— Вы ошибаетесь, — резко сказал Фокс. — Пожалуйста, сядьте. Это как раз те вопросы, которые я хотел задать Торпу, как только прочитал вчера письмо. Теперь его нет в живых, и я вынужден спрашивать у вас. Я не собираюсь говорить вам, почему они важны, но можете поверить мне на слово, что это так. Так где вы учились?

— Вы действительно полагаете, что это важно? — нахмурился Кестер.

— Да. Он сел на место.

— До десяти лет я ходил в среднюю школу в Солсбери.

Потом наша семья переехала в Спрингфилд, штат Массачусетс, и там я закончил два последних класса. Затем поступил в Дартмур и закончил его через четыре года.

— Вы не бывали в Канаде?

— Никогда.

— А вообще за границей?

— Лишь однажды, два месяца летом 1929 года.

— Большое спасибо. А вы, случайно, не знаете, где родился Люк Уир?

— Знаю. Мейкон, штат Джорджия. Его родители и сейчас там живут. Мистер Торп посылал им подарки к рождению каждый год.

— Он был замечательным человеком. Поскольку Люк служил у Торпа более двадцати лет, вряд ли он мог надолго выезжать, скажем, на Британские острова. Или мог?

— Очень ненадолго. Он бывал там с мистером Торпом в коротких поездках.

— Но не каждый год на охоту или что-либо подобное?

— О нет.

— Так, это насчет вас двоих. Теперь сын и дочь. Или лучше их мать вначале. Вы не знаете, она была американкой?

— Да. Послушайте, Фокс, это же просто смешно. Никакое, даже самое буйное воображение…

— Оно здесь ни при чем. Поверьте мне на слово, я занимаюсь делом и не отступаю в сторону ни на шаг.

Миссис Торп родилась в этой стране?

— Да. Я готов дать вам о ней краткую биографическую справку. Вас, кажется, интересует Великобритания.

Она была там лишь раз или два. Она мало выезжала за границу, а когда бывала там, то проводила время обычно во Франции или Италии.

— А как насчет гувернанток? Мисс Джандорф, которая водила Джеффри в зоопарк, и мисс Лефкорт, посещавшая с ними музей? Вы что-нибудь о них знаете?

— Ничего. Я тогда не работал у Торпа.

— А где учились дети Торпа?

— В частных школах здесь, на востоке. Миранда закончила школу Сары Лоренс, а Джеффри три года учился в Гарварде, но не закончил.

— Часто они бывали в Англии?

— Миранда никогда, я в этом уверен, а Джеффри, кажется, раза два.

— Большое вам спасибо.

Фокс наклонился вперед и поморщился, почувствовав, что рубашка прилипла к спине.

— Теперь еще одно: мне нужно кое-что сделать, а мою связь с внешним миром ограничили. Я мог бы добиться свободы — заставить их арестовать меня, а потом выплатить залог, но это потребует времени. Нужно узнать, не является ли кто-то из деловых партнеров Торпа, которые были здесь сегодня, англичанином или выходцем из Англии. Или, может быть, кто-то из них получил образование в Канаде, Англии или Австралии.

Или провел там много времени.

— Может быть, вам это и нужно знать. Мне — нет.

— Очень нужно. Не позвоните ли вы по телефону и не узнаете ли? Это будет нетрудно выяснить. Они люди известные. Обычно такие сведения не составляют тайны, и вам нечего бояться, даже если Дервин будет сидеть рядом. — Фокс встал. — Сделаете?

— Все это звучит так нелепо…

— Согласен. Так сделаете?

— Да.

— Вот и хорошо. И еще. У вас у самого не возникло никаких подозрений насчет автора этого письма?

— Нет. Мистер Торп был способным и трезвым бизнесменом и финансистом. Думаю, нашлись бы тысячи людей, считающих себя его жертвами.

— Вы прекрасно это выразили. — Фокс взял свой пиджак. — Насчет выводов, которые я перед вами недавно разворачивал, можете не волноваться — пока я не разузнаю, каким образом вы завладели шарфом мисс Грант и моим револьвером.

Беллоуз, предпринимая героические попытки, чтобы по-прежнему выглядеть настоящим и хорошо откормленным дворецким, несмотря на ужасное соединение жары и внезапной смерти в доме, стоял навытяжку перед хозяйкой, которая отныне будет выплачивать ему ежемесячное жалованье, и кивал в ответ на ее распоряжения.

— Да, мадам, согласен. Мясо, приготовленное на свежем воздухе, внесет аромат праздничности. В столовой я могу поставить вентиляторы.

— Да, думаю, так будет лучше, — сказала Миранда. — Я поговорила с мистером Дервином. В библиотеке накроете стол на четверых; там будут сам Дервин, его помощник, полковник Бриссенден и кто-то еще, наверное, инспектор полиции, который только что прибыл из Нью-Йорка. Человек десять или даже больше поужинают в вашем помещении. Точное количество вы можете узнать у полковника Бриссендена. Поскольку мистер Макэлрой остается, здесь за столом будет девять человек. Кресло отца пусть стоит там, где всегда, оно останется пустым.

Мой брат займет свое обычное место.

— Да, мадам. Накрыть стол к восьми часам?

— Хорошо бы. — Она взглянула на часы. — Через сорок минут. Могу тебя успокоить: сегодня никаких поздних гостей не будет. Все уже здесь.

— Да, мадам. Хочу заранее попросить вас быть снисходительной на случай отступлений от обычного порядка. Я только что слышал, как кухарка Редмонд жаловалась горничной Фолсом, что боится сегодня что-нибудь сделать не так, потому что за столом среди гостей будет сидеть убийца.

— Обещаю, что ничего не замечу. Я сама могу сегодня что-нибудь пролить или уронить.

— Да, мадам.

Оставив его, Миранда пришла через столовую. Ее появление там прервало беседу между кухаркой Редмонд и садовником, которые переговаривались через открытое окно. В западном коридоре расположился мускулистый гигант. Он сидел на газете, которую постелил на персидские подушки, и, увидев хозяйку, поспешно прикрыл зевок огромной ладонью. Через открытую дверь дома Миранда бросила взгляд на полицейского, стоявшего у края террасы в тени увитой розами решетки и беседующего с Генри Джорданом, с которым ее отец вместе плавал на лодке и о котором она прежде никогда не слыхала. Следующий коридор привел ее в гостиную; увидев сидящих там в углу Эндрю Гранта и Текумсе Фокса, Миранда постояла немного в нерешительности и подошла к ним.

— Мы могли бы закончить сейчас тот разговор, если вы хотите, — обратилась она к Фоксу.

Минуту он разглядывал ее, потом покачал головой.

— Нет, спасибо. При таком дерзком выражении ваших глаз он не сулит ничего хорошего. Кроме того, я уже занялся тем револьвером.

— Вы ошибались, когда…

— Нет, не ошибался. Простите. У меня есть еще небольшое дело… — Он поднялся, чтобы уйти, но обернулся на ее голос.