— Мне нравится это имя… — улыбается она. — А тебе? — спрашивает, укладываясь на мою грудь. Почему ее головушку посетило именно это имя? Имя, которое плотно пересекается с моим настоящим. Боже, лишь бы она не почувствовала тревогу в биении моего сердца.

— Нравится! — отвечаю честною, запуская пятерню в ее волосы.

Мне действительно нравится это имя — ведь его происхождение произошло от моего имени, которое мне дала мама. Согласно, тюркских источников, Ян означает — «Покоритель».

Вот я и покорил свою девочку!

— А твоего волка как зовут? — интересуется малышка.

— Злой! — быстро отвечаю.

Понимаю, что скоро мне предстоит выложить всю правду о себе, но видя ее счастливое личико, язык не поворачивается сказать лишнее.

— Почему Злой? — допрашивает Тая. — С чем это связано?

Не буду же я говорить, что имя от фамилии пошло.

— Потому что злой и страшный черный волк! — смеюсь, обнимая ее крепко, крепко. — Давай, идем в душ сладкая!

— Нееет! — стонет она. — Давай еще поваляемся! — просит, морща носик.

— Нет, идем! — поднимаю ее на руки. — После, тебя еще и покормить нужно.

— Я могла бы подкрепиться и твоей энергией! — шепчет страстно в ушко. Метка тут же запульсировала, от заманчивого предложения.

Лишь час назад мы лакомились друг другом как сумасшедшие, наверно стоит притормозить, иначе мы не выберемся из постели еще как минимум часа два. А время ой как поджимает меня. Ведь я не забыл о звонке Темному. Уверен он уже в пути. Вот только Тае пока об этом знать не нужно, не хочу видеть тревогу в ее глазах.

— Не думаю, что ты насытишься лишь кровью малышка! — смеюсь, пытаясь перевести все в шутку.

— А кто сказал, что я хочу довольствоваться лишь кровью? — Тая прикусывает мочку моего уха, когда я заношу нас в душевую кабинку. — Я еще кое — что хочу попробовать… — шепчет она, касаясь моего члена.

Черт! Будто током шарашит!

— Детка, пощади! — прошу ее. Ей действительно нужно отдохнуть. — Кроме того, — продолжаю, пытаясь переключить ее внимание. — Я помню о своем обещании, которое дал тебе вчера днем… — напоминаю ей.

— Хм! — она закусывает свою нижнюю губу, от чего мне хочется вновь впиться в ее истерзанный ротик. — Уговорил! — улыбается, вставая под струи воды.

Киваю с некоторой долей облегчения. Переключилась…

— Тогда начнем, прямо сейчас! — хихикает она. Боже, как это прекрасно звучит! Стоял бы и слушал ее искренне веселый смех. — Сколько тебе лет? — вылетает первый вопрос.

— Хм! — смешно становится, почему то. — Сорок восемь, — выдаю смеясь.

— А дата? — продолжает малышка.

— У меня их две! — признаюсь прищуриваясь.

— Как это? — выпучивает глаза.

Ну что, раз обещал, нужно держать слово.

— Первая, настоящая — 19.09.1993 г.

Тая перестала намыливать свое тело, и теперь хлопает своими красивыми глазками.

— Что значит настоящая? — спрашивает тут же.

— Это значит, что в какой-то момент своей жизни, мне пришлось стать другим человеком, соответственно сменилась и дата.

— И какая вторая?

— 15.01.1993 г.

— О, надо же, у меня тоже 15 января, только год 2023! — радуется Тая.

Не могу не улыбнуться ей в ответ, такая чистая и искренняя улыбка. Но вот в душе, все равно как то погано, понимаю, что нужно все рассказать, но блядь не решаюсь…

— Да, когда ты родилась, мне было 30 лет.

— Считаешь себя старым? — спрашивает смеясь. Ее игривые нотки зарождают во мне глубокие чувства, а чистота и искренность расслабляет, уводя мысли о прошлом, куда подальше…

— А ты? — спрашиваю, смывая с нее пену. — Считаешь меня старым?

— Нет, — снова хохочет. — Мой отец старше маму на 300 лет, поверь, разница в 30 — сущий пустяк…

— Мне нравится твой смех! — признаюсь наблюдая за ней. Это действительно трогает, до дрожи.

— Спасибо! — смущается она. — Твой тоже хорош — завораживает! — целует мой нос.

Боже, ну что за богиня мне досталась? Убивает мелочами в хлам.

— Чем кормить будешь? — спрашивает, вытираясь большим полотенцем. Ну наконец, она проголодалась! Я уже переживать начал, потому что чувствую, как ее организм нуждается в энергии.

— Если честно, пока не знаю, чем Генриэта нас сегодня порадует.

— Хм, — прищуривается. — И кто у нас Герниэта? — интересуется малышка. Это что, нотки ревности?

— Это моя домоправительница, — рассказываю спокойным тоном. — Она иногда ночует в этом доме… — продолжаю, наблюдая, как в ее глазках появляется ярость. Ну и смешная же ты! — Она человек и ей 58.

Договариваю и замечаю, как ее напряженные плечи расслабляются.

— Ревнуешь? — спрашиваю улыбаясь.

— 58 говоришь? — переспрашивает, обхватывая мою шею. Киваю в знак подтверждения, смыкая руки за ее спиной. — Тогда нет! — морщит носик.

— Аха, а если бы я сказал 28? — поддергиваю ее. Мне ужасно хочется узнать ее мнение об этом.

— Убила бы! — со всей серьезностью сообщает Тая.

— Тогда мне повезло! — целую ее нежные губки. — А ночует она кстати, только тогда, когда меня нет, — добавляю любуясь ее изумительными глазами.

Знаю, что совсем скоро, в этих прекрасных омутах, зародится капелька сомнения. Ведь информацию, которую я собираюсь выдать после нашего позднего завтрака, она может неправильно переварить. Мне придется рассказывать все настолько деликатно, чтоб у нее не возникло и намека на неверное толкование.

— Как тебе чизкейк? — спрашиваю, заметив, как она поглощает второй кусочек.

— Очень вкусно! — кивает, наслаждаясь вкусом. — Наш с мамой любимый! — добавляет с улыбкой.

Прекрасно помню, как с ложечки кормил им Алину, на последнем месяце беременности. Она так упрямилась, ничего не хотела есть. Лишь это блюдо, она кушала без капризов. Но я не поэтому попросил Генриэту приготовить именно его. Я знал, что Тая любит чизкейк. Сыщик часто присылал мне меню ее заказов, и именно он чаще всего фигурировал в списке ее предпочтений.

— Чем займемся? — спрашивает Тая, допивая свой кофе.

— Мы могли бы прогуляться, съездить куда-нибудь… Хочешь?

— А я то думала, зачем ты притащил чемодан с моей одеждой! — смеется она.

Я действительно принес ее чемодан, который все это время лежал в багажнике автомобиля. Но истинная причина в другом.

Я жду Темного…

Некрасиво получится, если он заявится, а Тая ходит голышом.

— Знаешь милый! — встает она со стула и упирается руками в стол. — Хоть я и надела сарафан… — смотрит пронзительным взглядом. — Но вот только белье я натягивать не стала…

Ох блядь…

Член мигом подорвался. Зачем же ты сказала об этом?

Закрываю глаза. Нужно успокоиться. Я должен сейчас рассказать ей о прошлом, до того как прикатит Темный.

— Тая! — мотаю головой. — Детка, зря ты это сделала… — открываю глаза, запихнув звериную похоть глубоко, подальше. — Мне нужно тебе кое-что рассказать!

— Алекс, что происходит? — спрашивает, почувствовав тревогу в моем голосе.

— Мне нужно рассказать тебе правду о…

— Отойди