не мог не заметить, что Мария уже оделась в джинсы, белую футболку с v-образным вырезом и сникерсы. В ушах у нее были небольшие серебряные кольца, а на правом запястье болтались часы.

– Ты куда-то уходишь? – спросил он.

– Тут недалеко есть рынок, – ответила она. – Я собиралась сходить туда, прикупить пару вещей и что-нибудь поесть... Или, если хочешь, внизу улицы есть славное кафе...

– Я не собираюсь жить с тобой, – сказал Рид. Йоханссон нахмурилась. Он не хотел, чтобы его слова прозвучали настолько резко. Он все еще был слегка дезориентирован своим сном, который лишь добавил хаоса к происходящему. – Я имел в виду, что мне стоит сконцентрироваться на задаче.

– Конечно, – просто произнесла она. – Хотя, тебе в любом случае придется питаться...

– Что было между нами? – спросил он в лоб.

– Что? – моргнула она.

– Я знаю, что мы были коллегами, – сказал Рид, надевая свою футболку. – Сотрудниками. Друзьями. Но было же что-то еще? – он хотел подтверждения. Вчера она поцеловала его. Он сделал тоже самое в ответ. Он остался на ночь, но спал на диване. Он не знал ее. Но ощущение того, что между ними было нечто большее, чем дружба, не покидало его.

– Можно сказать, что между нами всегда была... хм, какая-то искра. Мы оба хотели большего, – глубоко вздохнула Йоханссон.

Рид кивнул. Казалось, каждый раз, когда она приближалась достаточно для того, чтобы ощутить ее аромат или заглянуть в серые глаза, в памяти мелькало короткое видение. Они на пляже. Смеются в баре, заказывая один напиток за другим. Гоняют на веспах по улочкам Италии.

Но каждое такое видение быстро растворялось, вызывая при этом приступ головной боли. Рид заметил, что стал запрещать себе думать о ней, активно стараясь избегать подобных воспоминаний.

– То есть мы никогда не... – ему нужно было задать этот вопрос. Он чуть не сказал «мутили» – слово, которое он подхватил от своих студентов и которое вряд ли подходило для данной ситуации.

– Я этого не говорила, – улыбнулась она.

– Ох, – ответ был нечетким и Риду это не понравилось. Как минимум это объяснило бы, почему Мария казалась такой знакомой. – И когда?

– Ты правда хочешь поговорить об этом? – смущенно пожала она одним плечом.

Рид не был уверен. У него были и другие вопросы. Если это произошло, то где? Была ли Кейт жива на тот момент? Если нет, то сколько времени им потребовалось, чтобы поддаться импульсу? Это произошло случайно под воздействием алкоголя или же взаимность продолжалась длительное время? Подобные вещи кажутся обыденными, но ему вдруг стало очень важно знать детали их интимных встреч. Это дало бы хоть какое-то понимание того, кем был Кент Стил. Каким человеком он когда-то являлся.

В то же время, не зная деталей и не помня отношений, оставалась вероятность, что их никогда и не было. Рид не хотел больше ничего спрашивать. Отчасти потому, что боялся вспоминать то, что могло ему не понравится, а отчасти потому, что не был уверен, что сможет воссоздать в памяти все детали и тогда ему придется поверить Марии на слово. Ответы могли так же быть ему не по душе.

Судя по всему, его внутренняя борьба отразилась на лице, поскольку Йоханссон мягко предложила:

– Ты всегда был ей верен, если вопрос в этом.

Рид не ответил. Он прекрасно понимал, что она могла просто сказать ему то, что он хотел услышать, но все же стало немного легче. Кейт была любовью его жизни. Он не мог принять то, что изменил ей.

Мария присела на диван возле него. Их бедра почти соприкоснулись.

– Ты... Ты помнишь ее, так?

– Конечно.

– А... хм... конец?

– Да. Конечно, – ответил он. Рид боялся произносить это вслух и долго обсуждать. Но сейчас казалось, что это просто необходимо. – Кейт умерла от эмболии, которая вызвала инсульт. Да, я все это помню.

– Да, – пробормотала Мария. – Удар.

Дискомфорт был практически осязаем. Комната, казалось, накалялась. Рид встал, одел джинсы, носки и ботинки.

– Ты права, – произнес он слегка громче, чем стоило. – Нам стоит перекусить. Но сначала я хочу, чтобы ты рассказала мне обо всех зацепках, которые удалось нарыть, преследуя киллера.

– Ты о чем? – нахмурилась Мария.

– Вчера, когда мы разговаривали, ты сообщила, что преследовала убийцу из Братства, но не нашла ничего существенного. Ты обманула меня, – на самом деле он не был уверен, но решил использовать блеф. Он не мог просто сидеть здесь и делиться всем, что знал, пока не удостоверится, что ей можно доверять. А пока он не верил. Не до конца.

– Да, я соврала, – призналась Мария, коснувшись нижней губы. – Но лишь потому, что я не хочу, чтобы ты снова начал преследовать его. Есть причина, по которой я остановилась.

– Ты собираешься назвать мне ее? – нетерпеливо спросил он, немного подождав.

– Я считала, что ты умер, – пробормотала она. – Мы все так считали. А теперь ты здесь. И я боюсь, что если ты продолжишь в таком темпе, то скоро действительно погибнешь.

«Просто останься ненадолго», – эхом разнесся ее голос из сна.

– Говори, – потребовал он.

Она молчала. Ее серые глаза избегали его взгляда. Сон снова мелькнул в голове: Кейт, обезумевшая и перепуганная, растворилась в Марии, держась за него и умоляя остаться...

– Говори! – Рид ощутил, как его лицо краснеет от злости. Его рука, словно сама, дернулась к кружке и сбросила ее на пол. Мария вздрогнула, когда та ударилась о стену, оставив следы черного кофе на белой штукатурке.

– А вот и ты, – тизо произнесла она. – Вот он Кент, которого я знаю. – Ее взгляд медленно остановился на нем. – Клянусь, ты с каждым днем все больше возвращаешься.

Рид быстро отвернулся, скорее от смущения, чем от злости. Он никогда раньше так себя не вел, во всяком случае, будучи Ридом Лоусоном. Она была права. Эта новая личность, или же старая, постепенно возвращалась. Он не знал, как остановить процесс превращения в Кента, и не был уверен, что вообще хочет этого.

Он уставился в кухонное окно. На площади бурлил фонтан черепах. Солнце заходило за отель Маттеи, стоявший напротив их дома.

– Прости, – произнес он. – Это