Увы, враг находился над прогалиной. И у него, конечно же, было ружье, несущее смерть любому живому существу, что покажется на открытом месте.

В обычное время Битали, конечно же, на свет бы не показался. Он вообще предпочел бы обойти источник подобного запаха далеко-далеко стороной или зарылся в землю так глубоко, чтобы и морды не разглядеть было. Но сейчас за спиной слышался собачий лай, треск веток, громкая перекличка смертных, идущих через лес. Идущих, конечно же, с ружьями. От таких не скрыться. Собаки выследят и покажут затаившегося зверя, ружья позволят убить его с безопасного расстояния. Эти не уйдут даже от норы, запустят внутрь псов или напустят ядовитого дыма. Или отравят до смерти, или выгонят на свет – и убьют. После этих в живых не остается никого.

Одна из собак вырвалась вперед, и Битали, услышав ее лай совсем близко за хвостом, в отчаянии рванулся вперед, мчась что есть силы, разбрасывая лапы в широких прыжках.

На насесте послышался треск, смертный высунулся вперед, выставил ружье.

Битали что есть силы подпрыгнул, направил в него когтистую лапу, резко выдохнул: «Вэк!» – упал, кувыркнулся через бок и побежал дальше.

Без волшебной палочки, на невероятном удалении прозвучавшее из чужого тела, заклинание получилось совсем слабым – но его вполне хватило, чтобы сбить убийцу с насеста и отшвырнуть до соседнего ствола. Ружье отлетело в сторону, шляпа с сеткой нанизалась на ветки, тело, сшибая редкие сучки, полетело вниз, кувыркаясь и разбрасывая сапоги.

Послышался глухой удар, сочно пахнуло кровью. Похоже, все было хорошо – убийца мертв или изувечен, и уж точно – совершенно безоружен. И вместе с чувством облегчения картинка перед глазами стала расплываться, расплываться, пока не исчезла совсем. Битали резко выдохнул… И сел в постели. Потряс головой, поднялся, выглянул в окно.

Над лесом за замком маркиза де Гуяка уже светлело небо, хотя ночь еще и не уступила рассвету свои права. Было слишком рано. Замок еще спал, столовая была закрыта, до первого урока оставалось не меньше четырех часов. Однако юный маг отлично понимал, что больше уже не заснет. Каждое его единение с тотемником всегда сопровождалось смертным ужасом, жаркой схваткой, пребыванием на грани… Разве после такой встряски уснешь?

Где-то там, далеко на востоке, жил барсук, носящий в своем теле частицу его, Битали Алистера Кро, бессмертной души. В обычные дни этого единства душ никто из них почти не замечал. Но в минуты опасности наступало единение. Юный маг видел глазами зверя, слышал его ушами, чуял его шкурой. И, слава тысяче ифритов, мог использовать магию из его плоти! Эта связь уже многократно спасала тотемника и от волчьих клыков, и от когтей рыси. А в этот раз – от пули в загонной охоте.

– Как бы его поближе к замку переселить? – вслух подумал Кро. – Почему все напасти с моим барсуком случаются именно тогда, когда здесь самый сладкий сон?

Хотя, может статься, большое расстояние между ним и тотемником только к лучшему. Если бы подобный контакт душ случился посреди лекции – было бы, наверное, только хуже.

Может, именно поэтому тотемник и ушел от своего мага на восток? Ведь встретились-то они с барсуком здесь, в замковом лесу!

Битали передернул плечами, потянулся за полотенцем и отправился в душ. Не спеша помывшись, вернулся в башню, переоделся. Опять подошел к окну.

– Ну, наконец-то светает! Хоть позавтракаю спокойно.

Колледж уже начал просыпаться, однако в столовой было еще почти пусто. Только пара мальчишек-первокурсников кушали в самом дальнем и темном углу подземелья.

Битали снял с прилавка персик, быстро обгрыз, небрежно бросил на ближний стол. Тот приободрился, встряхнулся и слизнул мусор длинным розовым языком в свое безразмерное чрево. Первокурсники восторженно пискнули. Видно, еще не привыкли к этому зрелищу. Кро же, пройдя вдоль лотков, положил себе мясной салат, немного каши, залитое майонезом яйцо, ломтик жареной рыбы, два бокала сока, уселся посреди зала и приступил к трапезе.

Когда салат, каша и яйцо уже кончились, а от рыбы осталась только половина – потолок разорвался, и вниз, держась за руки, провалились Лилиан и Арно Дожар. Оба веселые, с влажными волосами и в явно не глаженных одеждах.

– Ой, Битали! – Девушка, отпустив графинчика, подбежала к нему, порывисто обняла, прижавшись щекой к щеке: – Привет!

– Доброе утро, мсье Кро, – подойдя ближе, кивнул Дожар, и Битали ощутил, что от него пахнет точно не шампунем. Скорее даже – тиной.

– Вы что, купались? – удивился потомок Темного Лорда.

– А ты что-то имеешь против? – мгновенно напрягся юный граф.

– Ничего, – пожал плечами Битали. – Просто холодно на дворе ныне.

– В озерах холодно не бывает! – счастливо рассмеялась девушка, фыркнула ему в ухо и побежала к прилавку.

– Приятного аппетита, мсье Кро. – Следя за ней, Арно не смог сдержать улыбки.

– И вам хорошего дня… Мадемуазель и мсье, – ответил Битали.

Он допил сок, опрокинул тарелку, давая знать столу, что можно убирать, и отправился к себе, мысленно прикидывая, что умнее: посидеть перед лекциями за домашним заданием или немного поспать, пока есть время?

Однако не успел он разобраться в желаниях, как в комнате возникла Лилиан, схватила его за руки и закружилась со смехом, увлекая за собой:

– Какой сегодня день, Битали! Сегодня самый лучший день!

– В такой день хорошо бы выспаться, – ответил с кровати Надодух и натянул одеяло на голову.

– Вставай, лежебока! – повернувшись, принялась тормошить его ранняя гостья.

– Судя по мятому костюму, Арно Дожар сегодня ночевал не в замке? – спросил Кро.

– Он такой, он такой… – опять закружилась Лилиан, но вдруг остановилась, сунула руку в корсаж: – Битали, он посвятил мне стихи! Ты только послушай…

Она развернула светло-желтый свиток, украшенный виньетками и пахнущий ландышем, и говорящая бумага с чувством продекламировала:

Прекрасный ангел, к Вам пишу,

Обуреваемый смущеньем,

Не смейтесь надо мной, прошу,

Ответ Ваш будет мне спасеньем.

О милая, в огне горю,

Когда не вижу вас хоть час,

И Бога всей душой молю,

Чтобы во снах увидеть Вас.

Без Вас в пучине я тону,

А с Вами чаща станет раем,

Ваш смех подобен огоньку,

Что путь мой скользкий освещает.

Люблю я Вас, моя графиня,

Надеюсь лишь на Ваш кивок,

Моя суровая Богиня,

Что бросите мне свой цветок.

Ваша любовь подарит свет,

Что мою душу не покинет.

Ответьте ж мне: да или нет?

Жить дальше мне или погибнуть?

– Ты слышал, Битали? Это мне! Эти стихи посвящены мне! – Она опять закружилась по комнате: – «Без Вас в пучине я тону, а с Вами чаща станет раем»… Арно такой… Он такой… Он неповторимый!