но сразу же почувствовал его прелесть. Запас продуктов, стопка книг, живой огонь в камине, уединение, пение птиц и живительный воздух – мечта врача-психиатра.

– Смотрю, неплохо устроился. – Артём озирался, стоя посреди комнаты. – А ты парень – не промах, вошёл во вкус, не торопишься восвояси. Новую забаву нашёл. – Приятель плюхнулся в кресло-качалку у камина. – Я заревновал. Так ты им увлёкся.

Раевский открыл глаза, сегодня тот самый день. Спешить было некуда, хотя голоса торопили. Спектакль планировался с наступлением темноты. Марк был готов к яростной атаке и невозмутим.

– Чего сидишь без дела, Гнида?! – кричала мать. – Я тебе когда велела это сделать?!

– Не ори на мальчика, – заступалась бабушка. – Он умница, своё дело знает.

– А у меня стерильный мозг! – вдруг радостно завопила Мирохина.

– Ты всегда был мне хорошим другом, Марк, – говорил Артём. – Я устал уже ждать. Зачем тебе вся эта канитель? Подумай, ведь можно проще. Разве не прекрасное место для смерти? В ней нет ничего страшного. И всё просто. У тебя же есть таблетки, выпив горсть, ты уснёшь и попадёшь ко мне. Давай, друг. Здесь лучше, правда.

Раевский пытался читать, но голоса вклинивались и не давали понять смысл прочитанных строк. Он знал, что главное, не начать отвечать им, воспринимать как радио и сохранять самообладание. И хотя он учился этому многие годы, привыкнуть было невозможно, в какой-то момент начинала бить нервная дрожь, хотелось рвать на себе волосы и бежать.

Побегать по лесу, кстати, показалось ему неплохой идеей. Надев спортивную форму, Марк вышел наружу и пустился до берега реки. Был понедельник, да и купальный сезон ещё не открыт, турбаза пустовала, что вполне его устраивало. Он бежал вдоль берега, наслаждаясь встречным тёплым ветерком.

– Знай, Зародыш, я всегда буду с тобой, – раздался в голове противный шёпот матери. – От меня тебе не убежать.

Лицо Раевского скривилось от боли, он остановился, тяжело дыша.

– Внучок, спасайся! – кричала бабушка. – В речку прыгай! Давай скорее, она тебя там не найдёт.

Он сделал шаг в сторону холодной воды, но вовремя взял себя в руки и побежал дальше.

С наступлением темноты настало время для основного действа. Приехал на турбазу солидным мужчиной, а незаметно выскользнул из домика, оставив включённым свет, молоденьким парнишкой. Дырявые джинсы, худи, кепка, кроссы, кожаные перчатки и браслеты на руках, рюкзак – законченный образ. Даже если кто-то и заметит, не узнают.

На автобусе, в объезд, и вот Марк в центре своего города. Поймал такси и поехал к соседнему с управлением, где работал Дорохов, дому, попросил остановиться в тёмном переулке, заросшем густым кустарником. Полез в рюкзак за кошельком, чтобы расплатиться, но вместо него вынул электрошокер и вырубил таксиста. Затем накинул на его голову плотный полиэтиленовый пакет и герметично его завязал. Бедолага задохнулся не сразу, получил ещё один разряд, когда очнулся и, вытаращив обезумевшие глаза, попытался сопротивляться. Дело сделано, Раевский положил в карман брюк убитого клочок бумаги и, убедившись, что клиент точно мертв, покинул машину.

Обратная дорога. Под покровом темноты и густой растительности незаметно он пробрался на турбазу, переоделся в лесу в спортивный костюм, что лежал у него в рюкзаке, туда же сложил маскировку и увесистый камень. Пробежался по берегу, сбросил в самом глубоком и неудобном для плавания месте свой груз, сделал крюк до сторожки охранника, тот как раз курил на крыльце, и вполне довольный собой вернулся в домик.

Приняв душ, Марк сидел у камина с бокалом шампанского в одной руке и маффином с горящей свечкой в другой.

– Ну что, Зародыш? С днём рождения! – Он дунул и погасил пламя, а после лукаво улыбнулся, предвкушая продолжение истории.

Раевский не ждал Егора, просто знал, что тот обязательно захочет повидаться с ним. В последнее время доктор и вправду очень устал от разочарований в профессии, беспокойных снов и мучительных голосов. Оставшиеся дни он предавался отдыху с полной отдачей.

Бегал и гулял в лесу и по берегу реки, читал на природе или у камина пока ещё прохладными вечерами, слушал музыку и ни о чём не думал, даже о том, что так долго не появляется тот, ради кого он так старался.

Но беспокоиться Марку было не о чем, его усердия были не напрасны, просто расслабившись, а это было частью плана, он не заметил слежки. Кто-то совсем неприметный наблюдал за ним, и всё, что видел, было в пользу доктора.

Быстро закончилась неделя, отдохнувший Марк покидать турбазу не торопился, никак не мог надышаться сосновым воздухом. Он чувствовал какое-то лёгкое волнение в груди, будто впереди его ждёт что-то новое и интересное, перемены, которых он жаждал. Только поздним вечером Марк выехал с территории турбазы на трассу, ведущую домой.

Время близилось к полуночи, на мосту через Волгу было свободно. Раевский улыбался, наслаждаясь созерцанием водного простора и диском луны на тёмно-синем небе. Загадочно устроен человек. Как работает его нервная система? Ещё до сознания не дошло, а тело само делает какие-то движения. Марк понял, что сделал, только когда вновь очутился на водительском сиденье.

Его же тело резко тормознуло машину на середине моста, не забыв включить аварийку, выпрыгнуло наружу и в последний момент, уже в полёте, схватило за капюшон куртки что-то похожее на подростка, потянуло вверх, взяло на руки и посадило на переднее сиденье автомобиля, пристегнув и заблокировав двери.

– Здесь остановка запрещена. – Раевский поехал дальше своей дорогой, морща лоб и бросая косые взгляды на субтильную девушку, сидящую рядом и глядящую на него выпученными глазами. Миленькое худенькое личико, одежда и причёска унисекс. Марк отметил обкусанные ногти.

– Урод! Ты чего наделал?! – У девушки прошёл шок, она принялась орать, бить его по плечу и пытаться открыть дверь.

– Я тебе сейчас врежу, если не успокоишься, – огрызнулся на неё Раевский. – Мы на мосту, тут остановка запрещена. Спустимся, разберёмся.

– Вот дерьмо! – Она отвернулась и принялась грызть ногти.

Марк съехал с моста, но не остановился.

– Машину останови! Куда ты меня везёшь, придурок?! – заорала девушка.

– В психбольницу, – невозмутимо ответил он.

– Чего?!

– Понимаешь, суицидники, у которых не получилось попасть в морг, направляются в психушку. Там их помещают в наблюдательную палату, беседуют с ними, дают лекарства. Через две недели либо отпускают на свободу, либо продолжают лечение, если случай окажется тяжёлым.

– Ты, урод, выпусти меня! – Она снова попробовала открыть дверь, а после схватилась за руль, мешая Марку вести машину.

– А ну затихла, – он схватил её рукой за горло так, что она чуть оторвалась от сиденья. Пока девушка возмущённо хрипела, припарковался и только после отпустил. Она