– Мы оставили следы? – как ни старалась Ива молчать, дабы не сбить дыхание, тут не смогла удержаться.

– Не явные, – качнул светлыми прядями эльф.

– Странно, – высказался Грым, имея в виду резвость преследователей.

– Кажется, я догадываюсь, кто им подсказывает, – Бэррин прибавил несколько весьма непечатных выражений. – Ива, Калли, вперед. Грым, Дэй, перестраиваемся.

Маневр был понятен. Травница и Светлый всегда стояли во втором от опасности ряду. Сейчас оная была сзади. Знахарка с эльфом, держа на поводу коней, скользнули вперед, а гаргулья и тролль нехорошо осклабились, уже чувствуя, как внутри разжимается тугая пружина любимого направления. Оба уже предвкушали драку, и магия просыпалась в их крови.

– Как только окажемся в тупике или где там нам придется принимать бой, отпускайте лошадей. Жалко, конечно, но что уж тут поделаешь, – продолжал распоряжаться Синекрылый.

– Ты имеешь в виду на… тех? – почти с ужасом проговорила Ива, чувствуя, что дыхание уже начинает подводить.

Юноша кивнул. Травница отвела взор, понимая, что несколько мгновений, пока враги будут отвлекаться на мечущихся лошадей, могут спасти им, и ей в том числе, жизнь. Однако мысль о том, что их кони… да, по сути, их товарищи, с которыми столько пройдено, причем не только в буквальном смысле этого слова, вот так глупо полягут в этой бесконечной пещере, заставляла жечь глаза. Даже вредный Лоренцо и дурноватый жеребец Синекрылого такого не заслуживали.

– Впрочем, тут уж как получится. Подозреваю, что у нас будет возможность только самим развернуться, не то что коней поворачивать. – Видно, Бэррин и сам так думал. – Короче, смотрите по ситуации.

– К тому же лошади могут скакнуть и на нас, – совершенно спокойно – будто и не приходилось бежать в никуда, спасаясь от превосходящего и неизвестного противника, не говоря уж о теме обсуждения, – бросил Калли.

– Камень светится, – вдруг произнесла Дэй.

Все посмотрели по сторонам. И правда – цвет у пещерного камня стал словно посеребренный, и от него шел легкий, но вполне заметный свет. Эльф тут же погасил свой огонек.

– Ну что ж, теперь преимущества не будет ни у нас, ни у них. Кстати, они нас нагоняют.

– Где они?

– Слишком близко. Через минут десять при таком темпе догонят нас.

– Останавливаемся? – то ли предложил, то ли спросил Грым. Все понимали, что хорошо бы им получить хоть пару минуток для подготовки.

Они сделали еще с десяток шагов, прежде чем Златко ответил:

– Да. – Видно было, что это решение далось ему нелегко, словно он до последнего верил, что ход куда-нибудь да выведет.

Ребята тут же остановились и принялись плести заклинания, подтягивать ремешки на снаряжении и прочими способами готовиться к бою.

– Тем более некуда больше бежать, – вдруг произнесла Ива.

– Что?!

Девушка как раз вынырнула из-за небольшого еле видного поворота.

– Там стена. Тупик. Лошади уже там. Надо их вывести оттуда, а то они нам же в спину…

Коней в спешке просто отпустили и теперь те оказались зажаты между тремя стенами и спинами хозяев.

– Не успеем, – воскликнул Калли. Тонкая рука извернулась в изящном и поражающем скоростью жесте. И около двадцати арбалетных болтов ударились в невидимую, почти совершенную стену.

Они еще не успели упасть на землю, как воздух разрезали ругательства Грыма с Дэй и их же заклинания. От тролля и гаргульи в сторону ощетинившихся оружием людей в кольчугах поверх обычных городских костюмов помчались отличные «каменные кулаки» и «воздушные стрелы». Ива могла бы поклясться, что чародеев среди этой странной, но бесстрашной публики не было, однако вдруг вокруг все содрогнулось от вспышки магии. И заклинания друзей остановились, не долетев пары локтей до цели. Такое могло быть только, если кто-то поставил защиту. Амулеты работали по-другому.

И вновь залп. Нападающих было слишком много. В узком проходе они только мешали друг другу. Однако поставить заряженный арбалет на плечо впереди стоящему – милое дело.

Но и вторая волна болтов бесславно осыпалась, налетев на совершенную защиту Калли.

Златко аж рыкнул. Его сплетенная воедино магия Воды и Земли устремилась в «щит» неизвестного мастера в попытке пробить его в самой слабой точке. Травница в это время как раз примеривалась пульнуть бутылкой с одним весьма мерзким зельем. Магию трав ведь не остановить обычным защитам. И вдруг глаза у девушки расшились, словно она неожиданно увидела то, что не видели или на что не обратили внимания остальные.

ОН стоял чуть впереди перед нападающими и ухмылялся. И вновь выглядел таким живым, что казалось, будто его можно убить стрелой.

Ужас чуть ли не когтями прошелся по спине. И этот миг травница увидела, как шевельнулись эти неживые губы и сорвались в полет болты третьей волны.

Девушка не знала, вскрикнула или нет. Просто на мгновение мир остановился. И она увидела…

Вот рассыпался в пыль «щит» Калли, который даже не всякий преподаватель мог разбить, ведь он был во многом основан на магии Жизни, а значит, самой сути эльфа. Вот пролетели на уровне груди короткие деревянно-железные посланцы смерти. И еще… собственные руки, каким-то невероятным образом успевшие изобразить защитный жест. И даже магия не подвела – «щит» не хуже Каллиного стоит неопределимым барьером.

Вокруг продолжали сыпаться заклинания и стрелы. Кто-то из нападающих даже попытался прорваться вперед, сзади ржали перепуганные лошади. Ива же на какое-то время застыла. Возможно, всего на мгновение, но в этот момент она на себе ощутила, что такое магия Эзгио. Он не направлял против нее заклинания, просто на миг они соприкоснулись своим колдовством. Ощущение было такое, будто касаешься огня руками. Он колется, обжигает, сводит с ума и одновременно словно затягивает. Только этот огонь состоял из сил, с которыми Ива никогда не имела дела. Это была Природа, но совсем не та, которую знала знахарка. Куда более необузданная и яростная. Полная гнева и ненависти. Желающая сокрушать и властвовать. И тут же были темные силы, только тоже другие. Укрощенные. Покорно служащие и даже наслаждающиеся этим.

«Что это такое?!»

Иве даже не было страшно. Это было что-то более сильное. Так бывает, когда оказываешься один на один с безумцем или с тем, кто любит и ненавидит по-настоящему, когда есть только чувства, а не то, что мы по незнанию ими считаем. Это была жизнь, реальная, не припорошенная цивилизацией и маревом слов и иллюзорных знаний.

И в то же время было чувство, что шаман тоже заглянул поглубже. И то, что там увидел, ему не понравилось. Травница явственно почувствовала, как разочарование овладевает Эзгио. Это было настолько странно, что знахарка почти выпала из этого непонятного состояния, в котором удерживала магию одного из сильнейших существ давно ставшего историей мира.