Возмущалась я до самого вечера. С Анькой, провожаемой своим семейством, мы должны встретиться уже в аэропорту. Пока папа грузил наши вещи в машину такси, я у себя в комнате в очередной раз пыталась позвонить Миллеру.

Абонент недоступен. Снова. Он прекрасно знает день вылета, я ему сообщила ещё в последнюю нашу встречу. Умышленно меня избегает. Как чувствует, наверное, что не услышит от меня ничего хорошего. А ведь он был прав… Сам накаркал!

Подойдя к своему окну, чтобы задёрнуть шторы, я кинула мимолётный взгляд на внутренний двор Бренды и одобрительно улыбнулась. Она стояла полубоком ко мне вместе с каким-то мужчиной. Он трепетно гладил её по щеке, а она, мило улыбаясь ему в ответ, любовно рассматривала его лицо.

Даже со стороны это казалось очень интимным моментом и не предназначалось для чужих глаз. Мне стало неудобно. Я явно была третьей лишней в этой картине. Очень рада за Бренду. Она милая женщина и очень отзывчивый человек. Именно она, чаще всего, приходила к нам на помощь в первые месяцы проживания в Америке. Поддерживала морально, показывала окрестности, рассказывала про жизненные устои американцев, составляла нам компанию, когда мы неумело пытались общаться с местными жителями и стеснялись своего незнания языка. Каталась с нами на велосипедах, иногда подкидывала мне рецепты вкусных пирогов, а ещё посадила нам на заднем дворе парочку необычных кустарников. Бренда владеет небольшим цветочным магазином и флористикой занимается давно и от души. Надеюсь, что этот мужчина достоин её. Она заслуживает чистого женского счастья. Бренда когда-то была замужем, но после восьми лет брака поймала мужа на измене. Понять и простить было не в её силах и не её жизненным кредо, поэтому она собрала все свои пожитки и переехала в этот город, начиная жизнь с новой и чистой страницы.

Мужчина заключил Бренду в объятия, и она прильнула к нему всем телом. Затем он отпустил её, наклонился и быстро поцеловал. Пока меня не поймали за подглядыванием, я решила не медлить, и уже повела рукой в сторону, закрывая штору, как мужчина повернулся, и я оцепенела от шока.

Папа?!?

Мой отец, который должен в данный момент утрамбовывать наши вещи в багажник такси, только что целовал женщину у меня на глазах. Ладно, допустим, что не специально, но целовал же… Бренду!!!

Что? Что происходит?

Нет, меня не удивляет, что папа может встречаться с женщиной и проявлять ей внимание. Меня удивляет, что это Бренда. Соседка. У меня под боком. Судя по поцелую и её любовному взгляду, они уже далеко не просто соседи. Где всё это время была я? Почему ничего не видела? Почему папа ничего не рассказал и скрывает от меня эти отношения?

Я медленно закрыла штору и как обухом ударенная по голове, спустилась вниз. Пора выезжать.

Что делать? Спросить у папы напрямую или ждать, когда сам расскажет…

Когда я подошла к машине, родитель, как ни в чём не бывало, стоял и разговаривал с таксистом, перебрасываясь дежурными фразами о погоде и делах в общем. Заметив меня, они улыбнулись и закончили беседу. На пути в аэропорт я пристально следила за отцом и доброжелательно кивала каждый раз, когда он что-то хотел мне сказать. Он должен видеть, что я его слушаю и готова узнать всю правду. Но, кажется, перестаралась. Подъехав к аэропорту и расплатившись с таксистом, отец приобнял меня за плечи и ласковым тоном произнёс:

- Люськ, я там капли успокоительные прихватил. На всякий случай. А то у тебя крышульку твою неустойчивую сносит в самолётах. Не будем как в прошлый раз доводить до соплей, ладно? Давай чуть-чуть перед полётом примешь? А то смотрю, у тебя опять начинается… Глаза бегают и улыбаешься как дурочка.

- Пап! – возмутилась я. – Нормально всё со мной. Сам пей свои капельки и не подсовывай их здоровым людям!

- Хорошо-хорошо! Ты только не нервничай… Просто знай, если что, там в рюкзаке во внутреннем отделении в заднем… – осторожно затараторил отец, тыкая в мой рюкзак, но я его резко перебила.

- Пап!

- Всё-всё! Пошли! – поднял он руки вверх в знак капитуляции и взяв наши чемоданы, покатил их внутрь здания.

Аньку я увидела ещё издалека, они с Женей как две морковки выделялись среди толпы.

- Люська!! Наконец-то! Мы уже начали волноваться, скоро посадка закончится, где вас носит? – заверещала мне на ухо рыжее торнадо, тиская как плюшевую игрушку.

- Пробки. – коротко ответил мой отец.

- Ну что? Пора уже, да? – дрожащим голосом спросила Женя, глядя на Дэниэла. Тот молча кивнул. – Идите ко мне сюда! – шмыгнула носом она, прижимая нас с Анькой к себе с обеих сторон. – Слушайтесь Пашу! – посмотрела на свою дочь. – Не пить, не курить, не беременеть! Ясно? – посмотрела на меня.

- Минуточку… Будьте добры помедленнее! Я записываю… – изобразила Анька пьяный голос Шурика как в «Кавказской пленнице».

- Аня! – гаркнула Женя и обняла дочь ещё сильнее. – Я буду звонить каждый день. Не шастайте с Люсей, где попало. По тёмным переулкам не ходите. К незнакомцам в машину не садитесь.

- Милая, они тебя поняли. Можешь отпустить их. – мягко сказал Дэниэл, беря жену за руку, давая нам с подругой вздохнуть и сделать шаг назад.

- Ну всё! Нам пора садиться в само… – начал говорить отец, но остановился, когда на весь аэропорт раздался голос:

- ЛЮСИ!

Я обернулась на оклик и ошеломлённо наблюдала как ко мне, через толпу проходящих мимо людей, пробирался знакомый парень.

- Коди?

- Люси! – подлетел он ко мне, запыхавшись от бега. – Слава Богу, успел!

- Люсь, нам пора! – хмуро произнёс отец, буравя взглядом Миллера.

- Одну минуту, пап. – сказала я и отодвинувшись от удивлённой компании, повернулась к блондину. – У меня мало времени, Коди.

- Прости меня! Я виноват! – начал Миллер, беря меня за руку.

- Коди, нам нужно серьёзно поговорить… – вздохнула я, вынимая свою ладонь из его хватки.

- Знаю. Ты злишься на меня. Но я всё объясню. – сглотнул парень, умоляюще всматриваясь в мои глаза.

- Почему ты не отвечал на звонки? – спросила я, напряжённо борясь с желанием отвести взгляд в сторону.

- Я телефон утопил. – мгновенно ответил блондин и увидев мою изогнутую бровь, добавил. – Я его в озеро кинул. От злости. Несколько дней назад.

Я непонимающе уставилась на парня, рассматривая его с ног до головы. Одежда вся мятая, небритый, волосы взъерошены, под глазами мешки, остаточные синяки на щеке и подбородке.

- Что с тобой, Коди? – недоумённо спросила я. – Где ты был всё это время?

- В загородном домике родителей. Захотелось побыть одному. – хрипло произнёс он, нервно убирая чёлку с вспотевшего лба. – Хотел разобраться в своих мыслях.

- И как? Разобрался? – настороженно уточнила я, чувствуя, что ответ мне не понравится.

- Да. – твёрдо ответил Коди.