Роман придирчиво изучал Серену острым взглядом кутюрье. Они не виделись со времени египетского круиза, и она за это время вошла в новую роль фарфоровой голливудской блондинки в узких брючках, обтягивающей маечке и открытых босоножках на высоких каблуках, позволяющих полюбоваться ее педикюром. Это была как будто бы все та же знакомая Серена, утонченная и привлекательная, но что-то в ней неуловимо изменилось. Ее макияж стал ярче, и волосы она немного высветлила. И что было еще заметнее — сильно похудела. От ее и без того узких бедер и маленьких ягодиц почти ничего не осталось. В остальном она выглядела как ухоженная, праздная и вполне довольная собой женщина, каких немало в Нью-Йорке, не утратившая истинно английского шика и безупречного чувства меры. Роман остался доволен.

Молоденькая испанка поставила на столик салат из креветок и два больших бокала ледяной воды со свежевыжатым соком лайма.

— Завтрак очень легкий, — заметила Серена, поправив волосы. — Извини, но я не могу поехать с тобой в ресторан, я должна готовиться к приему, мы приглашены, и мне скоро ехать в «Бердфордз» на маникюр, педикюр и массаж. Я боюсь опоздать, — добавила она.

— Ну, хотя бы платье у тебя теперь есть, — гордо ответил Роман. — В нем ты будешь неотразима.

Серена кивнула. Она не сомневалась, что затмит всех на вечернем приеме в Метрополитен-музее, куда могли попасть только представители избранного общества, известные музыканты, голливудские звезды и топ-модели. Всего восемьсот приглашенных должны были пройти по ковровой дорожке перед восхищенными взорами прессы и публики. Пресс-агент Маффи уже предупредил, что если ей удастся засиять на этом празднике ярче всех, то наутро вся Америка проснется с ее именем на устах и Серена станет знаменита. Это был шанс взлететь на пьедестал. Обычно у таких вечеров всегда была заранее заданная тема. На сей раз ее определили как «Ночь бурлеска» — не простая задача для извилин модельеров. Гостям следовало не быть слишком серьезными, но в то же время не впадать в другую крайность — не выглядеть излишне драматично и наигранно. По духу своему праздник все равно оставался легкомысленным, и нужно было пройти по лезвию ножа, чтобы добиться успеха и не стать посмешищем.

Но Роману можно было доверять в том, что касалось моды, Серена радовалась, что он позаботился о выборе наряда. Длинное шифоновое платье без бретелек было великолепно — воздушное и легкое, с переливами от туманно-серого до угольно-черного. Специально для нее был изготовлен корсет, тонкий и прочный, как металл; он делал ее талию еще тоньше, визуально увеличивая рост. Роман положил немало сил на создание этого шедевра, зная, что, если Серена привлечет внимание, все обязательно поинтересуются, кто сшил для нее это роскошное одеяние. И он наконец сможет соперничать с Каролиной Геррера и Оскаром де ла Рентой, которые одевали американских звезд.

— Расскажи мне о Нью-Йорке, — попросил Роман.

— О, это чудесный город, — проворковала Серена, — я очарована им и его окрестностями. Кстати, у Майкла есть милый домик в Хэмптоне; хочешь туда поехать в следующем месяце?

— Отдых в Хэмптоне? — уточнил Роман. — В духе коренных ньюйоркцев, да? Неужели тебя это привлекает после Лондона?

Серена фыркнула:

— Чепуха! Я удивляюсь, почему раньше не переехала сюда. Чопорные господа в Челси такие старомодные и скучные. А здесь полно замечательных людей, артистов, режиссеров — настоящих режиссеров, а не таких, которые снимают у нас доморощенные фильмы. — Она с грохотом поставила бокал на стол.

Тот факт, что в Нью-Йорке она остро ощущала свое одиночество, Серена пыталась изгнать из своего сознания. Каждый вечер она погружалась в круговерть презентаций, вечеринок, ужинов и праздников, пойти ей всегда было куда, а об остальном она предпочитала не задумываться. Лишь иногда она понимала, что очень скучает по сестрам. Кроме того, Майкл слишком много работал и не мог проводить с ней столько времени, сколько ей хотелось. В Нью-Йорке он владел тремя сотнями отелей, двумя казино и несколькими магазинами. Управление этой империей поглощало все его силы.

Его жизнь была настолько рутинной и однообразной, что Серена приходила в ужас от мысли подчинить свое существование интересам этого человека. Каждый день в семь утра он уезжал по делам и возвращался только к семи вечера. В половине восьмого они вместе ужинали в ресторане одного из его отелей. И только если у него было желание пойти с ней куда-нибудь, он сопровождал ее на вечерний прием или в клуб. И раздражался, если Серена ходила развлекаться без него. И никаких друзей-мужчин. Майкл следил за ее связями и общением. И Серене даже некого было пригласить к себе в гости. Только по выходным летом они отправлялись в Хэмптон, где проводили время на яхте. Но пока что все это она сносила стоически.

— Между прочим, — Серена вытянула ноги и положила на стул, — как ты относишься к тому, чтобы съездить со мной в Лондон?

— Зачем? — удивленно спросил Роман.

— Ну… — протянула Серена, накручивая прядь на палец, — мы несколько недель назад выставили на продажу наш дом; юридически все уже оформлено, осталось только решить вопрос о цене. Знаю, тебя удивляет, что Серена Бэлкон решила расстаться с домом, да? Но ведь я теперь живу здесь, а Том стал деревенским парнем и очень этим доволен.

— Ты считаешь, что это правильное решение? — спросил Роман, потягивая воду. — Так просто обрубить все связи с Лондоном?..

— А что тут такого? — удивилась Серена. — Я теперь живу в Нью-Йорке. Если даже мне приспичит вернуться в Лондон, поселюсь у кого-нибудь из сестер. У Венис большой дом, всегда найдется для меня место. Но вообще-то, — она вздохнула и, надев солнцезащитные очки, посмотрела в небо, — у меня нет ни малейшего желания возвращаться.

Укладка, массаж, маникюр, эпиляция и макияж — все это предстояло пережить Серене в ближайшие часы, чтобы выглядеть Снежной королевой в неподражаемом платье от Романа Лифея. Наконец процедуры были завершены и она ожидала с минуты на минуту появления Майкла. Серена успела надеть белье и туфли и разгуливала по гостиной с бокалом коктейля в руке, пританцовывая под музыку. Апартаменты Майкла были напичканы самыми современными и дорогими предметами — плазменными телевизорами, кофейными столиками от Кристиана Лиагре, мебелью в стиле поп-арт; даже занавески на окнах были изготовлены на заказ и расшиты жемчугом. Все в его доме было шикарно, безупречно и не сопоставимо по цене с обстановкой в ее простеньком доме на Чейн-уолк.

Серена подошла к музыкальному центру и поменяла диск. Джаз больше подходил ей по настроению, чем романтические песни. Выпив полбокала ледяного коктейля, она ощутила прилив бодрости и развеселилась, двигаясь в такт. Дверь в гостиной громко хлопнула. Вернулся Майкл. Бросив на столик журнал, он принялся развязывать галстук.

— Можно, я попрошу тебя остановиться? — улыбнувшись, сказал он, окинув взглядом ее стройное загорелое тело.

— Тогда не жалуйся, что я тебя не провоцирую, — ответила Серена, поцеловав его в шею.

Майкл обнял ее, но она шутливо оттолкнула его и побежала в гардеробную: