И самое главное. Я прочитал однажды информацию, которую мне дал Крючков в июле 1991 года и с которой был ознакомлен Горбачев.

Это запись беседы одного из наших социал-демократов с Яношем Карнаи, американцем венгерского происхождения, автором книги о «венгерском пути к капитализму». Очень известный экономист. В этой беседе все было предначертано: оба строя имеют право на существование, но для того, чтобы капиталистические страны держались на плаву, нужны рынки сбыта, сырьевые рынки, дешевая рабочая сила (слова – «общечеловеческие ценности», а подоплека фашистская).

Так вот, с точки зрения «общечеловеческих ценностей», Советский Союз, располагая огромными сырьевыми ресурсами, использует их неэффективно. Поэтому, с точки зрения «общечеловеческих ценностей», целесообразно их (сырьевые ресурсы) изъять и передать тем странам, которые могут их использовать эффективно.

Опять же с точки зрения «общечеловеческих ценностей», СССР обладает огромными, но недостаточно продуктивно работающими людскими ресурсами. Надо за 20–25 лет их сократить примерно на 50 миллионов, а остальных заставить работать на «развитые страны».

Говорилось, что надо расколоть Советский Союз, но не на национальные республики, а на экономические районы – сырьевой, топливный, обрабатывающий и так далее.

К сожалению, я эту «закрытую» бумагу не мог ни перепечатать, ни сохранить. Для себя набросал кое-что. Но при обыске у меня многие бумаги забрали.

Когда я с ней знакомился, то набросал несколько пунктов:

– экономические преобразования: либерализация цен, приватизация, свертывание социальных программ, жесткая кредитная политика (высокие процентные ставки);

– в области политической: ликвидация КПСС, но не так, как это у нас произошло, а раскол на фракции; внедрение во главе всех фракций своих людей, которые, внешне выступая за единство коммунистического движения, будут делать все, чтобы оно никогда не объединилось; смена руководства армии; реорганизация КГБ – поменять генералов на полковников.

И было в беседе сказано, что все это должно произойти в течение недели и что час икс назовет «семерка».

Вот такой документ я прочитал в июле.

Поэтому убежден: августовские события 1991 года были мощной политической провокацией, каких бы целей ни придерживались люди, которые организовали и вошли в ГКЧП.

Именно ГКЧП привел к ликвидации Коммунистической партии Советского Союза и ускорению ликвидации Советского Союза.

К слову. Августовские события произошли после поездки Горбачева на совещание семи ведущих капиталистических стран.

Иные считают, что «кукловодом» был сам Михаил Сергеевич. Не думаю. Горбачев был вписан, вмонтирован в эту систему точно так же, как и Ельцин. Причем если и говорили им об их роли, то не всю правду. Горбачев потерпел поражение, потому что Запад перестал делать на него ставку. Ставка была сделана на Ельцина как на человека, который сможет продолжить разрушение Союза.

Начиная с 1985 года Западу угрожал кризис. И то, что он тогда не разразился, это благодаря развалу Советского Союза и России. Мы стали ввозить огромное количество продовольствия. Никогда такого не было! А сколько мы тем самым создали рабочих мест, поддерживая сельских и промышленных рабочих других стран!

То же можно сказать и о товарах народного потребления. Например, экономический подъем Турции в значительной мере обусловлен развалом Советского Союза. Два миллиона отдыхающих, которых раньше принимали Крым и Кавказ, а деньги оставались в СССР, а не в Турции. А «челноки» с турецкими товарами, которые заполнили весь рынок, и наша легкая промышленность снизила свой объем производства до 30 процентов?

Все решали крупные международные финансовые корпорации, в чьих интересах все это происходило. Они являлись кукловодами своих правительств. Те в свою очередь вели наших. Все это связано с мировой экономикой.

Возвращаясь к ГКЧП, я считаю, что самым позорным был последний день его существования, когда Язов единолично принял решение вывести войска. Он собрал ночью коллегию Министерства обороны и все решил.

Трое парней попали под колеса машины, когда выводили войска, а не вводили. Если бы не этот случай, то был бы другой, третий. Обязательно.

А теперь опять о моем участии в этом путче. 19 августа я пытался наладить контакты с Моссоветом. 20 августа утром было очень короткое заседание ГКЧП, на котором рассматривалась проблема открытия СМИ, так как поняли, что палку перегнули. Договаривались, кому идти на заседание Верховного Совета РСФСР. Вначале решили, что пойдут все, потом – что отправится один Крючков и там выступит. В результате никто не пошел и в заседании Верховного Совета РСФСР участия не принял. Но были бесконечные перезвоны с Ельциным и Хасбулатовым.

Вечером 20 августа состоялось заседание ГКЧП, на котором я докладывал о положении дел в Москве. Затем выступил представитель Комитета по печати. Он рассказал, как и на каких основаниях они возвращают лицензии СМИ. Еще мне запомнилось, что были выступления представителей Верховного Совета СССР по поводу поддержки или осуждения ГКЧП.

21 августа произошли трагические события. Потом, позже, когда меня допрашивали, в соседней комнате допрашивали водителей БМП. Все было сведено к дорожно-транспортному происшествию.

Как мне рассказывали, на смотровой люк БМП кто-то накинул брезент, лишив водителя обзора, тот подал назад, где стоял троллейбус, и раздавил стоящего там парня. Другого, по их рассказам, застрелили: «Стрелял какой-то майор не из нашей части. Стрелял, когда парень бросал бутылки с зажигательной смесью в машину». Там же сгорел водитель машины, но об этом никто не говорит.

Итак, Язов выводил войска. На заседание ГКЧП приехать отказался. Тогда все члены ГКЧП сами поехали к нему. Я находился в машине вместе с Крючковым и слышал, как он переговаривался с Лукьяновым: надо лететь в Форос к Горбачеву и просить, чтобы тот вернулся в Москву и взял власть в свои руки. Лукьянов, как я понял, соглашался.

Анатолий Иванович Лукьянов пришел только на последнее совещание в штаб ГКЧП, да и то скоропалительно. До этого, примерно числа 20 августа, у меня был с ним разговор по телефону. Он спросил: «Ты понимаешь, что происходит?» Я ответил: «Нет, не понимаю. Вижу только, что полное бездействие приведет к краху и разгрому».

Когда пришел Лукьянов, его спросили, что надо делать. Анатолий Иванович ответил: надо лететь к Горбачеву, другого выхода он не видит для того, чтобы потушить возникшее народное волнение.

Все, подумал я, с меня довольно, хватит. И заявил, что теперь четко понял: это политическая провокация, которая поставила под удар и страну, и партию, и другого выхода, кроме как застрелиться, никому из членов ГКЧП в этой ситуации не остается. И добавил, что больше не собираюсь участвовать в этом маскараде и ухожу. И сейчас же собираю секретарей райкомов партии, бюро горкома, и мы выступим с заявлением по этому поводу, объявим, что все последние