Боролись за власть как те, кто не примыкал непосредственно к Хомейни, так и те, кто был рядом с ним: то ли в учениках, то ли прятались за его спиной. История нескольких лет после революции полна неожиданных убийств, внезапных «беспричинных» смертей известных религиозных деятелей.

1 мая 1979 г. был убит Матахари – близкий друг и ученик Хомейни. На два дня объявлен всеобщий траур. Духовенство обвиняет в убийстве контрреволюцию, которая хочет впустить в страну «империализм Запада и Востока» (тогда эта фразеология казалась странной, потом к ней привыкли). 3 мая состоялись похороны Матахари в Куме. Был проведен траурный митинг с участием Хомейни. «Дед» сидел перед толпой за пуленепробиваемым стеклом, он не выступал, хмурился, даже плакал. Его поведение и страстные речи мастеров – профессиональных ораторов из ахундов – доводили толпу до экзальтации.

В середине декабря был убит Мофатех – также близкий к Хомейни религиозный деятель, он сидел вместе с ним в тюрьме при шахе. Был организатором встречи в Тегеране Хомейни по возвращении его из Франции. Затем его как-то оттерли. В последнем интервью перед смертью он открыто заявил, что не все люди, управляющие сейчас страной, великие, многие лишь отталкивают друг друга, чтобы пробиться к власти. Убит он был средь бела дня вместе с охранниками. По городу разнесся слушок, что убийства – отражение борьбы за власть, а нити тянутся к аятолле Бехешти.

Имя Бехешти все чаще мелькает на страницах газет, появляется на телевидении. Если бы не традиционные борода, густые усы, тюрбан и прочая одежда духовного деятеля, а, скажем так, сбрить бороду, усы, одеть в какой-нибудь костюм в полосочку с модным галстуком, платочек в петлицу – его бы не отличить от преуспевающего бизнесмена любой западноевропейской страны. Многие послы западных стран даже заметили, что носит-то Бехешти не обычные для религиозных деятелей туфли без пяток, а ботинки со шнурками, в чем они и видели еще одну приверженность Бехешти Западу (!).

Бехешти долго жил на Западе. Любил жить широко, богато. Не позволял использовать мечеть для антишахской пропаганды. Вскоре у западных послов возникли симпатии к Бехешти, на них он производил впечатление «совсем европейского политика», знающего «современный мир».

Бехешти поспешил создать и политическую партию, во главе которой он встал сам, – «Исламскую республиканскую партию».

Членства в «партии» не было, но она быстро стала господствующей. И газету начал издавать – «Джомхурие Ислами» («Исламская республика»), самую крупную по тиражу, ставшую фактически официозом. Сильно, крупно, быстро шел этот человек с безжалостными, холодными глазами к власти.

Вместе c ним появилась еще одна любопытная личность среди политико-религиозных деятелей – Рафсанджани. Впервые мы обратили на него внимание, кажется, 4 мая 1979 г. на одном из траурных митингов в память убитого Матахари. Рафсанджани – относительно молодой, безбородый, в белой чалме, в присутствии Хомейни, опять сидевшего за пуленепробиваемым стеклом, энергично жестикулируя, не столько воздавал должное памяти убиенного, сколько бойко поносил коммунизм и Советский Союз.

Рафсанджани примкнул к Бехешти в создании «Исламской республиканской партии». Потом он стал председателем парламента. В руководстве ИРП находился и политико-религиозный деятель Хаменди – сначала наместник Хомейни в армии, позднее ставший президентом страны после бегства первого президента Банисадра. Собственно-то вся «партия» и состояла из этих трех лиц: Бехешти, Рафсанджани и Хаменди. В одной из бесед Рафсанджани сказал мне, что у них было появилась одно время идея – устроить членство в партии, с членскими билетами, членскими взносами, программой и уставом, выборными органами. Потом, вскоре эту идею отбросили – не нужны все эти атрибуты. И так ясно, что партия «правящая», а члены ее – «весь народ, поддерживающий исламскую республику»! Ну, как тут было не вспомнить, про себя, недавней памяти шахскую партию «Растахиз», также кичившуюся тем, что члены ее – «весь народ, поддерживающий шаха». Видимо, политические партийные традиции в Иране еще не пустили глубокие корни, и средней уровень политической сознательности масс невысок.

В религиозном плане Хомейни явно противостоял аятолла Шариат-Мадари. Это – старейший «великий аятолла». Во время пребывания Хомейни в изгнании он возглавлял всех мусульман-шиитов Ирана, был общепризнанным их главой и авторитетом. Шариат-Мадари сам азербайджанец, родом из Табриза, и это обстоятельство также накладывало свой отпечаток на его поведение и взаимоотношения с Хомейни.

Шариат-Мадари не поехал в Тегеран встречать прибывшего из Парижа Хомейни. Не проявил к нему особых знаков внимания, когда тот перебрался через месяц в Кум. Говорят, для того чтобы «поставить Шариат-Мадари на свое место», т. е. чтобы он не препятствовал Хомейни в стремлении к единоличному управлению, Шариат-Мадари были предъявлены копии найденных в шахских архивах документов, показывающих, что духовный владыка пользовался широкой финансовой поддержкой шаха. Шариат-Мадари как бы сошел с политической арены. Публично, но не по существу.

Явно в пику Хомейни Шариат-Мадари подчеркивал необходимость решения курдского вопроса мирным путем – «дед» требовал подавить волнения силой оружия.

Шариат-Мадари создал и свою «Республиканскую партию исламского народа». Она выступила против силой навязанной исламской конституции и призывала народ бойкотировать референдум по поводу конституции. Неудивительно, что в конце концов эту «партию» закрыли.

В октябре 1979 г. было объявлено о раскрытии заговора «афганцев» с целью убить Шариат-Мадари. Это была попытка перехватить популярность у Хомейни, представить Шариата-Мадари «мучеником». В декабре того же года было произведено (или инсценировано?) покушение на Шариат-Мадари в Куме. Убито два человека: его охранник и человек из толпы. За мотив выдается оппозиция Шариат-Мадари новой конституции, а точнее – единоличному правлению Хомейни, который для Шариат-Мадари, с точки зрения взаимоотношений среди самого духовенства, – лишь один из аятолл, в крайнем случае «один из равных», не более.

В столице иранского Азербайджана Табризе вспыхивают демонстрации поддержки Шариату-Мадари, происходят стычки с пасдарами. В Табриз спешит Базарган, он обвиняет в покушении «иностранцев», намекает на Советский Союз! Табризцы выгнали Базаргана: нечего валить на коммунистов, азербайджанцы должны сами управлять своими местными делами, пасдары им не нужны, а губернатора выберем сами. Это уже перерастание движения от защиты Шариат-Мадари к политическим требованиям своего рода автономии.

Власти в ход пускают фальшивку: распространяется «копия» письма, якобы написанного Шариатом-Мадари советскому послу!!! То есть мне. Из «письма» следует, что советские войска должны вступить в иранский Азербайджан. 50 тысяч войск! Шариат-Мадари просит уточнить время и место перехода границы!

Авторов этой гнусной фальшивки назвать трудно, но, судя по стилю действий, не исключено, что это дело рук тех лиц, кто был связан со спецслужбами США, типа Готбзаде.

Позднее Шариат-Мадари и вовсе был уличен в «заговоре» против Хомейни и даже «признался» в этом под страхом смертной казни.