– Не говори мне об этом! – взмолилась я.

– На «Титанике» обнаружили еще кое-что…

– Замолчи! Замолчи!

Я не хотела его слушать, не хотела возвращаться на место, где железная громадина погребла под собой мумию Аменофис. Где-то там, в бездне океанских вод, покоится и статуэтка Осириса, которую тысячи лет назад заботливая рука жреца положила в ее саркофаг. Вдруг что-то пойдет не так, и мы с Менатом расстанемся? Навсегда. Он уверен, что сумеет войти в коридор, но…

– Лучше не пробовать, – выдавила я.

– Я знал, что ты не согласишься. Атлантика оставила у тебя неприятный осадок. Тогда мы полетим в Турцию отдыхать и путешествовать. Ты рада?

– У меня нет заграничного паспорта. Мне еще не исполнилось…

– Ты уже не та бледная худышка, которая вот-вот переломится надвое. Твой ум и твое тело сделали рывок вперед. А паспорт я тебе выправлю. Скоро мы с тобой будем жить под одной фамилией, как муж и жена. Мы поженимся, Уну.

– Поженимся?..

Лавров проспал до пяти часов вечера, пока его не разбудила Глория.

– Твой телефон, – сказала она, протягивая ему трубку. – Он стоял на зарядке с отключенным звуком. Тебе звонили.

Сыщик проверил входящие звонки. Катя. Ей он перезванивать не станет, а вот майору, пожалуй, пора напомнить о себе.

– Привет…

– Это ты, дружище? – устало отозвался бывший сослуживец.

– Я насчет Балычева. Не в курсе, какой у него был оперативный псевдоним?

– В спецподразделении? – задумался майор. – Что-то астрономическое.

– В смысле?

– Какая-то планета. Сатурн… Нептун…

– Может, Плутон?

– Верно! – обрадовался майор. – Плутон. А что? Это имеет значение? Сейчас-то ему наверняка псевдоним поменяли.

– Не подскажешь, как его теперь кличут?

– Чего не знаю, того не знаю. Как-то обозвали. Планет еще много. Меркурий, например, или Уран.

– Вижу, ты увлекаешься астрономией.

– Увлекался. В школе. Кружок даже посещал, – он помолчал, вздохнул и добавил: – Оставил бы ты в покое этого Плутона, Рома. Ей-богу! У него такая «крыша», что тебе не поздоровится.

– А если он убийца?

Майор саркастически хохотнул и подтвердил:

– Опытный, хладнокровный и безжалостный, смею тебя уверить. Других там не держат. Я имею в виду в подразделении, где служил Балычев. Извини, Рома, мне пора бежать. Начальник вызывает.

Лавров медленно опустил трубку и представил несчастную девушку в лапах жестокого Плутона. Хаса спасла ему жизнь, а сама, возможно, умирает в муках… или уже мертва. Пока он тут валяется, пьет таблетки и дрыхнет, девчонка погибнет.

Он спустил ноги на пол и прислушался к своим ощущениям. Тупая боль в голове усилилась, но остальное, кажется, в порядке.

– Ты куда? – спросила Глория, увидев, как он натягивает джинсы. – Спасать блондинку? Поздно спохватился.

– Я хотел раньше, – разозлился сыщик. – Ты меня не пустила.

– Куда ты поедешь такой? Погляди на себя. Едва на ногах стоишь. Девушке твоя помощь без надобности.

– Все-то ты знаешь, – огрызнулся он. – Все наперед видишь. А я не провидец! Я обычный человек, который не может оставить женщину на растерзание негодяю.

– Совесть мучает?

– Угадала. Совестливый я. Гуманный!

– Тебе сейчас нельзя ехать. Послушай меня, я все-таки врач.

Глория могла бы остановить его, заставить вернуться в постель, напоить снотворным и посидеть с ним до утра. Но это было бы насилием над его волей.

– Ладно, – смирилась она. – Раз ты решил, поезжай. Но машину поведет Санта. Он будет на подхвате.

– Этого еще не хватало!

– Ты подремлешь в дороге, наберешься сил.

Она позвонила великану и велела ему прийти.

– Сделай мне кофе и бутерброд с мясом, – попросил Лавров, почувствовав голод. – Я хочу есть, значит, иду на поправку. И вообще, я крепкий, выдержу. Не впервой!

– Хорошо.

Глория включила кофеварку и полезла в холодильник.

– У тебя тут пусто! Питаешься всухомятку. Лень готовить?

Она нашла кусок буженины, масло и принялась нарезать булку.

– Что твоя Катя? Не умеет супа сварить?

– При чем тут Катя? У нас с ней…

– …просто дружба, – улыбнулась Глория. – Вот по-дружески пришла бы и приготовила тебе обед.

– Ревнуешь?

– Ворчу. Ты меня разозлил своим упрямством. Куда тебя несет? Что ты собираешься делать? Ворвешься в чужой дом и застрелишь хозяина?

Она сложила руки на груди и смотрела, как Лавров засовывает за пояс пистолет.

– Сориентируюсь на месте, – буркнул он. – Кофе готов?

В кухне он с наслаждением потянул носом и уселся за стол. Глория поставила перед ним тарелку с едой.

– Неугомонный ты, Рома. И падкий на женщин. Готов подставить свою голову, лишь бы угодить прекрасной блондинке.

– Хаса меня спасла, – повторил он, отхлебывая кофе.

– Осторожно, не обожгись.

Фраза прозвучала двусмысленно. Лавров нахмурился. Глория улыбалась, глядя, как он торопливо ест. Она могла сказать еще кое-что, но промолчала. Он все равно не послушает. Пусть едет и сам во всем убедится…

Машина притормозила на окраине улицы и свернула за обветшалый забор, в заросли бузины.

– Потуши фары, – приказал сыщик. – А то нас за версту видно.

Было темно. Покрытые мелкой зеленью кусты трепал ветер. Молодые березки гнулись и шумели.

– Ишь ты, – покачал головой Санта. – Весна-то припоздала нынче. Куда дальше, командир?

– Стой тут. Дальше я пешком пойду.

Великан пожал могучими плечами. Видок у «телохранителя», как слуга называл про себя бывшего начальника охраны, был аховый: щеки ввалились, под глазами черно. По дороге его стошнило, вывернуло в кусты на обочине. Пришлось ждать, пока пассажир оклемается.

– Может, я с тобой? Подстрахую?

– Сиди здесь и не рыпайся, – отрезал Роман.

Пока они добрались до поселка, погода испортилась. Ветер гнал по небу дождевые тучи. Луна то показывалась, то исчезала. Откуда-то доносился протяжный тоскливый вой.