Уговорить сестру, представившуюся Тамарой Михайловной, впустить меня в палату удалось с довольно большим трудом, видите ли в палату к больным допускаются только ближайшие родственники. Я умничать по поводу проверки документов и тому подобного не стал, зачем заранее портить отношения? Наоборот рассказал ей, что мы дружим с садика, что жизни без друга не представляю. Он второй самый близкий мне человек после мамы. Только тогда она, что-то пробормотав под нос, пустила меня в палату, при этом на протяжении пяти минут не хотела меня оставлять в палате, и уже спустя пять минут она мне заявила:

— У меня вообще-то дела есть, и надо ими заниматься.

— Конечно-конечно, — согласился с ней я, даже не думая понимать толстый намёк на мой уход, — я тут тихонько посижу, никому мешать не буду. Пожалуйста!

— Ладно! Но учти, дверь я закрывать не буду! — последнее она сказала так, словно хотела меня чем-то запугать. Я не обратил на неё внимание, тем более что она всё-таки ушла. Я тут же приступил к делу, мало ли когда она вернётся. Вряд ли она меня надолго тут с больными наедине оставила. Скорее всего у меня минут пять, не более.

К моему вящему сожалению, заклинание работало только когда я прикладывал руки к коже, а единственным доступным участком тела Макса было лицо. И как назло эффект проявился именно отсюда: как только спустил весь свой запас маны, на лице не осталось ни одной царапины. Этакий косметический эффект, лучше было бы наоборот: например, дышать стал ровнее, позвоночник зарастил или череп подлечил, где у него особенно сильная травма. По факту же я провёл самое бесполезное лечение — вылечил простые царапины, причём это самое действие может выдать меня с головой. Вот и какой смысл тогда от всех моих усилий? Не хватало ещё, чтобы меня заперли в лаборатории как подопытного кролика для изучения.

Мана на нуле. Делать тут больше нечего. Пора домой. Грустно — ничем не помог другу. Ну не считать же помощью то, что смог залечить мелкие порезы?

Думал, что не усну, но стоило по приходу домой лечь в кровать, как вырубился моментально.

Встал сегодня на полчаса раньше, полшестого — жуть, еле проснулся. Без завтрака отправился в больницу. На входе пришлось немного пободаться с дежурной медсестрой, попросить её пропустить, при этом сказал, что Тамара Михайловна мне вчера разрешила прийти пораньше. Да, мама меня учила, что обманывать нехорошо, но иначе попасть внутрь больницы не удавалось. Бойкая старушенция, не хотела меня пускать совершенно, но после этой небольшой лжи меня пропустила. Но напоследок ехидно сказала, что если Михайловна ей скажет меня после этого не пускать, то она меня и вечером не пустит тоже. Это плохо, надо будет что-то придумать в этом плане. Больше чем уверен, что старушка окажется принципиальной.

Тамара Михайловна сидя на стуле, спала на посту, слегка привалившись к стене, видимо не так уж просто провести ночь на ногах. При пробуждении удивлённо посмотрела на меня, но пропустила в палату, хотя вначале не хотела открывать, но я её всё-таки каким-то чудом её уговорил. Даже сам не знаю, что я такое ей сказал, но тем не менее она меня пропустила. Сама же она, кидая подозрительные взгляды в мою сторону, отправилась на сестринский пост кемарить, хотя, по её словам, отправилась что-то проверять. Я опять спустил всю ману до конца и отправился в универ. Внешне — никаких изменений не произошло, но я отчего-то уверен, что мана ушла не впустую. Хотя тут и сложности никакой нет — если заклинание набрало свои очки опыта, то значит, не впустую отработало! Ну да, заглянул в характеристики — малое лечение поднялось уже до третьего уровня! Всё-таки запас маны многое решает! Чтобы прокачать разряд мне пришлось трудится значительно дольше, ведь маны было меньше.

Рядом с «малым лечением» к своему удивлению заметил «электроудар» — это ещё что за зверь? И главное, откуда? Я точно такого не открывал, нового уровня у меня пока нет, так откуда? Принялся изучать меню сначала и увидел у себя новую характеристику «слияние», которую мне вроде предлагали открыть за два пункта, но удалось сделать это самостоятельно — мелочь, а приятно. Хотя, сейчас меня это волновало постольку-поскольку. Более того, вообще не было желания со всем этим разбираться, потому дальше смотреть не стал — уровень действительно не повысился, а значит возможность получить среднее исцеление не появилась, на остальное сейчас наплевать. Приду сюда сегодня вечером после тренировки.

Поговорил об этом с медсестрой, она обещала поговорить со своей сменщицей обо мне. Сказала, что сменщицу зовут Ларисой Ивановной как из фильма. Не совсем понял, о каком фильме идёт речь, впрочем, это и не важно. Кстати, со сменщицей удалось поладить без проблем, то ли протекция

Мелькнула мысль о том, что неплохо бы посетить и отца Макса, дядю Федю, чтобы его царапины подлечить. Но как обосновать своё посещение отца друга так и не придумал. А без обоснования меня к нему никто не пустит.

Как-то незаметно пролетели все будни, в больнице я появлялся по три раза на дню: с утра, перед универом, после пар и после тренировки. Уже даже перезнакомился не только со старшими медсёстрами, но и с обычными. В какой-то момент обратил внимания, что меня местный персонал словно не замечает, похоже, я стал «своим». И только Тамара Михайловна на меня отчего-то иногда косилась.

В первые два появления на дню я проводил в больнице времени немного — сливал ману в виде заклинаний в Макса и бежал по делам, а вот после тренировки я проводил в больнице часа три, чтобы заполнился резерв после опустошения и можно было ещё раз полечить друга. Пока ждал заполнения, сидел рядом с кроватью друга и что-то читал по учёбе. Иногда общался с тётей Олей, она тоже проводила в больнице большую часть времени, взяв на работе отпуск за свой счёт. Только она разрывалась между двумя корпусами, где лежали её муж и сын. Поэтому, когда приходил я, она уходила к мужу. А когда меня не было — была рядом с сыном. У нас сложился этакий тандем посещений. Медсёстры, хихикая, о чём-то шептались за спинами, но подслушивать их я не собирался. Ну о чём таком полезном для меня они могут говорить?

Что со мной происходило в эти дни — не могу толком сказать. Я точно был на всех парах, даже вроде что-то отвечал на семинарах, делал задачки на практикумах и переводил английский, но всё это проходило как-то мимо моего сознания. Каким-то непонятным образом выполнял домашку. Даже не помню, где это делал и когда. Сам же я постоянно думал о Максе. И иногда о маме. Больше всего меня пугала мысль, что что-то подобное может приключиться с мамой, а я ничем не смогу ей помочь, как не могу сейчас помочь другу. От этого меня буквально трясло. Чтобы отделаться от этих дебильных мыслей я буквально вгрызался во всё, лишь бы не оставалось времени на то, чтобы думать.

Но больше всего в эти дни я занимался раскачкой «малого лечения». Я даже начал себя слегка травмировать, резать ножом или маникюрными ножницами, но только в универе, ведь там не было возможности слить ману, а тратить её впустую не хотелось. Вот и залечивал свои царапины. Делал эту дичь так, чтобы не заметили окружающие. Не хватало, чтобы меня считали большим психом, чем я являюсь. Для этих своих процедур уходил для этого в туалет и делал всё там, запершись в кабинке. И царапался, и лечился. Ведь как выяснилось, при отсутствии мелких повреждений заклинание работало вхолостую и не прокачивалось. Вот и пришлось так извращаться. Хотя поначалу заклинание на мне тоже работало без всяких царапин — оно залечивало синяки, но те довольно шустро сошли на нет, словно их и не было.

Из-за этих моих придумок рост заклинания не прекращается — медленно, но верно ползёт вверх, но толку от этого никакого. Но ведь и от запуска в Макса, оно тоже растёт, значит какой-то положительный эффект оно ему тоже оказывает, но вот его явно недостаточно. Получить новый уровень пока не сподобился, а потому нет возможности и открыть новое заклинание. Такими темпами мне пахать и пахать. А то, что само заклинание «малого лечения» выросло уже до шестого — ничего толком не даёт.