денег и сил вложили? Чтобы она дома отлеживалась? — Тима, прекрасно знал, что Лилиану почему-то бесит, что он так называет свой пистолет, чем и пользовался, когда на него накатывало игривое настроение, как сейчас, и у него появлялось желание немного поддразнить ее.

— И то верно, — не повелась девушка на его провокацию, — я правда не представляю как ты тащить ее будешь.

— А вот так, — победно улыбнулся попаданец, распахивая свой плащ и показывая пришитые к его подкладке две широкие кожаные петли. — Правда, попозже надо будет все же зайти к шорнику, чтобы он мне нормальную, съемную, кобуру пошил.

— Кобуру? — уточнила Лилиана.

— Так у нас называется специальная перевязь, предназначенная для переноски подобных, — он кивнул на пистолет, — штук. Ты мне лучше скажи, — резко сменил он тему разговора, — на кой черт нам вновь нужно переться в те трущобы? Неужели мы не можем переговорить с Титусом тут, в твоем доме?

— Можем конечно, — пожала она плечами, только нам это ничего не даст. Знаешь же, что Титус в их компании далеко не самый главный. И сейчас он будет нашим посредником и гарантом между своими друзьями и нами.

— А приглашать потенциальных висельников в дом — это лишний раз себя подставлять? — закончил он за нее.

— Верно, — улыбнулась девушка, — ты быстро учишься.

— Было бы чему, — отмахнулся он, — ладно, выдвигаемся. Мне кажется, что мы уже немного опаздываем.

Дождавшись, пока Лилиана перейдет в мир духов, Тима открыл дверь и тут же наткнулся на одну из рабынь, чьей задачей было дежурить у дверей его апартаментов.

— Говори, — приказал он, видя, что той есть что сказать, но она не смеет напрямую обратиться к нему.

— Экипаж подан, хозяин, — с глубоким поклоном проговорила девушка, — и ожидает вас у ворот.

— Спасибо, можешь быть свободна. Занимайся, чем ты там занималась, — ответил он девушке и тут же почувствовал довольно сильный тычок в бок от Лилианы. Причину подобного поведения своей подруги он знал — благодарить рабов за пустяки тут считалось моветоном. Но Тима, которого подобное положение вещей изрядно раздражало, частенько манкировал своими обязанностями рабовладельца. Чем пугал и путал рабов, а также злил их бывшую хозяйку.

Из ворот поместья он вышел один, если не считать, конечно, невидимую Лилиану, выдержав настоящую битву со своим новым начальником охраны. Который был крайне недоволен тем, что господин шляется по городу в одиночестве, не только без охраны, но и без полагающейся по его статусу свиты. О чем и не замедлил тому сообщить. От подобной наглости у Тимы перехватило горло и он в пяти словах, два из которых были матерными, указал зарвавшемуся солдату на его место.

— Зря ты так с ним, — услышал он у себя в голове голос Лилианы, — он же как лучше хотел.

— Может и зря, — не стал спорить, по прежнему раздраженный попаданец, — но не ты ли сама мне советовала быть жестче со слугами?

— Он не слуга, — возразила девушка, — он солдат.

— Да хоть папа Карло, — отмахнулся Тима, — я больше всего терпеть не могу две вещи: зануд и тех, кто не понимает с первого раза. А этому я однажды уже доводил свое мнение насчет того что пристало главе семьи, а что нет.

— Вы что-то сказали, господин? — послышался незнакомый голос.

Тима слегка вздрогнул, осознав, что все это время разговаривал вслух, но быстро взял себя в руки. Огляделся и увидел, что стоит прямо перед небольшим крытым экипажем, запряженным двумя пегими лошадками, что-то выискивающими среди камней мостовой. А обращался к нему никто иной, как кучер, сидящей на положенном ему месте впереди кареты и, вследствие плохой погоды, укутанный в кучу какого-то тряпья так, что даже лица было не разглядеть.

— Куда ехать знаешь? — хмуро поинтересовался попаданец, совершенно игнорируя заданный вопрос.

— Знаю, — согласно кивнул тот.

— Тогда поехали, — закруглил разговор Тима, залезая внутрь экипажа.

Думать в безрессорной карете, да еще движущейся по мостовой, было достаточно тяжело из-за постоянной тряски. Однако, видимо попаданец уже немного пообвыкся в новом для себя мире, так как достаточно быстро перестал ее замечать и погрузился в свои мысли, связанные с предстоящей встречей.

То, что один в поле не воин, да и трое тоже, и он и Лилиана понимали прекрасно. Да, у них был теперь Орлек, оказавшийся неплохим и быстро схватывающим знания человеком. Но этого было мало. Если они хотели чего-то добиться, да или, хотя бы, просто выжить в одиночку вне стен города, то им нужны были еще бойцы. Нужен был боевой отряд. А где его взять? А негде. Привлекать дружину Лилианы Тиме совершенно не хотелось, причем причин для подобного недоверия было несколько. А своей, личной, преданной только ему, у него не было.

Идею обратиться к Титусу подсказала Лилиана. И, изначально, план состоял в том, чтобы несколько бравых парней из революционеров на некоторое время присоединились к его отряду. Но, новый помощник управляющего вмиг разбил все надежды, заявив, что если кто и согласится на подобное из их компании, то будут это люди своеобразные и как бойцы аховые. А те, кто действительно мог постоять за себя и защитить других, совершенно точно не будут влезать в дела их не касающиеся.

Спорили тогда долго и сошлись, наконец, на том, что Титус познакомит их кое-с-кем, кто как боец уже не сильно хорош, но кто знает толк в обучении других людей. А дальше уже все будет зависеть от того сможет ли Тима договориться или нет. Собственно, на эту встречу они сейчас и ехали.

— Мы не туда едем, — вырвал его из размышлений раздавшийся в голове голос Лилианы.

* * *

Тима бросил взгляд в небольшое окошко, затянутое хоть и мутным, но настоящим стеклом, но ничего рассмотреть не смог. Тогда он приоткрыл дверцу экипажа и выглянул наружу, но ничего предосудительного не заметил — это была совершенно обыкновенная улица нижнего города.

— «Ты уверена?» — мысленно поинтересовался он у девушки.

— Конечно уверена. Он повернул не туда сразу после того как мы проехали ворота во внутренний город.

Не верить Лилиане у Тимы оснований не было, поэтому он постучал в стенку, с другой стороны которой сидел кучер и громко сказал:

— Эй, уважаемый, кажется ты не туда свернуть!

Эффекта это не дало никакого. Кучер напрочь проигнорировал сказанное и замедляться даже не думал, хотя точно все слышал.

— Эй, уважаемый, притормози, а то хуже будет! — вновь застучал