и прочее — это план максимум. Вполне возможно, что она пыталась провернуть план минимум — просто забеременеть от него, родить ребёнка и тем самым удержаться в реальности. Тонкостями и подробностями Семейного кодекса Юрий никогда не интересовался, нужды такой не было. Но, как знать, план минимум мог сработать. По крайней мере он никогда не слышал, чтобы в виртуальную капсулу уложили беременную женщину. В любом случае, это типичная женская тактика, которой не одна тысяча лет.

О, господи! Юрия аж передёрнуло. Пусть богатым опытом по части отношений с женщинами похвастаться он не может, зато в его активе хватает книг и фильмом. Почему, собственно, от так и вцепился в «резиновых посредников». Даже больше — чисто на автопилоте, после интимной близости с Милой, лично отправлял использованные презервативы через унитаз в канализацию Бечевинки. А то, чего доброго, у Милы вполне могло хватить ума и отчаянья вытащить из мусорного ведра презерватив и хотя бы таким образом заиметь от него ребёнка.

Юрий с трудом поднялся на ноги. В запертом сундучке оказался не волшебный горшочек с золотыми монетками, а полный и вонючий ночной горшок. На кухне глаза лишь бессильно пробежались по практически пустым полкам шкафчика над кухонным столом. Надо, надо, надо, чёрт побери, держать про запас хотя бы одну бутылку водки. Стакан холодной, горькой и прозрачной был бы сейчас очень кстати. Но! Юрий залпом опрокинул стакан самой обычной воды и тут же налил из-под фильтра ещё один. Угораздило же его.

Нет, рука вытащила из кармана смартфон, такой «хоккей» ему не нужен. Палец ткнулся в зелёную иконку быстрого набора. Юрий поднёс смартфон к уху.

— Юра! Я тебе всё объясню! — едва пискнул сигнал вызова, как из телефона выплеснулся возбуждённый голос Милы. — Это всё Ваня-гад меня подставил! Давай курнём! Давай курнём! Кайф словим! Да и родители сволочи! Отца так вообще только карьера интересовала! Его с утра до вечера позднего дома никогда не было!

Ну да, Юрий присел на табуретку, ещё одна типичная женская тактика — давить на жалость и обвинять во всех своих бедах кого угодно, но только не себя любимую. Юрий устроился на табуретке поудобней, это надолго, может быть.

Бессвязный поток просьб и признаний продолжался несколько минут. Как вдруг Мила ненадолго умолкла, а потом вдруг спросила:

— Юра, а почему ты молчишь?

Юрий выпрямился на табуретке, вот теперь можно говорить.

— Мила, я не хочу с тобой ругаться. Меня не интересуют все твои оправдания. Просто между нами всё кончено, — нарочито спокойным тоном произнёс Юрий. — Я отзываю предварительную заявку на заключение брака.

— Юра!!! Как же так! Я же люблю тебя!!! — Мила опять взорвалась бурными эмоциями.

И вновь из смартфона полился поток просьб и признаний. Юрий облокотился на обеденный стол. Придётся опять подождать. Ничего, расходы на связь он как-нибудь переживёт. Но вот Мила опять умолкла.

— О любви можешь забыть, — всё тем же нарочито спокойным голосом продолжил Юрий. — В моих глазах ты потеряла самое главное— доверие.

— Я не врала тебе! — тут же выпалила Мила.

И-и-и… Юрий опять приготовился ждать и слушать. Но нет, продолжения потока просьб и признаний так и не последовало. Осознанно или нет, но Мила приняла условия конкретно этого разговора.

— Конечно не врала, — легко согласился Юрий. — Только, знаешь ли, в народе не зря говорят, что полуправда — худший вид лжи. Когда ты собиралась рассказать мне об аборте, о гонорее, об условном сроке, о компенсации потерпевшим в половину ляма? Перед самой регистрацией нашего брака в ЗАГСе? Или сразу после?

Как бы Юрий не старался, как бы не сдерживался, однако зелёные ядовитые капли сарказма один хрен сами собой срываются с языка. И хорошо, что всего лишь капли. Душа рвёт и мечет. Так и хочется наговорить Миле гадостей. Да побольше! Побольше! Морально унизить её, растоптать её достоинство и закопать её душу. Но не стоит идти на поводу у собственных эмоций, тем более низменных и грязных.

Тишина в трубке продлилась недолго. У Милы хватило ума не отрицать очевидное. Ведь все её прегрешения официально и должным образом запротоколированы. Современное государство и в самом деле знает о каждом своём гражданине буквально всё. Знает даже то, о чём сам гражданин давно и благополучно забыл.

— Но теперь-то, Юра, ты всё знаешь! Теперь ты обязан меня просить и помочь!

— Нет, — Юрий напрягся всем телом…, но сдержался. — Никому и ничего я не обязан. В том числе и тебе. Мила, ты обуза, ты тормоз. Ты сама угодишь в «Благодатный мир», и меня за собой утянешь. А я уже там был. И мне там не понравилось. Я на собственной шкуре знаю, как сложно вернуться обратно в реальность.

— Но Юра…

— Нет!!! — внутреннее напряжение всё же прорвалось наружу одним единственным словом. — Нет, — гораздо более спокойно повторил Юрий, — я не хочу рисковать.

— Но это же нечестно! Я ещё не ознакомилась с твоим социальным рейтингом! Это ещё надо выяснить, какие скелеты припрятаны в твоём шкафу. Я уверена — тебе есть чего стыдиться!

Юрий молча закатил глаза. Наивность восьмидесятого уровня. Скелеты в шкафу — ещё ладно. Мила не знает элементарного.

— Мила, прямо сейчас я отзову предварительную заявку на регистрацию брака. Однако у тебя всё равно будут ещё почти сутки, чтобы изучить всех моих скелетов вместе с моим шкафом. Такое право даёт тебе закон.

— Но Юра! Но нельзя же так! Это не может вот так всё кончится! Я же люблю тебя! Люблю!!!

Юрий опустил телефон. Всё, что нужно было сказать, он уже сказал. Палец ткнулся в красную трубочку отбоя, бурный эмоциональный поток просьб и признаний тут же оборвался. Ах, да. Пальцы вновь забегали по экрану смартфона. Мало прервать разговор на самом интересном месте, Мила тут же начнёт названивать вновь. Точнее, Юрий опустил смартфон на обеденный стол перед собой, уже не начнёт. Номер Милы не просто удалён из активных контактов, а внесён в «чёрный список».

На душе паршиво и выпить нечего. Взгляд упёрся в окно. Вечер пятницы только-только набирает обороты. Может, того, сгонять за водкой, пока не поздно? Заодно прикупить нормальной закуски. А то, говорят, закусывать водку «похлёбкой» последнее дело.

Истошный стук в дверь барабанной дробью разлетелся по квартире. Юрий резко обернулся. Следом донёсся невнятный поток слов, в котором с большим трудом можно узнать некоторые слова и фразы. Облом, Юрий склонил голову, это надолго. Мила пошла в последнюю и самую отчаянную атаку — уломать его лично. А вот и хрен ей!

В гостиной