— Извините, — пробормотал Ахануш, — но вы говорили об оружии…

— Все сделают без вас, — спокойно проговорил Тамур.

Алуев вышел из джипа и в сопровождении двух крепких молодых мужчин пошел к магазину. И рухнул лицом вниз. Мужчины, выхватив пистолеты, растерянно крутились на месте. Вокруг валявшегося с пробитым пулей затылком Алуева растекалась кровавая лужица.

— Что такое? — спросил Пончиков дежурного.

— Алуев убит, — ответил тот. — У своего магазина. Сейчас позвонили…

— Убит? — прошептал полковник. — Вот это да… И кто же его убрал? За что? — удивленно спросил он себя. — Собственно, за что, я догадываюсь, — прищурился он. — А вот кто, неясно, — качнул головой полковник. — Машину! — требовательно проговорил он. — Я еду на место убийства.

* * *

— Ну вот, — усмехнулся смотревший на собиравшуюся вокруг тела Алуева толпу Марк, — все просто. Зачем тебе нужно это? — улыбнулся он. — У тебя есть бизнес, который приносит доход, жена, ребенок. Ты не нищий. Но ты и не воин, — качнул он головой. — А бессмертие нужно воину. И его получит лучший. — Увидел остановившуюся машину милиции. Подъехали еще две. Из «Волги» вылез Пончиков. — Смотри, что тебя ожидает, — прошептал Марк, — и остановись, пока не получил пулю. — Закурив, он медленно пошел к автобусной остановке.

— Что там случилось? — заинтересованно спросил невысокий мужчина с двумя сумками.

— Человека убили, — ответил Битый.

— Да ну? — быстро пошел в ту сторону невысокий. Увидев автобус, ускорил шаг.

— Не пойму, откуда стреляли, — недовольно говорил капитан милиции. — Получается, что из одного из до…

— Стреляли из пистолета, — перебила его женщина в белом халате. — Из пистолета. Пулевой вход и рана…

— Спец какой-то, — отметил опер. — А мы крыши и чердаки обходим. Точно из пистолета?

— Абсолютно, — уверенно ответила эксперт. — После вскрытия калибр назову.

«Киллеры обычно оставляют оружие, — стоя у задней дверцы автобуса, думал Марк. — Но я привык к ХСП. И не буду дарить его русским. — Приподняв висевшую на правом плече спортивную сумку, качнул головой. — Дыра. Жаль. Придется менять».

— Это ты его убил! — орала в телефон Алуева. — Я тебя сгною в тюрьме, гнида! Я тебя…

— Да не визжи ты, сучка! — зло оборвал ее Артур. — Кого я замочил? Ты мяукай по теме, киска!

— Это ты Алуева! — взвизгнула Людмила.

— Да заткнись ты, стерва! — заорал Артур. — Не трогал я твоего козла! Вот, что, сучка, — предупредил он. — Если меня менты потянут, я скажу, что ты заказывала мужа, но я отказался. У меня на этот момент алиби. Я в кабаке был.

— Артур! — заплакала Алуева. — Убили Романа. Помоги мне, Артурчик, миленький. Я боюсь.

— Сначала, сучка, наезжаешь, — процедил Артур, — а теперь отмазку просишь. Ты где? И откуда узнала, что Алуя хлопнули?

— Из магазина позвонили, — всхлипнула она. — Десять минут назад. Его убили, когда он из машины вышел. — Услышала звонок в дверь. — Подожди, — снова всхлипнула Людмила, — кто-то пришел. Может, милиция. Я поговорю, потом позвоню.

— Ты смотри, меня не впутай, — предупредил Артур. — А то я тоже…

— Я позвоню. — Отключив телефон, женщина пошла к двери. — Где эта чертова Сонька? — зло бормотала, вытирая слезы, Людмила. — Как назло уехала. Уже иду! — крикнула она. Остановилась и посмотрела в зеркало. Ахнула: — Ну и вид у меня! Сейчас! — снова закричала Алуева. — Я сейчас!

Около двери лежала плотная молодая женщина с пробитым виском.

— Да откройте же! — В дверь стучали кулаками. — Милиция! Откройте немедленно! Выбивайте дверь, — приказал Пончиков.

— Я открываю, — услышали милиционеры голос Алуевой.

Отперев замок, она открыла дверь. Отбросив ее, в дверь ворвались трое милиционеров с пистолетами в руках.

— А-а-а! — увидев лежащую женщину, закричала Алуева.

— Кто это? — спросил Пончиков. — Кто это? — Схватив кричащую Людмилу за плечи, он встряхнул ее.

— Наша служанка! — со слезами на глазах закричала бледная, испуганная Людмила.

— Почему же преступник не вошел? — присел рядом с убитой оперативник. — У нее есть ключ? — спросил он.

— Я забрала, — плача, с трудом проговорила Алуева. — Ревновала ее к мужу.

— Понятно, — кивнул опер. — Почему не открывали сразу? — поднявшись, спросил он.

— А вы видите, на кого я похожа? — всхлипнула Людмила. — Я в порядок себя приводила.

«У нее мужа убили, — подумал Пончиков, — а она о красоте заботится. Интересно, — вздохнул он, — моя Леська тоже будет красоту наводить, когда меня шлепнут?»

— Странно, — качнул головой Артур. — Кто же замочил Алуя? Странно, — ухмыльнулся он. — А уж не из-за этой ли хреновины, про которую пела Людок? — прищурился он. — Похоже, за это в натуре можно бабки загрести. Надо будет поворковать с ней.

— Я уеду, — шептал нервно ходивший по комнате Рауль. — В Испанию к дедушке, отцу мамы. Я уеду, — повторил он. — Из-за этих мифических алмазов убивают и убивают. Меня тоже убьют или посадят в тюрьму. А в России, говорят, ужасные тюрьмы. Я уеду…

— Как далеко ты собрался? — спросил вошедший Битый.

— Ты слышал, — шагнул к нему Рауль, — убили…

— Я знаю, — вытащил из спортивной сумки пистолет тот. — Это сделал я. Он знал про камушки и видел меня. А также тебя. И он представлял опасность. Адмирал приказал убрать Алуева и еще одного, — подмигнул он побледневшему Раулю. — Может, возьмешь второго на себя?

— Я никогда, — залепетал Рауль, — никого не убивал.

— Вот и начнешь, — фыркнул Марк. — В этой жизни такое надо уметь делать. Жизнь такая. Или ты, или тебя, — улыбнулся Битый.

— Я не смогу, — прошептал Рауль.

— Значит, убьют тебя, — кивнул Марк. — Я бы на твоем месте все-таки попробовал. Вдруг получится? Знаешь, Рауль, — сел он в кресло с бутылкой пива в руке. — Я первый раз убил, когда мне было четырнадцать. Убил отца, — кивнул он. — Тот был вышибалой в баре и часто приходил домой пьяный и бил маму и меня. И я не выдержал. Подкараулил его возле машины на стоянке у бара и застрелил. Пистолет купил у знакомого. И выбросил пистолет. И полиция так и не нашла убийцу. Думали, что кто-то из тех, кого он вышибал из бара, — усмехнулся Марк. — Потом меня спас Адмирал. Как, собственно, и тебя, — добавил он. — Поэтому другой жизни у тебя нет, и тебе придется, чтобы не быть мертвым, убивать. Поверь мне, — кивнул Битый.

— Завтра поеду туда, — говорил на фарси Ночной Дождь, — и увижу женщину и его. Попытаюсь поговорить, — спокойно произнес он. — Русский выдержал экзамен, — довольно добавил он. — И если не поймут меня, позвоню вам, повелитель, и вы скажете, что делать.

Выселки