— Думаю, эта пуля предназначалась не ему, поэтому это случайность, — настаивала Карина. — Да и мне нельзя волноваться.

— На сегодня у вас было назначено слушание, — непонимание, должно быть, застыло на моем лице, потому что Карина натянуто улыбнулась. — Тимур сказал, что вы разводитесь.

— Тебе бы так этого хотелось, да, девочка? — Карина забавлялась, а мне хотелось оттаскать ее за волосы. Но совесть не позволяла сделать это здесь. — О чем ты, Лина? Мы с Тимуром не собирались и не собираемся разводиться.

— Я тебе не верю. Тимур сказал…

— Что? Что он сказал? — Карина повысила голос. — Да он наплел бы и не того, чтоб затащить тебя в постель. Не ожидала такого поворота? Лина, ты всегда была для Тима куклой, игрушкой, которая в скором времени становится ненужной. А я знала, что в итоге он наиграется и вернётся ко мне. Мы это уже проходили.

— Перестань кричать, ненормальная! Мы находимся в больнице, — вскинув подбородок, ответила я, но Карина пропустила все мимо ушей.

— Но теперь все изменится, а знаешь почему?

— И почему же? — меня раздражала Карина своей наглостью и напористостью.

— Потому что у нас с Тимом будет ребенок. Поэтому не навязывай своего отпрыска нам, — выплюнула она с остервенением.

— Не волнуйся, — я отшатнулась от нее, а мой голос отозвался безликим эхом. — Мы вас больше не побеспокоим, если только сам Тимур не захочет увидеться с сыном.

— Не захочет, поверь мне! — ухмыльнулась Карина. — У Тимура есть пунктик, ребенок должен быть в браке. Ты не знала?

— Удачи, Карина! — нашла в себе силы закончить этот разговор.

На негнущихся ногах я вышла из больницы, ничего не соображая, и не понимая, куда мне идти и что делать. Повезло, что Руслан еще не уехал, и я забралась в его машину, уже не сдерживая слезы.

— Все настолько плохо? — спросил он, прижимая меня к своей груди.

— Я не знаю, Рус, — всхлипнула я. — Отвези меня домой, пожалуйста.

— Хорошо, Лина, — ответил Руслан, заводя свою машину, после чего тихо спросил. — Он жив?

— Жив, но пока без сознания, — слезы снова заструились по щекам.

— Лина, он выкарабкается, — в голосе Руслана прозвучала уверенность.

— Да, конечно, — ответила я, отвернувшись к окну.

За всю дорогу до дома я не проронила ни слова. Руслан понимал мое состояние, поэтому больше не задавал никаких вопросов. А я… Чувствовала себя пустой, будто внутри меня не осталось ничего.

Похоже, в этот раз Тимур Покровский сыграл свою лучшую роль. Я готова дать “Оскар” за лучший сценарий и актерскую работу. Он вышел победителем, а я просто дура.

— Лина, ты звони, если понадоблюсь, — Руслан смотрел мне в глаза с сожалением. — Я уеду в конце следующей недели.

— Так скоро? — безжизненным голосом пролепетала я.

— Да, теперь меня здесь ничего не держит, — мужчина перевел взгляд на лобовое стекло.

— Прости меня, — я быстро поцеловала мужчину в щеку и вышла из машины.

Какое-то время я стояла перед дверью. Не могла зайти в дом. Я наконец-то поднесла ключи к замочной скважине, но пальцы не слушались. Слезы снова бурным потоком хлынули из глаз. Сквозь свои рыдания я услышала звонок. Рита.

— Алло, — ответила я.

— Лина, ну как он? — в голосе послышалось волнение.

— Спит, — всхлипнула я.

— Ты у него сейчас?

— Нет.

— Уехала уже? Там же часы приема…

— Рита! Не в этом дело, — я едва сдерживала свои рыдания.

— Лина, что произошло? Сегодня утром Тим разговаривал с Тёмой, — говорила подруга. — Покровский сказал, что вы с ним снова общаетесь, именно поэтому я нашла способ позвонить тебе, поддержать. У нас тут, сама знаешь, как со связью.

— Общаемся, — тихо произнесла я.

— Тогда в чем же дело?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— А в том, что Покровский наглый лжец. И у них с Кариной будет ребенок, — нервно усмехнулась я.

— Не может быть, Лина! — воскликнула Рита. — Тимур должен был развестись с ней сегодня…

— Но не развелся, Рита, — перебила подругу. — И даже не собирался. А я в очередной раз стала для него трофеем, только и всего.

— Да с чего ты это взяла?

— Я была в больнице. Карина поделилась этой весьма ценной информацией. Ладно, Рит, пойду к своему карапузу. Да и спать хочу лечь пораньше. Надеюсь, в следующий раз мы сможем поболтать, — сказала я. — Прости, но сегодня я просто не могу.

— Я все понимаю. Я позвоню, как смогу. Целую, — ответила Рита и отключилась.

Я вошла в дом, мама с Сашей уже встречали меня. Мой малыш тут же потянул ко мне свои крохотные ручки, я забрала ребенка со слезами на глазах. Мама долго и внимательно смотрела на меня, но, в конце концов, не выдержала.

— Господи, дочка! Что же он с тобой сделал? — мама обняла нас с Сашей — Сколько же ты еще слез должна пролить, чтоб, наконец, обрела свое счастье? Я видела в новостях его жену. И про беременность она уже сообщила репортерам.

— Мам, — довольно громко всхлипнула я. — Я не представляю, что мне делать дальше.

Я медленно открыл глаза, щурясь от ослепляющего белого света. Не сразу понял, что нахожусь в больнице. Я попытался приподняться, но острая боль в правом боку пронзила меня.

— Тише-тише, вам еще рано подниматься, — сказал человек в белом халате. Однозначно я находился в больнице.

— Что стряслось? — спросил я пересохшими губами.

— Вы поймали пулю, — спокойно ответил доктор, продолжая заполнять свои бумажки.

— Очень содержательно, — язвительным тоном произнес я.

— Молодой человек, мне известно, что произошло со слов вашей жены, именно она подробно расскажет, как все случилось. Как вы себя чувствуете?

— Нормально чувствую. Меня сегодня или, возможно, уже вчера должны были развести. Я не знаю, какой сегодня день. И у меня нет жены, — раздраженно сказал я, потому что эту боль, отдающую в боку, почти невозможно было терпеть.