Легальные торговцы спиртным, дорожащие лицензией, подчинились президенту, зато активизировались подпольные перекупщики и самогонщики. Уже в воскресенье 5 сентября цифры отравлений суррогатами угрожающе поползли вверх. «Этого и следовало ожидать, — передал журналистам через своих адвокатов Т. Дзагоев (его пока еще держали в КПЗ). -Лучше уж люди пили бы, как обычно, нашу «Задиру» или «Полушку», чем лак для ногтей или полироль. Взрыв в Бес-лане — досадная случайность, нарушение технологии. Обычно у нас никто не взрывается, мамой клянусь».

Между 4 и 15 сентября российские СМИ, печатные и электронные, больше тысячи раз откликнулись на президентскую речь; количество комментариев на эту тему в сети Интернет подсчетам не поддается.

«Арбитман покусился на сокровенное, — с трагическим надрывом писал в передовице газеты «Завтра» ее главный редактор А. Проханов, — на душу народную, на ее плоть и кровь. Инородцу и иноверцу никогда не заглянуть на дно магического колодца прозрачной русской ментальности. Не расшифровать национального кода, переходящего от сына к отцу, от отца к деду (видимо, в обратном порядке? — Л. Г.), из поколения в поколение русичей. Не оценить пронзительной чеканности завета былинных богатырей, новгородских дружинников, суворовских гренадеров, бравых корниловцев и отважных буденовцев: «Пили, пьем и будем пить!» Арбитман и его клика мелки. В них нет размаха, полета вольного упорства. Им, гагарам, недоступно наслажденье буйством жизни…»

«Президент Арбитман, весною этого года переизбранный на второй срок, уже осенью перестал быть человеком-загадкой и оказался тем, кем он и является в реальности: банальным глуповатым популистом, — саркастически замечал в «Новой газете» Павел Вощанов. — Ну запретили мы бормотуху. Разброс дальнейших вариантов невелик. Дальше, по логике вещей, должно последовать либо квотирование закупки этилового спирта, либо госмонополия на оборот этилового спирта. Все это уже было, было, было, господа, и ничем, кроме обогащения чиновников, не кончилось. Президент Арбитман в своем выступлении обошел проблему акцизов. Он ни слова не сказал об алкогольной мафии. Через десять дней мы получим еще один набор трескучих фраз, и на этом все закончится. Беслан отстроят, Дзагоева выпустят, суррогатная водка явочным порядком вернется в других упаковках… Ничего не изменится».

«Поздно спохватились, — говорил, выступая по «Эху Москвы», сам Михаил Горбачев, первый и последний президент СССР. — Раньше надо было думать. Вот если бы Горбачеву не помешали доделать начатое в 1986 году, сейчас бы Советский Союз был самой трезвой страной в мире. И президент Рейган, и президент Буш, между прочим, Горбачева в этом смысле поддерживали. А критиковали Горбачева кто, помните? Свои же! «Минеральным секретарем» называли, анекдоты всякие, про Раису Максимовну опять же… Верно говорят — нет пророка в своем отечестве. Вот теперь вам вообще ничего и нет: ни пророка, ни отечества, ни трезвости. И президент Буш, как я погляжу, уже не тот, что в мои времена…»

Валерия Новодворская объявляла в еженедельнике «Новое время», что хотя сама она ничего крепче кефира не пьет и алкоголиков на дух не переносит, для нее чужие убеждения дороже личных вкусов. «Речь Арбитмана — это первый симптом фашизма или последняя отрыжка социализма, — утверждала правозащитница. — Сегодня нам велят, что надо пить, а завтра будут решать за нас, что нам есть, что смотреть в кино, что читать, о чем писать… Я хочу внести посильный вклад в борьбу с этим злом. И я внесу. Сразу после эфира на «Эхе» пойду куплю у спекулянтов бутылку водки и выпью ее. Одна. Без закуски. Если со мной что-нибудь случится, моя гибель будет на вашей совести, господин президент!»

«Арбитман спекся и сдулся, как проколотый мячик, — ликовал Б. Березовский на волне Би-Би-Си. — Народ не потерпит, чтобы его, в угоду властям, лишали самого дорогого в жизни… То есть «дорогого» в значении «дешевого», я это имел в виду. Депутаты Госдумы, даже самые глупые и трусливые, не смогут отмахнуться от народных стонов, и Арбитману наступит импичмент, уже скоро. А я тем временем буду с русским народом и не дам его в обиду…» Далее лондонский олигарх сообщал, что успел вовремя закупить две сотни воздушных шаров-метеозондов и сто ящиков водки «Полушка», в каждой по 25 бутылок. И как только ветер задует в сторону России, к каждому шару будет привязано по ящику с водкой и отправлено по воле стихий. «Ни у одного прапорщика российской службы ПВО, — говорил Б. Березовский, — рука не поднимется расстрелять мой дар, а если поднимется, он точно промахнется».

По стране ходили разнообразные, подчас фантастические слухи о том, какой сюрприз ожидает Россию через десять дней и к чему следует готовиться. Оптимисты предполагали, что в стране начнет выпускаться единая дешевая водка «Президент Арбитман», и ее будет хоть залейся. Пессимисты, наоборот, доказывали, что даже слово «водка» вычеркнут из словарей, а ГИБДД начнет штрафовать за употребление спиртного не только водителей, но и пешеходов.

Владимир Жириновский, выступая в Госдуме, огорошил коллег рассказом о том, что ему-то уже доподлинно известны планы Романа Ильича: «Всем алкашам будут делать ло-ботомию, чтобы они были совсем дураки, и это правильно, я одобряю». Далее лидер ЛДПР развил свою мысль, призвав делать лоботомию заодно и всем коммунистам, и всем либералам, потому что они еще хуже алкашей. Обиды не стерпел депутат от КПРФ Василий Шандыбин, с места злобно обозвавший докладчика маньеристом без куртуазности, и думская дискуссия, как обычно, вылилась в отвратительную свару. Что, впрочем, не помешало депутатам аккуратно принять все правительственные поправки к федеральному бюджету…

Как напоминает в своей книге А. Колесников, самый невероятный слух запустил, не желая того, пожилой Аллан Чумак. Он имел неосторожность заметить в беседе с репортером «Желтой газеты», что, мол, человек с сильным и глубоким ментальным даром может, чисто теоретически, кодировать алкоголиков даже через телевизор. «Эта вполне невинная фраза обросла подробностями и, в конце концов, отлилась в дивную гипотезу: будто бы в число министров уже принят такой уникум, и он-то 15 числа закодирует от пьянства всю Россию, — пишет автор. — От того же слуха отпочковалась еще более сильная его версия: дескать, кодирование через ТВ уже вовсю идет, и 15 числа страна просто будет поставлена перед фактом. У тех, кто поверил, кто не поверил и кто усомнился, немедля возникал один и тот же соблазн — испытать достоверность слуха на себе. Последствия, особенно по утрам, были тяжкими…»

Вечером 15 сентября граждане прильнули к телевизорам — многие не без опаски (кое-кто держал под рукой чугунные сковородки, чтобы, если что, экранировать мозги от министра-экстрасенса). Телетрансляцию разрешили смотреть даже заключенным российских тюрем — там, где в общих камерах были телеящики.

В 19.00 на экране появился Роман Ильич, и он был не один. Рядом с ним оказались, впрочем, люди знакомые, к кодированию не причастные: по правую руку — премьер-министр Герман Греф, по левую — министр топлива и энергетики Михаил Ходорковский.

«Здравствуйте, дорогие россияне, — начал Арбитман. Лицо его уже не было таким мрачным, как десять дней назад. — За прошедшую декаду мне пришлось изрядно покататься по всему миру и разговаривать с разными людьми — президентами США, Мексики и Франции, премьерами Великобритании и Ирландии, Голландии и Японии… я даже заглянул на Кубу к Фиделю Кастро… мощный старик, м-да… Не скажу, что все переговоры шли гладко, но мы, в итоге, своего добились. Будет много интересного. Но сначала скажу о том, чего не будет. Итак, внимание!..»