– Я ненавижу ложь, Миша, ненавижу… Меня выворачивает от неё.

До неё всё было иначе.

И он сам был другим.

Нет, Зареченский не стал мягче или лояльнее. Он лишь отменил запрет на любовь. Принял это чувство и каждый день наслаждался им.

Отдав дочь сестре, он, развязав галстук и послав его к пиджаку, вышел из спальни.

Он точно знал, где искать жену.

– Да твою же мать!

Нежный голос любимой женщины донесся до него, когда он уже стоял в дверном проеме спортивного зала.

Услышав отборное ругательство, Зареченский не мог не улыбнуться.

– Привет.

Настя, перестав отжиматься, резво подпрыгнула и встала на ноги.

– Привет, любимый.

– Снова ругаешься?

Хитрая, довольная улыбка засияла на лице Насти. Девушка, взяв с одного из тренажеров полотенце, промокнула лоб, повесила его на шею, как заправская спортсменка, и, наигранно, сексуально виляя попой, направилась к мужу.

– Но ты же ничего не слышал, дорогой?

– Ты становишься матерщиницей.

– Самую чуточку. И то, когда никто не слышит.

– Я слышал.

Она подошла к нему и встала в полуметре.

– То есть на этот раз номер не прокатит, и меня за ругательство ждут наказания?

Михаил, представив, что сможет сделать уже через пару часов с Настей, едва ли не заурчал, как довольный кот.

– Совершенно верно.

– А если я очень попрошу меня простить? Ай!

Михаил протянул руку и притянул жену к себе, впечатав её хрупкое, но уже подтянутое тело в свое. Настя, как только родила, начала осторожно подготавливать его к тому, что она снова будет заниматься боксом.

– Ты же не будешь возражать?

Попробовал бы он воспротивиться.

С тренером она занималась три раза в неделю, плюс дополнительно ещё два дня по часу проводила в тренажерном зале. Его новая Настя оказалась заядлой спортсменкой и грозилась, что в скором времени уложит его на лопатки.

Что ж, он возражать не будет. Ему нравится, когда Настя сверху.

Сейчас же он притянул её к себе и запустил руки в белокурые волосы жены, что были убраны в высокий «хвост».

– Можешь попробовать попросить.

Зареченский не удержался и лизнул шею жены.

– Миша! Я всё мокрая!

– Мокрая… мммм…

– Потная, я имела в виду, маньяк ты озабоченный!

Она кулачком ударила его в грудь.

– Ты вкусная, ты чертовски вкусная… А я тебе говорил, что твоя кожа имеет запах и вкус клубники с миндалем?

Конец