– Хеби, – сообщила мне Пеструха. – Хеби, Хеби. – Ворона вдруг больно ущипнула меня за ухо. – Хеби! – настойчиво повторила она.

– Хеби, – повторил я, чтобы утихомирить ее. – Драконица генерала Рапскаля.

Услышав, что я признал это, птица сразу успокоилась.

– Хеби. Хорошо охотится. Много жратвы, – радостно сказала Пеструха.

Лант схватил меня за руку.

– Уходи, глупец, – прошипел он. – Красная драконица отвлекла ее, быстрее убирайся с глаз ее долой. Она хочет убить тебя.

Но я вывернулся из его хватки и остался стоять, где был. Маленькая красная драконица сидела лицом к лицу с огромной синей. Хеби медленно водила из стороны в сторону головой на змеиной шее. Шкура ее переливалась всеми мыслимыми оттенками красного. В ее позе, без сомнений, чувствовался вызов. Я почувствовал, что драконицы переговариваются, но не уловил ни капли смысла в низком рычании алой. Это было как сгустившийся воздух, как поток мыслей, которые я мог ощутить, но не мог понять.

Гребень и встопорщенная чешуя на шее Тинтальи улеглись: так опускается шерсть на затылке у собаки, которая передумала драться. Ее шея изогнулась более плавно, драконица подняла глаза, и я ощутил ее пронизывающий взгляд.

Тинталья заговорила так, чтобы ее слышали и понимали все, чтобы они уловили ее вопрос и обвинительный тон:

– Что ты знаешь о бледных и их Слугах?

Я набрал побольше воздуха и заговорил, произнося слова четко, стараясь, чтобы меня поняли все люди и драконы:

– Я знаю, что они похитили мою дочь. Я знаю, что они убили ее. Я знаю, что буду искать их, найду и убью так много, как только смогу, прежде чем убьют и меня. – Мое сердце пустилось вскачь. Я стиснул зубы и закончил: – Что еще мне нужно знать?

И Хеби, и Тинталья замерли, будто окаменели. Я снова ощутил, как они переговариваются. Интересно, другие драконы Кельсингры или кто-нибудь из Элдерлингов понимает, о чем речь? Сквозь толпу протиснулся генерал Рапскаль. На нем были простые кожаные штаны и рубаха, руки в грязи, словно его оторвали от какой-то работы.

– Хеби! – воскликнул он, увидев свою драконицу, и вдруг резко остановился.

Генерал оглядел собравшихся Элдерлингов и драконов, заметил меня и поспешил ко мне. Очутившись рядом, он достал из ножен клинок. Я потянулся за собственным ножом, но тут, к моему удивлению, меня оттолкнул Лант, встав между мной и Рапскалем. Не обращая на него внимания, Рапскаль крикнул мне:

– Хеби велела мне защищать тебя! Я пришел тебе на помощь!

Лант уставился на него с открытым ртом. Я и сам растерялся было, но потрясение тут же вытеснила злость, потому что в эту минуту к нам присоединился Пер.

– Назад! – пришлось рявкнуть на него, и он с готовностью отозвался:

– Да, господин! Я буду прикрывать вам спину!

Вообще-то, я имел в виду другое, но так он хотя бы убрался подальше от ножа Рапскаля.

– Я не понимаю, – сердито бросил я генералу, и тот покачал головой, показывая, что разделяет мое недоумение:

– Я тоже! Я ковырялся в поисках воспоминаний, когда Хеби велела мне срочно идти сюда. А потом вдруг исчезла из моей головы, будто ее убили! Я пришел в ужас, но вот я тут, чтоб исполнить ее волю. Я буду защищать тебя до последней капли крови.

– Хватит там болтать!

Тинталья не зарычала на нас, но сила мысли, которой сопровождались эти слова, была такова, что меня почти оглушило.

Хеби по-прежнему стояла между нами, оберегая меня, но защита из нее была невеликая: Тинталья возвышалась над ней как гора и могла бы запросто обрушить на меня поток кислоты через голову алой драконицы. Но она не стала этого делать, а склонила голову набок и сосредоточила на мне взгляд. Огромные глаза-водовороты уставились на меня, и я ощутил всю мощь ее присутствия. Драконьи чары обрушились с такой силой, что мои стены не смогли отразить их полностью.

– Я приняла решение. Я прощаю тебе все, что ты преобразил. Не буду тебя убивать.

Пока я переваривал эту добрую весть, а мои защитники поспешно прятали в ножны клинки, она наклонилась, приблизив свою огромную голову вплотную ко мне, и потянула носом:

– Мне незнаком дракон, которым ты отмечен. Возможно, когда-нибудь он ответит мне за твое самоуправство. Пока же можешь не бояться меня.

У меня голова шла кругом от переполнявшей меня благодарности и трепета перед ее величием. Мне пришлось собрать всю свою волю в кулак, чтобы ответить громко и ясно:

– Я пытался помочь лишь тем, кто нуждался в моей помощи. Тем, кем драконы пренебрегли, и тем, кого начали преображать, но не направляли изменения как должно.

Драконица широко распахнула пасть, и я успел увидеть зубы длиннее мечей и сверкающие мешочки с ядом в ее глотке, желтые и красные. Она заговорила снова:

– Не испытывай моего терпения, человечишка. Скажи спасибо, что я не убью тебя.

Тут Хеби поднялась на задние лапы, став чуть выше, чем раньше. И снова я ощутил отзвуки неслышного разговора.

Тинталья усмехнулась презрительно, глядя на нее, – чуть приподняла губы, обнажив зубы. Но мне она сказала:

– Ты и тебе подобные могут вмешиваться в судьбу тех, на кого не заявил права ни один дракон. Я позволю вам это, ибо такие люди для меня ничего не значат. Меняй их, как тебе вздумается. Но мое оставь мне. Я дарую тебе это право в награду за прошлую службу. Но не думай, будто этим я возвращаю тебе долг.

К этому времени я почти забыл о Пеструхе у меня на плече. Не знал, что вороны умеют говорить шепотом, но она произнесла тихо и сипло:

– Будь мудр.

– Конечно нет! – поспешно воскликнул я. Пора загладить впечатление от необдуманных слов. Уже набрав воздуха, понял, что собрался сказать кое-что похуже, однако все равно проговорил: – Но у меня есть к тебе еще одна просьба.

И снова она выставила напоказ зубы и мешочки с ядом. Мои защитники сгрудились у меня за спиной, но не отступили. Я решил, что и это в нынешних обстоятельствах можно считать отвагой.

– Разве жизнь – недостаточно щедрый дар, блоха? – резко спросила драконица. – Чего еще ты от меня хочешь?

– Я прошу поделиться со мной знанием! Слуги Белых, когда пытались уничтожить Айсфира, на самом деле хотели положить конец всему драконьему роду. Я хочу знать, выступали ли они против драконов прежде, и если да, то почему. Я ищу любых знаний, которые помогут мне уничтожить Слуг. Хранят ли такие знания драконы?

Тинталья отдернула свою огромную голову. Повисло молчание. А потом раздался робкий, детский голосок:

– Она не помнит. Никто из нас не помнит. Только… я. Иногда.

– О Хеби! Ты заговорила! – с гордостью прошептал Рапскаль.

Тут Тинталья взревела, и, к моему ужасу, Хеби испуганно съежилась перед ней. Рапскаль снова обнажил нож и встал перед своей драконицей, грозя Тинталье клинком. Я в жизни не видел, чтобы кто-то вел себя так глупо и так отважно.