В борьбе ассасин потерял меч. Одной рукой он прижимал руку Юсуфа с мечом к земле, а второй схватил висевший на поясе изогнутый кинжал. Юсуф умудрился перехватить руку убийцы за запястье, но тот наклонился вперед, используя свой вес, чтобы поднести лезвие к горлу Юсуфа. Кинжал медленно, но верно опускался, и Юсуф уже различал сложную вязь на серебряной рукояти.

В последний момент Юсуф с отчаянным усилием выпустил меч и, вырвав руку, сорвал куфию с убийцы, прежде чем тот вновь поймал его кисть и прижал к земле. Мужчина поморщился, когда жалящий песок ударил ему в лицо, но не отпустил Юсуфа. Ему удалось так близко поднести острие кинжала, что Юсуф почувствовал, как лезвие коснулось кожи. Лицо ассасина покраснело, и на нем появились крошечные капельки крови, словно его протащили по неровному камню.

Очевидно, несмотря на гашиш, боль оказалась слишком сильной, он с криком отпустил правую руку Юсуфа, чтобы вернуть куфию на место, Юсуф схватил рукоять меча и обрушил его на врага. Лезвие вошло в шею, и на Юсуфа брызнула кровь.

Юсуф оттолкнул от себя тело, откатился в сторону и поднялся на колени. И очень вовремя – ему в лицо уже летел меч. Юсуф умудрился его парировать, но получил удар ногой в грудь, отбросивший его на спину. Второй ассасин стоял над Юсуфом, едва различимый за пеленой песка. Убийца поднял меч над головой, завыл ветер, и неожиданно враг исчез из виду. Юсуф ждал удара, когда на его лицо брызнула кровь. Ветер внезапно стих, и Юсуф увидел Ширкуха, стоявшего там, где только что находился ассасин. Он протянул руку и помог Юсуфу подняться на ноги.

– Дядя! – воскликнул Юсуф, пытаясь перекричать ветер. – Ты спас мне жизнь!

– Нет, молодой орел, – крикнул в ответ Ширкух. – Это ты меня спас!

Они с трудом добрались до укрытия Ширкуха и заползли внутрь. Юсуф начал кашлять и увидел темную мокроту на ладони.

– Ты знаешь, кто это был? – спросил Ширкух.

– Ассасины, – ответил Юсуф.

– Я так и понял. Как ты думаешь, кто их послал?

Юсуф не сомневался, что убийц отправил Гумуштагин, но знал, что, если расскажет дяде правду, Азимат и их сын могут пострадать от его откровенности. Поэтому просто пожал плечами, показывая, что не знает.

– Может быть, за этим стоит Шавар. Или Амори, – мрачно размышлял вслух Ширкух. – Кажется, все хотят моей смерти. Без тебя, Юсуф, они бы меня прикончили прежде, чем я узнал бы об их присутствии. Шукран, молодой орел. – Ширкух поцеловал его в обе щеки и яростно улыбнулся. – Но мне все равно, кто послал ассасинов – Шавар или Амори. Я обоих превращу в пыль.

Январь 1169 года: Каир

Джон стоял рядом с королем и его свитой на небольшом пригорке у стен Каира и смотрел через темные воды Нила туда, где из-за пирамид Гизы вставало солнце. Началась седьмая неделя осады. Жители города не открыли ворота, как надеялся Амори. Бойня в Бильбейсе заставила их сопротивляться с еще большим ожесточением.

За спиной у Джона послышался громкий лязг, когда опустился рычаг баллисты. Он обернулся и увидел катапульту в действии. Корзина, наполненная тяжелыми камнями, опустилась, и длинный рычаг устройства начал стремительно набирать скорость. Кожаная праща на его конце описала широкую дугу и швырнула громадный камень, взятый с одной из ближайших пирамид. Джон проследил взглядом за снарядом, который врезался в северную стену города, и во все стороны полетели обломки. Снаряд следующей баллисты ударил в стену в нескольких футах, и от нее отвалился еще кусок. Однако потрескавшаяся стена выстояла.

Король дергал себя за бороду.

– Как скоро появится брешь? – спросил он.

Онфруа де Торон пожал плечами.

– Может быть, неделя или меньше, – ответил он.

– Или больше, – добавил Джон.

Онфруа кивнул.

– Вполне возможно.

– Борода дьявола! – выругался Амори.

– Но мы еще можем взять город, сир, – сказал магистр Жильбер. – Нам требуется лишь одна брешь. А как только Египет окажется в нашей власти, мы посмеемся над армиями Нур ад-Дина. Никто не устоит против нас.

– Но Египет не в нашей власти, – возразил Джон. – И армия Ширкуха уже рядом.

– Не слушайте его, – резко возразил Жильбер. – Его волнуют неверные сарацины больше, чем собственные люди. Вспомните, что он сделал с моими солдатами в Бильбейсе! – Жильбер указал длинным тонким пальцем на Джона. – Он предатель!

Онфруа положил ладонь на плечо госпитальера.

– Спокойно, Жильбер. Мы все здесь друзья. Кроме того, священник прав. Если мы окажемся здесь в момент появления Ширкуха, это станет для нас катастрофой.

Амори посмотрел на Джона.

– Помолись со мной, отец. – Они отошли на несколько шагов к реке и опустились на колени. Амори взял в руки осколок истинного креста, который носил на шее, и поднес к губам. За спинами у них баллиста выстрелила еще раз, и новый камень с громким треском ударил в стену.

– Я каждый вечер молюсь о победе, – тихо сказал король. – Иногда мне кажется, что Господь не хочет, чтобы мы добились успеха.

– Господь не всегда отвечает на наши молитвы так, как нам хочется, сир. Быть может, будет лучше, если мы уйдем из Египта, – ответил Джон.

Амори нахмурился.

– Ты сошел с ума, Джон? Если Египет окажется в руках Нур ад-Дина, опасность будет грозить даже Иерусалиму. И у меня не останется выбора: мне придется искать вечный мир.

– Может быть, такова ваша судьба: принести мир на Святую землю.

– Я бы предпочел стать великим завоевателем, как мой дед и первые крестоносцы. И я был так к этому близок. – Амори вздохнул. – Но ты прав, Джон. Я совершу глупость, если останусь. Нет, я не стану подвергать моих людей опасности, преследуя свои мечты. – Он встал и обратился к Жильберу и остальным: – Я принял решение. Мы возвращаемся в Иерусалим.

* * *

– Аллах вас наградит!

– Аллах благословит вас!

– Слава Нур ад-Дину!

Толпа египтян восхваляла Нур ад-Дина, когда Юсуф рядом с дядей въезжал в Баб аль-Футух – Врата Завоевателя. И они действительно ими стали. Армия франков сбежала, когда они появились, и ворота Каира открылись, чтобы их приветствовать. Все получилось очень легко, так легко, что Юсуф начал опасаться возможных осложнений. Он ехал, держа ладонь на рукояти меча.

Ширкух улыбнулся ему, демонстрируя кривые зубы.

– Ты выглядишь так, словно потерял друга, молодой орел. Улыбнись! Египет принадлежит нам! – Юсуф выдавил улыбку, но руку от меча не убрал. – Вот так лучше, – продолжал Ширкух. – Ты только посмотри вокруг. – Он указал на веселившуюся толпу и город. – Теперь все это наше!

Они въехали на большую площадь между двумя половинами дворца халифа. Египетские мамлюки сдерживали горожан, расчищая дорогу к западной части дворца. Шавар направлялся к ним с ослепительной улыбкой.