– Как же я скучаю, малышка… – в беспамятстве бормотал Ян, прикусывая мою нижнюю губу и тут же жадно зализывая место укуса.

Я, если и хотела что-то сказать, то уже давно забыла, как связывать буквы в слова. Все, что я могла, это податливо отвечать на поцелуи и пытаться удержаться на ослабевших ногах. Я совсем забыла, где мы находимся, что нас могут увидеть, что еще полчаса назад я целовалась с другим…

Уперевшись ладонью о стену возле моей головы, Ян обжег меня сумасшедшим взглядом исподлобья и хрипло проговорил:

– Давай попробуем сначала, Крис. Я не стану давать тебе пустых обещаний, но мы должны хотя бы попытаться что-то придумать.

Его пылающие глаза проникали в самую душу, взволнованный голос заставлял нутро вибрировать, а произнесенные слова медленно, капля за каплей, растекались по венам жгучим ядом, способным убить и воскресить одновременно.

Чувствуя, как к глазам подступают удушающие слезы, я подняла голову и, облизав воспаленные губы, замерла. Обида все еще жила во мне. Также, как и страх быть снова брошенной и растоптанной. Но как же мне отчаянно хотелось поверить в чудо!

Ян с надеждой смотрел на меня, ожидая ответа. И я знала, что должна сказать. Но голос подводил меня. Казалась – еще одна секунда, и я разревусь, как ненормальная.

Зажмурившись, словно перед прыжком с тарзанки, я набрала воздух в легкие, чтобы, наконец-то, ответить Яну, но меня опередил другой мужской голос.

– Кристина, он тебя обидел? Почему ты плачешь?

Прямо за спиной Яна стоял Женя и во все глаза смотрел на меня. Я медленно подняла руку и провела кончиками пальцев по лицу. Я действительно плакала.

Ян

Крис снова ускользала от меня. До скрежета сжав зубы, я наблюдал, как она, расправив плечи и неестественно выпрямив спину, делает решительный шаг в сторону Жени. Да твою мать!

Еще секунду назад эта девушка сходила с ума от моих поцелуев и обжигала ошалевшим взглядом из-под дрожащих ресниц, а теперь отшатывалась от меня, как от самого дьявола! Какого черта?!

Мне хотелось рвать и метать. Судорожно втянув воздух, я привалился плечом к стене и во все глаза уставился на идеально прямую Кристину, вставшую между мной и Женей.

Она была прекрасна даже в этом обличии – похолодевшая, напряженная, вытянутая в струну Снежная королева. Боже, я хотел ее любой! Но какого черта она отводит глаза и улыбается этому пижону-физруку?!

– Все нормально, Жень. Пойдем за столик, Аида с Костей нас уже, наверное, потеряли, – кровь шумела в ушах, но я хорошо расслышал спокойный голос Кристины.

Надо же, как быстро она пришла в себя. Может, Евгений-мать-его-Александрович целуется лучше, и синеглазка решила провести остаток вечера с ним?!

– Крис, ты так и не ответила на мой вопрос, – резко бросил я, скрещивая руки на груди.

Я чувствовал, как обида и злость пульсируют по венам, как от ярости темнеет в глазах, но мой голос был бесстрастным, а взгляд цепким и твердым. Твою мать, что еще мне нужно сделать, чтобы убедить Кристину в своих серьезных намерениях? Предложить руку и сердце? Отказаться от перспективной карьеры в Нью-Йорке и остаться в России, где я даже не мог найти нормальной работы?..

– Ян, пожалуйста, не дави на меня, – чуть не плача, простонала Кристина, разом растеряв всю свою холодность.

Мне пришлось задержать дыхание и опустить веки, чтобы не рвануть к расстроенной малышке и не заключить в свои объятия. Не сейчас. Не так. Не при этом пижоне, сверлящем меня недобрым взглядом.

– Ок, – сверкнув ухмылкой, я поднял глаза и подмигнул Кристине.

Я подожду.

Последний месяц я только этим и занимаюсь – жду, когда синеглазка перестанет убегать от самой себя и сделает меня самым счастливым паршивцем на земле.

Вот только время утекало, как вода сквозь пальцы, – я физически ощущал это. И не мог ничего сделать. От этого меня ломало, как наркомана, резко соскочившего с иглы.

А я-то, дурак, думал, что любовь – это сплошная эйфория, кайф и чувство полета. Идиот. Теперь-то я знаю, что любовь – это терновый венец шипами вовнутрь.

Любовь – это рассеченная кожа. Это боль, тоска и жжение в груди. Любовь – это бессилие и неспособность взять себя в руки. Это самое разрушительное чувство, которое я когда-либо испытывал.

Но если бы у меня была возможность вернуться назад и избежать знакомства с Крис, я бы послал всех к черту и снова нырнул в этот омут с головой.

Потому что еще никогда я не чувствовал себя настолько живым и настоящим.

***

После третей рюмки абсента меня слегка отпустило. Я сидел за барной стойкой, откинувшись на стуле, и, постукивая зажигалкой по столешнице, разглядывал танцующих людей. Все-таки танец многое говорит о человеке. Также, как и секс. В эти моменты человек наиболее беззащитен и честен. И его можно раскусить в два счета.

Девушек, которые пытались притворяться и играть какие-то выдуманные роли, в моей жизни хватало. Но я сразу вычеркивал их из своей жизни. Потому что больше всего ненавидел фальшь.

Повернув голову, я безошибочно точно выхватил взглядом тонкую фигурку, свободно двигающуюся на танцполе под ритмичную музыку. Вот в ком вообще нет искусственности. Кристина была большим открытым ребенком, не способным на обман. Она вся была как на ладони. Даже когда пыталась казаться отстраненной и хладнокровной.

Уж я-то знал, какая она настоящая. Как пылают ее глаза, когда мы остаемся наедине. Как краснеют нежные губы, когда я впиваюсь в них поцелуем. Как звонко она смеется над моими идиотскими шутками. Как порой задумчиво и грустно смотрит вдаль, думая о чем-то своем. В такие моменты мне всегда хотелось обнять синеглазку и крепко прижать к себе, зарывшись лицом в пушистое облако волос. Будто я предчувствовал, что однажды мы станем друг другу чужими, и мне останется лишь издалека наблюдать за девушкой, укравшей мое сердце.

Так и случилось.

Попивая абсент, я сидел и смотрел, как Крис отрывается со своими друзьями, как сверкают ее огромные глаза под лучами светомузыки, как изящно двигается гибкое тело…

– Повтори, братан! – махнул я бармену, кивая на опустевшую рюмку.

На сегодня он был моим лучшим другом. Молчаливым, понимающим и с бутылкой крепкого напитка под рукой. Что еще нужно для прекрасного вечера?

– Есть повод? – слегка запыхавшись, выпалила Лера, падая на стул рядом со мной.

Пьяно ухмыльнувшись, я покосился на подругу. За считанные минуты она умудрилась безболезненно внедриться в компанию Кристины и сдружиться и с ней, и с Аидой. Даже Костя, узнав об ориентации Леры, смотрел на девушку с легкой жалостью и всячески опекал ее. Не удивлюсь, если в скором времени он начнет ненавязчиво знакомить Леру со своими друзьями, приговаривая, что крепкий член ничем не заменишь.