: если новоприбывший хоть чуть-чуть ошибется во время всех этих испытаний, показав, что он недостоин быть принятым среди праведников, ей немедленно прикажут его уничтожить. Однако отнюдь не все проклятые предназначены ей. Некоторые злодеи должны войти в страшный зал казней, где царствуют «Сидящие на корточках, творцы смерти в тайной зале истребления». На самом деле в загробном царстве обитает множество демонов, которые должны наказывать или пожирать грешников. Для этих мелких служителей преисподней, чьей задачей было нейтрализовать злодеев, все средства были хороши, но не все из них были смертельны (заточение в темницу, оковы, увечья). Ожесточенность, бесцеремонность и хитрость делали их опасными даже для блаженного, который старается себя защитить, чтобы никогда не попасть во власть «тех, кто в зале истребления среди тех, кто занят расчленением», и кто, как известно, питался сырым мясом. Даже триумфально преодолев испытания, умерший продолжает провозглашать: «Я не буду принесен в жертву хранителями чертогов Осириса, теми, кто творит резню». Следует подчеркнуть, что вообще-то Осирис проявляет большую жестокость или, по меньшей мере, безразличие, поскольку предоставляет каждому из этих служащих ему демонов случай помучить умершего. Их имена, которые говорят о их функциях, достаточно красноречивы: мучители, убийцы, злодеи, воители и т. п. Они также «те, кто едят своих отцов» и «те, кто едят своих матерей». Таким образом, Осирис в качестве средства своей защиты не исключает и каннибализм, и некоторые судьи в его трибунале носят имена, которые ясно говорят об этой практике: «разбиватель костей», «тот, кто питается кровью», «глотатель потрохов». Считается, что, судя по некоторым признакам, эти убийцы приносят «владыке жизни» в жертву даже плоть детей.