— А должен был написать, что что-то не так с мужчинами?

— Ну, думаю, да.

— Я считаю, что с большинством мужчин все совершенно нормально. Я думаю, что если женщина хочет завести себе милого котеночка или щеночка, в этом тоже нет ничего плохого. Но когда женщина хочет, чтобы мужчина вел себя как домашний питомец, вот это уже ненормально.

Натали постаралась быть терпеливой.

— Саймон, мы не говорим о том, что ты конкретно думаешь, мы говорим об общей картине. Просто еще один показатель, почему успешные женщины часто терпят неудачу в отношениях.

— Ну да, они просто потерялись в своем животном царстве.

— Не будь таким легкомысленным. Я хочу, чтобы ты переделал это завтра. Я знаю, что ты можешь написать лучше.

— Ну, тогда ты знаешь больше, чем я. Если у тебя уже есть такое хорошее представление о том, какой должна быть эта статья, может, ты сама ее и напишешь.

Натали начинала выходить из себя.

— Я редактор, Саймон. За мной последнее слово, и я говорю, что это недостаточно хорошо. Я не пытаюсь цензурировать то, что ты написал…

— Именно это ты и пытаешься сделать.

— Нет. Я просто попросила тебя проявить немного больше понимания, посмотреть на ситуацию с другой стороны и попытаться написать еще раз.

— Не знал, что у тебя в журнале процветает такая жесткая цензура.

— У меня нет цензуры, — произнесла Натали, стараясь, чтобы ее голос звучал спокойно. — Проблема в том, что ты слишком долго работал сам на себя и, хотя некоторые твои статьи печатали, тебе никогда не приходилось работать на постоянной работе, где надо соответствовать определенным критериям. Но я уверена, что ты быстро привыкнешь.

Щеки Саймона покрылись румянцем.

— Как мило с твоей стороны было сказать это. Почему бы тебе не написать мне на полях: «Старайся лучше», чтобы я, не дай Бог, не забыл об этом?

— Не веди себя как ребенок, — огрызнулась Натали. — Вот. — Она толкнула ему листочек обратно через стол.

Саймон открыл рот, чтобы что-то сказать, потом закрыл его, схватил злосчастный листок и вышел из комнаты.

Натали откинулась на спинку кресла. Она знала, что ему будет тяжело, даже сложнее, чем она ожидала. Но ей казалось, что это было важно, чтобы он с самого начала работы понял, что ее слово — закон.

Когда Натали приехала домой, Саймон уже сидел около него в машине.

— Как ты нашел дорогу? — спросила она.

— Я неплохо разбираюсь в картах.

Она заглянула в машину:

— Ты не много с собой взял.

— Возможно, я не останусь надолго. Я взял с собой вещи только на несколько ночей.

Это было странное ощущение входить в квартиру вместе с человеком, который собирается остаться на вечер и на ночь. Она внезапно почувствовала всплеск негодования, осознав, что, вероятно, он захочет, чтобы она готовила ему еду.

— Я всегда выпиваю бокал вина, когда прихожу с работы, — сказала она с вызовом.

— Хорошо. А я выпью холодного пива.

— Но у меня нет пива.

— Не забудь купить его завтра, когда будешь ехать с работы.

— А сам ты купить не можешь? — ответила Натали.

Саймон схватил ее за плечи и толкнул к кухонной двери, его рука пригвоздила ее к деревянной поверхности.

— Ты уже не на работе, так что прекрати указывать мне.

— Но ты пытаешься указывать мне.

— Да, как раз потому, что мы пришли домой. Правила меняются, ты забыла?

— Это не «Гавань». Единственные правила, которые тут есть, — мои. Это мой дом. — Она тут же пожалела о том, что эти слова вылетели у нее изо рта.

Саймон моргнул и начал отпускать ее плечи.

— Я знал, что ничего не получится, — пробормотал он.

Поняв, что она натворила, Натали схватила его за пиджак.

— Прости меня. Это действительно очень сложно, но я буду стараться. Я не могла думать ни о ком, кроме тебя, после нашей последней встречи. Я пользовалась тем списком, который ты мне дал, и ходила на вечеринки и ужины, там было весело, но все равно это было не то, потому что там не было тебя. Пожалуйста, дай мне еще один шанс.

— Мы оба должны постараться, — сказал Саймон, и его голос звучал мягко. — Это было бы весело вести такой образ жизни, который подходит нам обоим.

— Кажется, тебе было не особо весело сегодня у меня в офисе.

— У тебя очень острый язычок. Знаешь, в чем твоя проблема? Ты просто не можешь достаточно расслабиться. — С этими словами он снова прижал ее к двери. Только на этот раз он встал перед ней на колени и, подняв ее юбку до талии, спустил ей трусы и прижался губами к ее киске. Аккуратно раскрыв пальцами ее мягкие губки, он начал ласкать языком ее пульсирующий клитор.

Ноги Натали задрожали, и она почувствовала, как между ног растет удовольствие. Она уперлась головой в дверь и позволила сладким ощущениям литься сквозь нее, и затем очень быстро она уже вся тряслась от настигшего ее теплого и мягкого оргазма.

Саймон встал на ноги, подошел к холодильнику и налил ей бокал вина.

— Пожалуйста, тебе лучше выпить это, прежде чем ты приступишь к готовке ужина.

— Я редко готовлю, — призналась она.

— У тебя же есть макароны? Это, конечно, не бог весть что, не все же лучше, чем заказывать еду на дом. Однако перед тем как начнешь готовить надень какое-нибудь сексуальное нижнее белье. Это добавит к еде немного удовольствия.

— Я не могу это сделать, — запротестовала Натали.

— Почему же? Это то, чего я хочу.

Натали почувствовала сильное возбуждение. Хотя одна часть ее возмущалась тем, что происходит, другая ее часть находила это очень привлекательным. Пока она переодевалась в спальне в черный кружевной бюстгальтер на косточках и такие же черные трусики, она ласкала себя руками и любовалась этим в большое зеркало. Длина ее ног была подчеркнута высокими каблуками, и она решила еще надеть черные чулки с кружевным верхом. Ее тело отчаянно требовало ласки, и она еще немного поиграла со своими сосками, прежде чем вернуться на кухню с легким румянцем на щеках.

Все время, пока она готовила, Саймон трогал ее. Он пробегал пальцами по ее позвоночнику, поглаживал ее талию, пытаясь притянуть к себе. Однако в конце концов он отпустил ее и ограничился тем, что зарылся носом ей в затылок. Ей было очень сложно сконцентрироваться на приготовлении пасты, и к тому времени как они сели есть, она не могла думать ни о чем, кроме Саймона.

— Очень вкусно, — заметил он, съев талья-телле. — Ты очень сексуальный повар.

— Я и чувствую себя очень сексуально, — призналась она.

Саймон улыбнулся: