делалась впервые за всю историю существования континента.

Даже в мифические времена, чтобы поднять город в небо, руны чертились в земле или скальной породе, но никто не делал этого на стальных листах, потому что даже в те прославленные времена не существовало сталелитейных заводов.

— Хорошо, — коротко ответил лорд и, развернувшись, направился к своей страже, ожидавшей вместе с лошадьми позади него.

— Что думаешь делать с драконидами? — спросил дворф вслед уходящему виконту.

Виктор остановился, услышав этот вопрос. Никто за пределами леса не должен был знать о произошедшем, такова была договорённость, и даже солдатам пригрозили казнью всей семьи, если информация где-либо всплывёт, а для надёжности всех держали в расположении своей части.

Посмотрев на Гелдора, он задал ему встречный вопрос.

— Ронаддур не умеет хранить секреты?

Дворф усмехнулся.

— У нас не может быть секретов друг от друга. Всё, что знает король, знает каждый дворф, но не беспокойся, мы не такие болтливые с другими расами, — ответил он.

Лорд, выслушав, лишь усмехнулся. Он бы очень хотел, чтобы все расы были похожи на дворфов. Тогда точно не существовало войн и распрей, а все работали ради общего блага. К сожалению, это была утопия, которой не суждено случиться.

— Будем торговать и работать вместе ради лучшего будущего, — ответил Виктор и вновь направился в сторону стражи, при этом на прощание махая рукой дворфу.

* * *

В Альтере, столице королевства Лантарис, у знати были свои проблемы, которые им в очередной раз подбросил захолустный виконт.

Если происшествие в лесу было благополучно скрыто от всех благодаря Иггдрасилю и договорённости между эльфами, дворфами и лордом, то скрыть появление Алоиса оказалось невозможным.

Шпионы не видели, как появился король эльфов, но успели заметить, как тот садился в экипаж, а лицо монарха эльфов, которое не менялось тысячи лет, известно любому человеку на континенте, кто хоть раз видел некоторые гобелены с изображением момента заключения мирного договора между дворфами и людьми.

Конечно же, информация о таком событии не могла не встревожить и королевский двор.

В одной небольшой комнате дворца Клойда Лантариса проходило совещание высшей знати.

Данное собрание проводилось редко и только по исключительным вопросам, на котором присутствовали все графы и герцоги королевства.

Правда, в отличие от обычных совещаний, такое проводилось в «Запретной комнате», где стояли всевозможные руны защиты, а из мебели были лишь стол и деревянные стулья.

Места на них занимали не по титулу, а по тому, кто из героев сидел за этим местом, когда был жив.

Так, король расположился во главе стола, а по левую руку находился Андрос, герцоги сидели также в разных местах за столом.

На самом деле такое расположение изначально было лишь шуткой, озвученной тогдашним бароном Парфо. Молодой и весёлый рыцарь, сидя за кружкой пива со своими друзьями, предложил сделать походный стол местом, где будут обсуждаться все вопросы между товарищами.

Пьяные друзья с радостью поддержали такое предложение, но никто не подумал, что сотни лет спустя к этому отнесутся как к ритуалу, и теперь предложение пьяного барона стало тем, от чего не отступает ни один из их потомков.

Разумеется, сейчас стол перенесли в специальную комнату, освещённую светом факелов, потому что магия здесь не работала, отчего она и получила своё название «Запретная комната».

Место было больше похоже на темницу, без каких-либо излишеств.

Клойд, озираясь на это непримечательное помещение, заговорил первым.

— Я полагаю, уже все в курсе, что наш виконт вновь отличился, — говоря это, он посмотрел на Андроса.

— К-Клойд, если ты думаешь, что я знал об этом, то глубоко заблуждаешься — с трудом обратившись к монарху на «ты», произнёс молодой граф.

Исключение титулов и статусов за столом являлось ещё одной традицией, добавленной основателями.

На этот раз это была не шутка, а вполне серьёзное намерение — позволить потомкам высказывать своё мнение, невзирая на статус.

С другого конца стола заговорил Леомвиль.

— Никто не может знать, что отчудит мой зять, не стоит винить Андроса за это.

Король посмотрел на герцога, а затем на Волмара, который также заговорил.

— Я планирую навестить нашего героя войны, — с усмешкой произнёс он, отчего все с открытыми ртами смотрели на человека, прозванного среди знати «Стальная маска» из-за его не меняющегося выражения лица, что бы ни происходило.

Вскоре своё желание отправиться в отдалённое виконтство подтвердили все за столом или почти все.

Граф Баттерворт и граф Парфо воздержались от ответа, потому что у каждого из них были свои претензии к Виктору, и, разумеется, Баттерворт знал, что именно лорд убил его любимого сына, в котором тот хоть и был разочарован, но не настолько, чтобы простить его убийцу.

— Я также планирую отправиться туда, — наконец сообщил король, после чего с ухмылкой добавил: — Может, получу немного славы от нашего виконта.

Все за столом хотели отправиться в виконство ради встречи с королём эльфов, ведь это значительно поднимет их статус среди дворян континента, от чего не отказался бы ни один аристократ.

Глава 275

Влияние одежды на умы

Мирдин как ни в чём не бывало гулял по весеннему Айронвуду. Хотя по договорённости с местным лордом он должен был оставаться в деревне эльфов, но он просто не выдержал общения с этими существами и, изменив внешность, телепортировался оттуда при первой возможности.

Ему хотелось вновь очутиться в своей любимой гостинице и поиграть в местном казино, а не выслушивать их радостные вопли о возвращении дриады, да и что в ней такого? На их континенте тоже есть дриада и древо жизни, как и на многих других. То, что эльфы и жители данного континента не знают об этом, по его мнению, их проблема.

«Нечего было сидеть взаперти, думая, что весь мир ограничен лишь вашим куском земли». Подумал драконид, идя по проспекту в сторону Площади Законов.

Как существа, способные летать и телепортироваться в любое место на планете, они давно изучили большую часть мира и смогли найти множество других рас или их остатки после разделения миров, так что ему было не понять всю печаль эльфов от отсутствия дриады.

Часть сущности дракона в нём делала драконида высокомерным и непримиримым к слабостям других рас.

«Если бы не человеческий аристократ, так бы и сидели на ветках, словно обезьяны, ничего не делая. Повезло вам, что мы заинтересовались им». Рассуждая, он смотрел на людей, гуляющих по весенней улице,