мы могли убедиться, в 1382 г. он уже был на Хиосе, возможно, ведя мелкую торговлю или выполняя поручение очередного хозяина.

Итальянец Джованни из Апулии был торговым компаньоном Бутарио, но не был совладельцем грипариона. Он присоединился к экипажу на Хиосе. Собственно экипаж и состоял из совладельцев судна. Наемных матросов на нем не было, что указывает и на небольшие размеры, и на род профессиональной деятельности совладельцев.

Довольно скромным было и имущество Бутарио в Романии: 64 дуката наличными, жемчуг на сумму 20 дукатов, одежда из сукна и льняного полотна стоимостью более 10 дукатов, да несколько серебряных ложек. Вместе с долей в стоимости корабля, он вложил в торговлю не менее 87 дукатов. Но партнеры извлекали прибыль не только из торговли, но и от фрахта (вспомним пассажира, взятого на Хиосе и высаженного на Косе). Небольшое общество, возглавляемое Бутарио, посещало не только венецианские, но и генуэзские владения в Эгеиде (Фокею, Хиос). Маршрут от Старой Фокеи через Хиос в Кандию был достаточно традиционным и привычным для моряков. И все же, даже летом плавание было сопряжено с трудностями.

Коммерческое предприятие Бутарио, вероятно, изначально не имело успеха: компаньоны не смогли получить нужных товаров на Косе и не достигли морем Кандии. В Ситии убийцы продали корабль за 24 перпера, в то время как в Старой Фокее он был куплен за 9 дукатов. По курсу тех лет 1 дукат равнялся 2,5 перперам[651], то есть в Ситии он был продан за большую сумму, чем он стоил в Старой Фокее (22,5 перпера). Возможно, это свидетельство источника показательно, если учесть, что преступники распродавали свою добычу в большой спешке. Например, они реализовали в Кандии жемчуг, который стоил 20 дукатов (50 перперов) всего лишь за 7 перперов. Возможно, в Старой Фокее суда стоили дешевле, чем на Крите, и именно это было причиной для Бутарио и его греческого компаньона Яниса плыть туда и возвращаться оттуда, приобретя корабль, практически без каких-либо товаров.

Различные слои населения участвовали в торговых операциях в Эгеиде. Но это различие и лежало в основе преступления, совершенного близ Колахиты. Документ наглядно показывает функционирование венецианской судебной курии на Крите, методы дознания, включая перекрестный допрос, очные ставки, пытки, которые применялись во время следствия. Ценна информация по исторической географии Крита и Эгеиды, по истории торговой навигации. И, в конце концов, причудливая судьба этого критского акта, единственного в своем роде среди венецианских документов санкт-петербургского собрания, не может не вызывать интереса. Ведь это уникальный исторический срез эпохи, где переплелись торговля и преступность. Правда, преступникам было труднее уйти от суровой Фемиды, чем в иные времена.

folio 16r

DOMINI PETRI MOCENIGO

MCCCLXXX secundo, mense augusti die vigesimo tertio indicione quinta.

Inquisitio facta per dominationem super morte Petri de Matheo Butarii de Veneciis et Johannis de Apulea qui fuerunt percussi et interfecti super quadam barcha que erat in quodam portu nomine Colachitha posito in hac insula Creta.

Rolandus de Veneciis de confineo sancti Johannis Bragole qui est puer etatis annorum quatuordecim vel circa coram dominatione constitutus et interrogatus sine sacramento de morte Petri de Matheo Butarii et Johannis socii sui.

Respondit quod sunt circa dies viginti quod iste recessit de Fogia Veteri cum quadam barcha que fuit ibi empta per soprascriptum Petrum Butarium super qua erant duo alii quorum alter vocatur Dimitri et alter Johannes et venit Chium et inde levaverunt alios tres viros quorum primus vocabatur Johannes, secundus Michali Bulgarus et nomine tercii non recordatur, et inde recesserunt et iverunt ad insulam de Lango pro accipiendis certis rebus quas dictus Petrus dicebat ibi dimisisse in salvo, et ibi dimiserunt unum ex illis tribus qui fuerunt levati in Chio, videlicet illum cuius nomen ignorat, et inde postea recesserunt pro veniendo Candidam et repugnante vento iverunt ad qu(endam)[652] locum positum in capite huius insule cuius nomen ignorat, et inde postea recedentes venerunt ad locum nomine Colachitha positum in parte levantis huius insule, et inde postea recesserunt et iverunt ad quendam scopulum cuius nomen ignorat, et ibi posuerunt ferrum in mari, qui quidem scopulus est a castro Mirabeli citra versus civitatem. Et tunc circa horam primam noctis suprascriptus Dimitrius de Cipro dixit huic: «Quare non vadis quiestere?» Et iste tunc dixit ei: «Ego volo prius comedere huvam». Et postquam iste comedit huvam posuit se dormire et ante quam iste poneret se ordine addormiendum, suprascriptus Petrus Butarius et predictus Johannes qui fuerat elevatus in Chio dormiebant. Et circa primum sompnum noctis dum iste dormiret, fuit iste vulneratus in capite pluribus ictibus cum una daga de ponta, tamen non poterat videre quis istum percuciebat, quam percussor extenderat istum ponens vultum suum infra riproda et tenens manus suas ligatas retro schineas suas. EI postquam fuit permissus iste voluit se et aspiciens inter barcham vidit dictum Dimitrium recedere de loco ubi iste fuerat vulneratus et ire in medio dicte barche et tenere dagam predictam in manu. Et ob hoc iste habet firmiter dictum Dimitrium percussisse istum et putans ipse interfecisse istum, permisit istum, et iste subito proiecit se in mari, connatavit [in terra et aufugit et dum esset in terra iste muolvit[653] inversus barcham et vidit quod unum vel duo corpora mortuorum hominum proiecta fuerunt][654] in mari, unde iste subito imaginatus fuit dictum Petrum fuisse mort[uum][655] a reliquis sociis qui erant in dicta barcha.

Interrogatus, si vidit aliquem percutere vel interficere dictum Petrum et socium suum, respondit quod non. Tamen dicit quod[656] quando iste[657] proiecit se in mari voluit videre dictum Petrum et non vidit eum, et cum iste exivit in terra subito imaginatus fuit eum fuisse mortuum.

Interrogatus, si cognoscit suprascriptos Dimitrium et Johannem, socios, respondit quod si videret illos bene cognosceret eos. Et tunc fuerunt sibi ostensi quidam viri quos iste dixit non fore illos; tamen ostensis sibi duobus viris que presentialiter sunt in fortio dominationis, dixit illos fore[658] predictos, quorum alter qui est minor persona vocatur Dimitrius, alterius longior et iunior vocatur Johannes socius suus.