Старшая Мухина прижала руки к груди.

– Свояченица в нашей семье зачем? Столько денег на нее улетает! Море! Давно пора ее отселить. Пусть живет самостоятельно, авось найдет мужа. И Нину пусть забирает. Устала я от нее. Хотя, скажу честно, Екатерина еще хуже. Обе девочки мне надоели. Хочется покоя, тишины. И денег на них всех прорва уходит. Я подумала, что верить анониму глупо, скорей всего он врет. А вдруг неизвестный говорил правду? Я узнаю что-то, благодаря чему Елена и Нина съедут.

– Мама, – поморщился Федор, – вот уж не думал, что ты питаешь к Лене и Нине враждебные чувства. Что плохого они тебе сделали?

Пожилая дама всхлипнула.

– Нина очень шумная, у меня от нее голова болит. И столько денег на нее уходит! Оплата гимназии, отдых за границей, одежда…

– Мама! – взорвался сын. – Не ты же зарабатываешь! Я!

– Да, да, да, – закивала пожилая дама, – но мне так жалко тебя. Ты постоянно пропадаешь на службе, а наглые родственницы лентяйки! Они только деньги тратят. И Лена… Она…

Ольга Гавриловна заплакала.

– Хочу кошечку! Двух! Котят бенгальской породы! Видела их по телевизору! Мечтаю о таких! Попросила тебя: «Купи кисонек!» И что я услышала? Ответь при всех.

Федор растерялся.

– У Елены аллергия, нам нельзя заводить животных.

– Значит, из-за того, что она тут бесплатно живет, – пролепетала старшая Мухина, – никогда не появятся котята? Моя мечта не исполнится из-за лентяйки, приживалки? Вот я и пошла к ней в дом, понадеялась: вдруг правда увижу что-нибудь… Тебе расскажу, ты бабу выгонишь, мне кошечек купишь.

Ольга Гавриловна оперлась руками о подлокотники кресла.

– Дверь в дом была заперта, но у меня все ключи есть! Я открыла, пошла туда, куда мне подсказали… чулан… шкаф… приоткрыла… Федя! Я увидела тебя и Елену! В незнакомой спальне. Вы… вы…

Пожилая дама закрыла лицо руками.

– Мне стало понятно: пока эта тварь жива, пока потаскуха в нашем доме… У меня никогда не появятся бенгальские кошечки! И я решила! Я все придумала! Да! Я!

Ольга Гавриловна резко выпрямилась.

– Я принесла Елене кусок торта, который, пока шла к столу, незаметно полила сильным антидепрессантом. Он мигом в бисквит впитался. Я отлично знала, что после приема лекарства шлюху потянет в сон, она пойдет домой, захочет пить, возьмет бутылку… Да! Я все это продумала и сделала. Я не такая дура, какой меня считают. Если кто-то догадается, что Елена приняла лекарство, то виновным признают Георгия Макнина. Так ему и надо, подонку. Если же просто подумают, что баба от сердечного приступа умерла, то и вовсе отлично, я все правильно рассчитала. Все! Я даже догадалась превратиться в актрису. И голос сделала хриплым. На Хеллоуин противные девчонки нарядились ведьмами, напугали меня. Зашли в спальню, засипели:

– Сейчас тебя сожрем!

Ужас! Когда же я план свой придумывала, спросила у Кати:

– Как вы сумели на Хеллоуин голоса изменить?

Она развеселилась.

– В интернете продается фигня, называется «Болтай, как хочешь». Выпьешь ампулу и хрипишь минут тридцать-сорок.

И я купила пару ампул. Вот про блистеры не подумала.

– Но все пошло не так, как вы задумывали, – пробормотал Сеня, – торт съела Светлана, ей стало дурно…

Ольга Гавриловна опять заплакала.

– А Елена никуда не делась. У меня никогда не будет котят!

– Мама! – воскликнул Федор. – Мама! Как ты могла? Как тебе в голову пришло! Уму непостижимо!

– Федя, подожди, – попросила Лена, встала, подошла к Кате и спросила: – Ты поняла, что из-за необъяснимой ненависти ко мне отравила свою мать?

Катя вскинула брови, открыла рот.

– Тетя, ты о чем? Таблетки засунула в минералку бабка!

Елена расхохоталась.

– Да. Но вода готовилась для меня, а ты ее унесла и поставила матери на тумбочку… Убийца ты. Спасибо, что спасла меня.

Катя замерла.

Федор подошел к Ольге и обнял ее.

– Тише! Тише! Тебе надо было объяснить мне, что ты мечтаешь о котятах. Я мог бы найти способ… Лена будет принимать лекарство…

– Еще чего! – топнула ногой Лена. – Ты что, простишь мамаше все, что она натворила?

– А что она натворила? – процедил Федор. – Понятия не имею!

Лена попятилась.

– Старуха хотела меня убить! Из-за этого Света сейчас в больнице!

Федор вскинул брови.

– Да? Елена, ты что-то разошлась. У мамы, похоже, гипертонический криз, вот она и несет чушь. Ее надо срочно отправить в клинику.

Старшая Мухина заплакала.

– Не хочу в больницу.

– Ладно, – согласился сын, – доктора приедут к нам. А пока ты ждешь их… Кузя! В интернете есть сообщения о продаже бенгальских котят? С фото?

– Никогда не интересовался, но, полагаю, их там много! – ответил наш главнокомандующий ноутбуками.

– Можешь бросить маме на почту ссылку? – попросил Федор. – Пока медики доберутся до нас, она выберет себе двух самых дорогих, красивых!

– У меня аллергия на кошек, – напомнила Лена.

– Плохо дело, – хмыкнул бизнесмен, – придется тебе уехать жить в город.

Лена ахнула.

– Что?

– В Москву, – пояснил Федор, – я вел себя как скотина! Мама, которая для меня столько сделала, мечтала о котятах. А я? Я как поступил? О чужой бабе думал. Не о матери. Довел ее до того, что она…

Федор замолчал.

– Я тебе не посторонняя! – заорала Лена. – Я мать твоей дочери!

– От ребенка я не отказываюсь, – заявил Мухин, – Нина и Екатерина в понедельник улетают в Америку.

– Сегодня пятница, – напомнил Сеня, – билеты, визы, договор с учебным заведением.

Федор засмеялся.

– Нет проблем. Нина! Катя! В понедельник отправляетесь в США. Не сметь возражать!

Девочки дружно закивали.

– А я? – возмутилась Лена. – А я?

– А что ты? – пожал плечами Федор. – У тебя аллергия, а у мамы котята.

– Я буду пить лекарства, – живо заявила свояченица.

– Когда мама впервые заговорила о бенгалах, ты устроила мне истерику, – напомнил Мухин, – а я, идиот и подонок, встал на твою сторону. И довел маму до… э… гипертонического криза. Ты должна уехать.

– Нет, – испугалась Елена, – нет. Я хочу остаться в этом доме.

– Сие невозможно, – отрезал Федор, вынимая телефон и стуча пальцем по экрану, – мы с мамой уезжаем.

– Куда? Когда? – оторопела Лена. – А как же Светлана?